— Signorina, по-моему, вам надо посмотреть в окно! Вы увидите там кое-что.
Селина подошла к окну и посмотрела на дорогу к деревне. По ней поднималась небольшая группа людей. Она узнала Бартона, Дилию и остальных членов семьи. Но с ними было еще одно существо, которое она уже не надеялась увидеть.
— Эллиот! — вскрикнула она и выскочила из дома.
Лео возглавлял процессию, держа Эллиота под уздцы. Увидев Селину, он ухмыльнулся. Все остальные заулыбались, когда она подбежала к старому коню и обхватила руками его шею.
— Вы… — она повернулась к Хэнвортам, — вы привезли его с собой?
— Конечно! — Бартон сиял. — Мы с Лео обо всем договорились, и он поклялся, что ты ничего не узнаешь об этом.
— Эллиот, Эллиот. — По лицу Селины текли слезы.
Поэтому мы и задержались, — пояснил Лео. — Заполняли въездные документы. В жизни не видел столько бумаг! Между прочим, Джиперса все еще предлагают купить.
— Лучше продать его, — сказала Селина. — Он рысак и должен участвовать в скачках. А Эллиоту… — она снова поцеловала коня в нос, — нужны только любовь и отдых.
Семейство Кальвани прибыло на следующий день, и между ними и Хэнвортами сразу же возникла симпатия. Во время шумной вечеринки Селина, заметив, что Лиза выглядит немного усталой, отвела ее в спальню.
— Спасибо вам. Спасибо за все.
Они обнялись.
— Вы действительно думаете, что у меня получится… быть contessa?
— Не по-старому, — ответила Лиза, — то уже в прошлом. Ты будешь современной графиней, и это правильно. Чтобы сохраняться, традиции должны изменяться.
Селина задумалась:
— Contessa-ковбой?
— Мне это нравится, — призналась Лиза. — Я так восхищалась тобой на родео. Какая жалость, что я слишком стара, чтобы научиться ездить верхом! — Они рассмеялись, и затем Лиза сказала серьезно: — Единственное, что делает тебя графиней, — это любовь графа. Всегда помни это.
Спустившись вниз, Селина обнаружила, что братья спорят из-за денег. Гвидо не хотел ничего брать у Лео, зная, что это повредит ведению хозяйства.
— Кто захочет жить во дворце, если ты распродашь все? — возмутился он.
— Я вообще не хочу жить там, — возразил Лео. — Дядя, живи, пожалуйста, как можно дольше, и тогда завещание будет чисто формальным.
— Я, конечно, постараюсь, — невозмутимо отозвался граф, — но, когда меня там уже не будет, проблема останется, так что вам лучше договориться сейчас.
— Я не хочу жить во дворце, — упрямо твердил Лео.
— И не нужно, — вмешалась Селина, — там может жить Гвидо.
Все посмотрели на нее.
— Гвидо, я могу высказаться? — обратилась к нему Селина. — Тебе не нужен титул и все, что с ним связано, но ты любишь Венецию и этот дворец — он создает прекрасный имидж для твоего бизнеса. — Она повернулась к Лео. — Поэтому Гвидо останется там, а мы будем появляться во дворце только в тожественных случаях. Ты рассчитаешь арендную плату и вычтешь ее из компенсации. Таким образом дворец не будет пустовать, и разногласия из-за денег уладятся. Все будут счастливы.
Братья молча смотрели друг на друга.
— Ты женишься на очень умной женщине, — улыбнулся Гвидо.
— Что я вам говорил? — воскликнул граф. — Я сказал, что Кальвани всегда выбирают себе лучших жен.
Свадьба была поистине семейным торжеством, и семьей была вся деревня. Лео вывел Селину из церкви и, по обычаю, принятому в Маренце, они три раза обошли утиный пруд. Потом жители деревни проводили молодоженов до дома и отправилась назад, где в просторном деревенском помещении их ожидало обильное угощение.
У Селины перехватило дыхание, когда она увидела себя в белом подвенечном платье с ниспадающей фатой. Эта женщина не была похожа на нее, но, вероятно, так начинается новая жизнь.
Когда празднество подходило к концу, она растроганно напомнила мужу:
— Я думаю, мы многим обязаны Гвидо. Если бы он не состряпал убедительной истории о твоем падении, мы бы сейчас не сидели здесь.
Лео поднял бокал за брата.
— Ты права.
— У венецианцев это в крови, — весело объявил Гвидо. Он явно перебрал шампанского, и его занесло. — Мы любим изобретать, подделывать…
Внезапно наступило молчание, в котором эхом прозвучали его последние слова.
— Подделывать? — повторил Лео. — Что ты хочешь сказать… подделывать?
Присутствующие были ошеломлены, все взоры обратились к Гвидо.
— О нет! — простонал Лео. — Ты не мог так поступить со мной! Скажи, что ты не сделал этого!
Гвидо с доброжелательным и невинным видом посмотрел на него.
— Кто? Я?
— Да, ты, братец! Ты трусливый, хитрый, бессовестный…
Лео поставил стакан и начал наступать на Гвидо, который стал осторожно пятиться.
— Ну-ну, Лео, не делай ничего, о чем ты пожалеешь…
— Я ни о чем не пожалею, когда разделаюсь с тобой!
Его остановил звонкий смех Селины. Обстановка разрядилась, и все улыбнулись.
— Селина, carissima…
— О господи! — хохоча, проговорила она. — Вот умора-то, никогда я так не смеялась! — Она обхватила руками голову Лео и расцеловала его.
— Я рад, что ты находишь это смешным…
— Твое лицо, милый! Какое оно потешное!
Ее веселье было столь заразительным, что Лео тоже засмеялся.
— Неужели ты не понимаешь, что Гвидо сделал с нами? — удивился он. — Он подделал доказательства!
— Разве? Ты уверен? Он не признался в этом.
— И никогда не признается, — заметил Марк, подозрительно глядя на Гвидо.
Гвидо оттянул пальцем воротник рубашки.
— Я думаю, произошло вот что, — продолжал Марк. — Он прознал о браке Винелли в Англии и нанял армию частных детективов, чтобы разобраться в этом. Не зря же у нас в семье есть свой частный детектив. — Он взглянул на Далей. — Мне кажется, я не ошибусь, если скажу, что Далей свела его с несколькими собратьями по ремеслу.
Гвидо схватил жену за руку и пробормотал:
— Ничего не говори!
— Очень мудро, — одобрил Марк. — Вот и вся моя теория. Хотите — верьте, хотите — нет.
— Так ты считаешь, доказательства подлинные? — спросил Лео. — Не подделка?
— Думаю, даже Гвидо не может зайти так далеко.
— Но как же нам убедиться в этом? — со стоном спросил Лео.
— Легко, — успокоил его Марк. — Проверь приходские книги записей актов гражданского состояния в Англии. В них ты наверняка найдешь все.
— Давайте не будем делать этого! — взмолилась Селина. — Зачем нам знать? Все станет скучным и предсказуемым.
