Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
— Р-р-р! — Эрхан рыкнул столь грозно, что я, почти уже спустившись, не удержалась и разжала пальцы. Сорвалась прямо в сугроб, вновь набрав себе за пазуху снега, а вожак повернулся мохнатым волчьим задом и сел.
Оскорбленное волчье самолюбие я долго и безуспешно умасливала. Даже предприняла попытку погладить, напоролась на грозное рычание и от греха подальше поскорее отдернула руку. Кроме Бренна, Эрхан никому не позволял себя касаться. В итоге до крепости добиралась на своих двоих, а протиснувшись в ворота, отметила, что после долгого подъема в гору сквозь рыхлый снег (ничья магия ведь меня на нем не держала) ощутимо подрагивали ноги. Пройдя весь двор, присела на крыльцо и решила, что, пока воины не вернутся, с места не сдвинусь.
— Ну что сидишь? К крыльцу еще не примерзла? Там на кухне дел невпроворот, вернутся мужчины, все сметут подчистую. Они после таких вылазок уж больно голодными приходят, сил немерено тратят.
Хмурая Белонега взяла дров из поленницы и вновь направилась в избу. Я скользнула в дверь следом, даже стыдно стало, что прохлаждаюсь, пока они здесь все умаялись от стола к печке порхать. Ноги ведь мои почти не дрожали.
Нега вручила нож и подтолкнула табурет, на котором я и устроилась, принявшись чистить овощи. Стоять при подрагивающих коленях все же непросто.
В крепости, как говорил Сизар, все и всегда были при деле, но я обычно иную работу на себя брала: постирать, заштопать, починить, а на кухню не больно стремилась. Просто здесь за работой многие собирались, а со мной, кроме Неги, не шибко рвались общаться. У них всегда разговоры, да шутки, да смех, а я себя лишней ощущала. Пышнотелая красавица объясняла, что я сама виновата, и если буду дальше чураться, то так и не подружусь ни с кем.
— Они бы и хотели поближе тебя рассмотреть, ты ж сама не даешься.
— Я небольшая мастерица по девичьим посиделкам, — отвечала ей.
— Тоже мне трудность нашла, не все из нас ревниво на тебя смотрят.
— Не все, но многие?
— Замужних из нас половина, чего ради будем к войду ревновать? А на остальных плюнь, им в диковинку, что он ученицей тебя взял, — про ночь она промолчала, — им невдомек, чего ради с тобой возится. А я с мужем согласна, дар хоронить нельзя, его взрастить следует и научиться правильно применять.
Не раз подобные разговоры она со мной вела, но как-то уговоры уговорами, а мало приятного сидеть под недовольными взглядами. Сегодня же Нега вовсе не церемонилась. Видела я, нервничает наша красавица, то и дело застывает и словно прислушивается, а не вернулись ли маги. Остальные замужние тоже с виду напоминали ниточки, натянутые на ткацком станке, а прочие — магини снежные и просто в крепость по разным причинам принятые — свободней себя вели и болтали веселей.
Нега еще не о каждой мне рассказала — как очутилась в крепости, на какой срок задержаться решила, — руки лишние в таком хозяйстве всегда требовались, но судьбу свою не всякая здесь устроить могла. Я же прежде только о Северине пыталась выведать. Белонега под большим секретом поведала, что у той не осталось родни, а сама она едва не дошла до последней черты, почти решилась собой торговать, но в отчаянии, едва увидев первого своего клиента, отважилась на магический договор. Что Сердце Стужи с нее спросил, Северина никому не рассказывала, а от Бренна и подавно было не вызнать, однако осталась девушка в крепости по собственной воле. Нега еще добавила, что угораздило же красивую и к магии снежной устойчивую деву не в того влюбиться.
— Давно бы была пристроена, — ворчала она, — вот как только ее взгляд от Бренна отлипнет, так и научится других замечать.
Но Северины я меньше смущалась, чем той же Игны. Оставшись в крепости после гибели мужа, снежная чародейка нового себе пока не присмотрела, а кто ей был по нраву, даже Нега сказать не могла. Однако я черноволосой синеглазке не нравилась. Я точно знала, такие вещи просто нюхом чуяла.
Сама Игна на кухне тоже нечасто появлялась, у нее дела были как раз такие, какие магине положены. Работу она для себя колдовскую выбирала, а спрос всегда имелся: где расколоть или, напротив, в лед заковать, где путь очистить, а в ином месте преграду поставить. На всяких снежных созданий она не охотилась, это к иной категории следовало относиться, к той, что так и называли — охотниками.
Меня же больше смущало, когда взгляд магини на себе ощущала, точно тяжелую руку, в спину ли Игна глядела, рядом ли проходила, обернувшись мимоходом. Таких молчаливых, будь моя воля, за версту объезжала бы, потому как непонятно никогда, что у них на уме.
Сегодня синеглазка тоже у плиты толклась и, признаться, хорошо спорилось дело у нее, я даже разок залюбовалась, как красиво взбивается тесто с помощью магии. Чуть заметное движение воздуха, парочка осевших на мягком боку снежинок, а оно само приминается, переворачивается, снова взбивается. И силу свою Игна хорошо контролировала, поскольку тесто у нее в ледяной ком не смерзалось и даже не твердело. Это ж надо уметь! Я вздохнула самую малость грустно, а в этот миг дверь кухни с таким громким стуком распахнулась, что почти все вздрогнули.
— Вернулись! — влетел мой давешний знакомый. — Одолели великанов!
Все посыпались тут же за порог. Ученик Сизара первым обратно вылетел, за ним Белонега кинулась, ну а я в последних рядах.
Над головами тех, кто не бросился в первую очередь к мужьям, выглядывала я знакомые лица. Вон копна платиновых кудрей, с которых свалился ледяной шлем. Слиплись они, но, слава богам, не от крови. А вон и сизоволосая макушка склонилась точно под тяжестью, а сам Севрен сидел прямо на снегу, упершись локтем в колено. Супруг Неги не сидел, лежал, и вот там, под смятой с одного бока кольчугой кровь запеклась. Белонега, бледная как полотно, бросилась к мужу. Он приподнялся ей навстречу, протянул руку, улыбнуться хотел. Я слышала, она крикнула: «Лежи!» А после к ним уже мальчишки подскочили с носилками, поставили рядом на снег, а двое воинов туда пострадавшего переложили и понесли в иную часть крепости, где у нас завсегда помощь оказать могли.
— Бренн где? — Северина спросила, остановившись рядом с обоими князьями, к которым я тоже рискнула приблизиться.
— Там, — повел плечом Севрен и поморщился, — остался, как он говорит, «прибрать после побоища».
Игна, которая резво протиснулась в самую гущу, обернулась к крыльцу и крикнула:
— Лавки готовьте.
Несколько девушек сразу скрылись в доме, одна я не поняла, для чего готовить. К пиру там столы накрывать, а не лавки. Когда же потянулись герои наши в женскую избу, я тоже следом пошла. В удивлении наблюдала, как на укрытых толстыми покрывалами лавках вытягиваются скинувшие верхние одежды и оставшиеся в одних портах маги, а к каждому подходит девчонка и начинает разминать.
— После сильного колдовства, особенно боевого, — увидев мое лицо, пояснил зашедший в дверь Севрен, — мышцы колом встают, затвердевают, почти как у тебя после первого урока. А когда разомнешь, сразу легче становится.
Ознакомительная версия. Доступно 22 страниц из 110
