— Вы никогда не выйдете в мою сферу жизни, — уверенно сказал Царь-Ворон. — Я изучал вас достаточно долго, чтобы в этом убедиться, поэтому мне незачем с вами бороться. Это не ваша война, дети, и пусть Лаверн не прельщает вас властью.
— А что нам делать-то тогда?! — воскликнула Лиза, и в ее голосе дрожали с трудом сдерживаемые слезы. — Мы сюда учиться прилетели, а нас взяли и превратили в крыс подопытных! Что мы можем сделать, вот что?
Царь-Ворон перевел взгляд на нее, и Лиза опустошенно промолвила:
— Ничего от нас не зависит. Ни-че-го.
Царь-Ворон снова издал хриплое сипение. Видимо, его очень позабавили слова Лизы.
— А вот от тебя, дитя мое, как раз многое зависит, — заметил он. — Ты даже не представляешь, сколько именно.
Лиза нахмурилась — должно быть, решила, что Царь-Ворон издевается над ней. Анна сидела ни жива, ни мертва. Она поняла, что именно имеет в виду тот, кто сейчас занимал тело заместителя Филина.
— Вы о чем?
— Любовь тоже сила, дитя мое, — улыбнулся Царь-Ворон. — И ее нельзя недооценивать. Ни в коем случае.
Лиза тотчас же залилась румянцем гнева и растерянно пробормотала:
— Да что вы… ты. Да нет ничего!
Но выражение ее лица говорило о том, что Царь-Ворон попал в точку. Лиза смотрела на него, и Анна поняла, что та готова расплакаться от обиды и задетой гордости. А Царь-Ворон улыбнулся и промолвил:
— Ты можешь исправить не только то, как попала сюда. Подумай об этом.
Лиза открыла было рот, чтобы ответить, но дымящийся мрак в зрачках Филина начал таять. Царь-Ворон уходил — он сказал все, что считал нужным.
— Твою мать… — пробормотала Лиза. — И что мне делать?
— Понятия не имею, — ответил Филин уже собственным голосом и без сознания обмяк на кровати.
— То есть, он мне предлагает… — начала было Лиза и осеклась, угрюмо опустив глаза к тарелке. Они с Анной и Сергеем сидели в столовой, но вкуснейший завтрак никому не лез в горло. Крыса-повар в белоснежном колпаке и сюртуке нежно-голубого цвета долго смотрел на студентов, воротящих носы от еды, а потом даже плюнул от огорчения и, топнув ногой, обиженно ушел на кухню.
— То же самое, что и мы, — сказал Сергей. — В одном направлении мыслим.
— Да уж, у дураков мысли сходятся… — вздохнула Лиза, придвинула к себе чашку кофе и отодвинула в сторону.
Разумеется, девушки почти сразу же рассказали Сергею о встрече с Филиным и явлении Царя-Ворона, и он вздохнул с заметным облегчением. Теперь у него и Анны с Лизой была общая ноша — а общую ношу всегда легче нести.
— Ну он вообще неплохой… — начала Лиза. Анна понимающе кивнула. Она, похоже, искренне радовалась тому, что фейери окончательно перевел внимание с нее на другого человека. Лиза этому не удивлялась: Анна натерпелась от Лаверна сильнее всех.
— И ты не просто так оказалась с ним в саду, — сказал Сергей. В столовую вошла Флер, не поднимавшая взгляда от пола, и устроилась в дальнем углу. После истории с приворотным зернышком ее окружала невидимая стена всеобщего презрения. Сергей провел ладонью по волосам и продолжал: — Так что в твоих руках наше общее спасение. Как мы и решили.
— А что делать? — хмуро поинтересовалась Лиза и вдруг осеклась: — Сереж, с тобой все нормально?
— А что? — ответил Сергей вопросом на вопрос. Он сейчас выглядел так, словно с трудом сдерживал какое-то тяжелое чувство, тратя все силы на то, чтоб не позволить ему вырваться.
— Ты бледный, — сказала Анна. Лиза отметила, что Колючка остается настоящей леди даже в такой ситуации: вроде бы вполне искренне волнуется за своего парня, но ее волнение находится в строго определенных границах. Удерживается в них силой воли.
Лиза не могла понять, хорошо это или нет. Она всегда считала, что если очень долго сдерживать то, что тебя мучит, то рано или поздно произойдет взрыв — и дай бог, чтоб все после него могли уцелеть.
— Бледный? — переспросил Сергей. Он сейчас выглядел чуть ли не испуганным, словно его застали за чем-то непристойным. «Флер, — подумала Лиза. — Флер, поганка. Она влияет на него».
Сейчас Флер казалась Лизе гибельной русалкой, которая отняла у рыбака сети, поймала его и тянет на дно.
— Это из-за Флер, да? — уточнила она. Сергей бросил в сторону Лизы острый пронизывающий взгляд, словно она ненароком выдала его тайну, и неохотно объяснил:
— Приворотное зернышко не во мне. Оно в ней. И действует. Так сказал Царь-Ворон.
Выпалив это, Сергей угрюмо уставился в свою тарелку с остывшим омлетом, словно больше не хотел ни говорить, ни объяснять — казалось, признание отняло у него все силы. Анна кивнула, и Лиза вдруг с невероятной остротой почувствовала, что Колючка сейчас расплачется. Что ей очень горько и больно. Сергей ни в чем не был виноват — но его влекло к Флер, что бы он ни делал и как бы ни пытался этому противостоять.
— Вот зараза! — воскликнула Анна и добавила совершенно нецензурную характеристику Флер, не удержав привычного образа леди. Флер словно поняла, что речь о ней и, не доедая завтрак, рванула из столовой. Ангелина с поклонниками, появившаяся в столовой подобно королеве со свитой, проводила ее понимающим взглядом.
— Я говорил с ней, — с прежней неохотой произнес Сергей, словно признание каким-то образом порочило его. — Попробовал по-хорошему. А она сказала, что ничего удалять не будет. Что я ей нравлюсь, и она просто подождет. Не вечно же я буду бороться. Когда-нибудь устану.
Анна нервным жестом провела по лицу ладонями. «Вовремя эта паразитка сбежала», — подумала Лиза и сказала:
— Короче, вот что. Сама она, конечно, от приворота не откажется, не за тем все устраивала. Предлагаю соединить приятное с полезным — я пойду к Лаверну и попрошу его убрать зернышко из Флер. А когда он спросит, что взамен… ну вы сами понимаете.
Сергей и Анна посмотрели на Лизу так, словно она отчебучила что-то на глазах у всей академии. Затем Сергей встал со стула и, взяв Лизу за руку, очень осторожно и деликатно прикоснулся к ней губами.
И, разумеется, это заметил Лаверн, который вошел в столовую.
— Итак, из клетки ты выбралась, молодец. А то я уже собирался пойти и выпустить тебя… после третьей пары. Ты бы точно усвоила урок. Так о чем же ты собралась меня попросить?
Крыса-повар поставил на стол перед Лаверном омлет с помидорами и ветчиной, чашку горячего чая и кусок яблочного пирога, но фейери не притронулся к еде. Сейчас, сидя напротив, Лиза чувствовала, что между ними и остальными студентами словно пролегла широкая полоса выжженной земли: стоило Лаверну сесть за стол, как все дружно предпочли держаться в благоразумном отдалении.
Но на занятия, надо сказать, никто не заторопился, хотя до начала первой пары было всего-то десять минут. Всем было очень интересно, о чем это ректор говорит со студенткой и при этом настолько ласково улыбается.
