Опершись на здоровую ногу, Эмили вымыла руки и, взглянув в зеркало, обнаружила, что выглядит как обычно. Покрасневшие от поцелуев губы, немного опухшие глаза, сияющие как те янтарные серьги, которые она приберегала для особых случаев. В остальном, самый восхитительный за всю ее жизнь опыт не оставил никаких заметных следов.
Так она и сказала Лукасу, когда он нес ее обратно в кровать.
— А ты собиралась увидеть красный знак высшей оценки на своем лбу? — удивленно спросил он.
— Не тот случай… мы же не прелюбодействовали.
— Нет, мы занимались любовью, — согласился он, когда она забралась в постель. — И я действительно считаю, что это любовь, мисс Уорнер, а не вожделение. Большая разница.
— Я знаю. — Эмили прижалась к нему. Они долго лежали так, наслаждаясь покоем. Вдруг она вскинула голову. — Совсем забыла, ты же говорил, что нашел для меня какую-то работу.
Лукас кивнул.
— Нашел.
Эмили немного отстранилась.
— А что за работа? Убираться в твоем банке?
— Нет, конечно, — оторопел он.
— Что же тогда?
Лукас осторожно посмотрел на нее.
— Это не совсем работа.
— А что?
— Сначала, — сказал он, поддразнивая ее, — ответь на пару вопросов. Ты сказала, что почувствовала облегчение, когда выяснила, что не беременна от меня. Почему?
Она недоуменно посмотрела на него.
— Но это же очевидно.
— Тем не менее, ответь.
— Во-первых, мне не нравилась роль матери-одиночки. Я не смогла бы оставаться у Нэта, да и возвращаться к родителям мне не хотелось. К тому же тогда не случилось бы ничего этого…
— Чего этого?
— Я не была бы здесь с тобой, мы не занимались бы любовью и ты бы остался для меня человеком, от финансовой поддержки которого я не могла бы отказаться. Но вообще-то, — добавила Эмили с улыбкой, — странно, что результатом той ночи не стал ребенок.
Лукас глубоко вздохнул.
— Я был разочарован, — резко проговорил он, — сегодня утром, когда ты сказала, что ребенка не будет.
Эмили недоверчиво подняла на него глаза.
— Правда, — кивнул он. — Я сначала сам изумился — никогда раньше не задумывался об отцовстве. — Он ласково провел рукой по ее животу. — Это возвращает нас к теме твоей будущей работы: мне нужна мать для моих еще не родившихся детей, а поскольку вы, мисс Уорнер, единственная в мире женщина, которой я могу доверить этот пост, примете ли вы мое предложение?
Эмили несколько минут молча смотрела на него. Уголок рта Лукаса подергивался. Он не был уверен в ее ответе.
— Да, — произнесла она почти шепотом. — Рекомендации потребуются?
Лукас улыбнулся.
— Нет. Но прежде, чем принять этот пост, ты должна еще кое-что сделать, — сказал он не очень твердым голосом.
— Что?
— Выйти за меня замуж.
— Выйти за тебя?
Лукас приподнялся на локте и заглянул в ее ошеломленное лицо.
— Эмили Уорнер, вы сказали «да» всего минуту назад.
— Я не поняла, что ты имеешь в виду!
— Первый раз в жизни делаю предложение, поэтому, видимо, сказал что-то не так… — Он замолчал и, нахмурившись, посмотрел на нее. — Минуточку, ты хочешь сказать, что согласна принять меня… и моих мифических детей… даже не выходя замуж?
— Да.
— А как же твой отец?..
Эмили, пораженная, уставилась на него.
— Я начисто забыла об этом. Просто я согласна на все, что ты захочешь.
— Моя дорогая девочка! — Лукас обнял ее. — Значит, ты действительно меня любишь.
— Я же сказала, — ответила она резко. — Что еще я должна сделать, чтобы убедить тебя?
Лукас притворился, что задумался.
— Сначала поцелуй меня.
— Это нетрудно.
— Потом обхвати меня руками.
— Вот так?
— Отлично.
Она прижалась крепче.
— Что теперь?
— Включай свое воображение, — выдохнул Лукас.
Воображение Эмили оказалось поразительно ярким.
Следующая неделя прошла как в лихорадке. Эмили научилась довольно проворно передвигаться, опираясь на палку. Ее родители приехали на праздничный обед, после того, как Лукас сделал официальное предложение и получил согласие преподобного Ричарда Уорнера.
Потом была вечеринка, на которой присутствовало много гостей, включая ликующую Джинни Харт с мужем Чарли, а также Доналдсонов, Брайони, Марка, Нэта и даже Tea, которая по этому случаю приехала в Лондон. А в выходные Эмили, уже без палки и очень нервничая, поехала вместе с Лукасом в аэропорт, встречать его сестру. Алиса Теннент, бронзовая от загара, с волосами, выгоревшими под итальянским солнцем, обняла брата и Эмили с одинаковым энтузиазмом. Они без умолку обсуждали с Эмили свадебные планы, пока Лукас вез их в дом, который он купил для своей матери в деревне Котсуолд. Деревня находилась недалеко от Честлкомба, и родственники Эмили тоже приехали на обед.
Когда они возвращались в Лондон, у Эмили немного кружилась голова.
— Ты устала, дорогая? Колено болит? — спросил Лукас.
— Нет, просто мне кажется, что это сон и я могу в любую минуту проснуться. У тебя замечательная мама, а Алиса — родственная душа. Я надеюсь, что понравилась им обеим.
— Конечно, — ответил он со смехом. — Мама сказала, что теперь вздохнула с облегчением.
— Вздохнула с облегчением?
— Поскольку я работаю в Сити, она боялась, что я женюсь на какой-нибудь пугающе властной женщине — коллеге по работе.
— Я в жизни никого не напугала.
— Ну, не скажи. А Майлз Денни?
— Не напоминай! — Эмили содрогнулась. — Я действительно думала, что убила его. Слава богу, что у него очень прочный череп… Да бог с ним, с Майлзом. А у Алисы есть кто-нибудь?
— Она никогда не могла пожаловаться на отсутствие мужского внимания, но пока ничего конкретного. — Он усмехнулся. — Алиса считает, что я женюсь на своем ангеле-хранителе.
Эмили фыркнула.
— Я не ангел, Лукас.
— За что, в определенные моменты, я благодарю судьбу, — откликнулся он.
К тому времени, когда Лукас вернулся на работу в Сити, Эмили снова была на ногах и, к удовольствию родителей, приехала в Честлкомб, чтобы провести оставшийся до свадьбы месяц с ними. На уикенды она отбывала к Лукасу в Лондон, а в будни возвращалась домой и в свободное время работала над своим романом. И неожиданно она обнаружила, что писательство перестало ее увлекать.
