не обещала, — отрезала Арне.
Норманн указал рукой крепость на крутом склоне.
— Этот град, госпожа, трудно добыть. Ты захватила его за миг. Теперь заплати мне за это.
— Мне казалось, что вы живете войной и грабежом, а не тем, что может предложить вам женщина, — с издевкой рассмеялась Арне.
— Ошибаешься, госпожа. Я не грабитель. Мое имя — Бйорн, и я владею Градом Около Берега. Моя жена — дочка Пестователя. По его просьбе я прибыл сюда, потому не сжег складов, наполненных всяческим добром. Но, прежде чем отплыть отсюда, мне нужно раздать среди своих людей что-нибудь ценное. Разве не было сказало тебе, госпожа, что у тебя для меня должен иметься большой мешок с золотыми нумизматами?
— А его хватит для твоих людей?
Бйорн пожал плечами.
— Мы отплываем вверх по течению реки вплоть до места, где когда-то стоял град князя Сандомира, а теперь правит какой-то Чема. Там мы станем убивать и грабить. Мой меч жаждет крови, — сказап норманн, касаясь ножен меча, который, по обычаю своего народа, он носил на перевешенном через плечо ремне.
Из седельной сумки Арне вынула мешочек с золотыми нумизматами, настолько тяжелый, что женщина с трудом удерживала его в руке.
— Держи, — произнесла она и бросила мешочек по ноги его коня. Бйорн ловко спрыгнул с седла, схватил мешочек и уже вновь был верхом на коне.
— Ты не молода, госпожа, но все еще красива, — сообщил норманн, надевая свой шлем на голову. — Может, встретимся когда-нибудь?
— Эти нумизматы сделаны из золота ромеев. Только золото древних скифов еще более красиво. Если ты слышал про державу Ватая, плыви туда, и станешь богат.
— Совет женщины холоден, — процитировал Бйорн старинную поговорку норманнов.
— Совет мой, возможно, и холоден, но тело у меня горячее. Плыви по висуле до самого устья реки Бук. В верховьях реки Бук находятся земли Ватая.
— Мне об этом известно, госпожа.
Норманн крепко схватил поводья коня и направил его в сторону порта, где были пришвартованы суда пришельцев.
Было видно, как он приблизился к берегу, отдал коня воину Арне, а потом с мешочком нумизматов в руке шел по воде к одной из лодей. Через мгновение из бортов выдвинулись весла, швартовы были сняты. Суда медленно поплыли вверх по течению реки.
Арне повернулась к своим воинам и сообщила:
— Плоцк наш. Только в нем мало места, чтобы азместить всех нас. Возвращайтесь в лес и разбейте там лагерь. Постройте шалаши из ветвей, разожгите костры. Из Плоца вам привезут еду и овес для лошадей.
Сказав это, она не спеша направилась к вратам града, которые широко распахнулись перед ней.
Той ночью, в большом парадном зале двора в Плоцке, на троне, на котором когда-то сиживала королева Зифика, а потом Порай и Желислав, заняла место Арне. Зал был заполнен ее воинами и савроматами из Плоцка. Человек по имени Водзислав, который по милости Желислава стал градодержцем Плоцка на время отсутствия последнего, со связанными за спиной руками бил лбом в пол перед троном.
— Обманул, госпожа, Желислав повелителя нашего, Пестователя, — громко признавался Водзислав в провинностях своего господина. — Никакая война с эстами нам не грозит. Желислав покинул Плоцк только лишь для того, чтобы не дать тебе помощи в сражениях с Чемой. Когда сюда прибыли норманны, почувствовал я угрозу и послал к Желиславу гонца с просьбой о помощи. Вскоре он сам прибудет сюда.
— А если бы не страх перед норманнами, разве тогда не открыл бы ты передо мной врат Плоцка? — наполовину вопросительно, наполовину утвердительно заявила Арне.
Водзислав согласно кивнул.
— Такие приказы я получил. Но с этого момента стану я тебе верно служить, поскольку благородный Мына сообщил мне, что ты выполняешь приказания Пестователя.
Арне гневалась на этого человека, потому что, когда Мына въехал в град во главе сотни воинов, Водзислав вдруг понял, что это равнозначно сдаче Плоцка армии из Крушвицы. Окруженный кучкой наиболее верных себе воинов начал он драться в углу двора. Прежде чем были перебиты его воины, а самого его обезоружили, пало двое оружных из армии Арне.
— Повесить его! — решила она.
Но Мына, который стоял рядом с ее троном, склонился к уху Арне и шепнул:
— Он, вроде как, из древнего рода. Дед его был невольником у Диких Женщин. А кто-то ведь должен повести Мазовию против Чемы.
И тогда Арне заговорила голосом, переполненным милостью:
— Если завтра ты поклянешься Солнцем, будешь жить и служить моему делу. А у меня нет иного дела, чем то, что принадлежит Даго Пестователю.
— Я поклянусь Солнцем! — торжественно пообещал Водзислав.
Только Арне не до конца верила ему и приказала отвести в подвал.
А через два дня на левом берегу Висулы показалась армия князя Ляха, щитники из Крушвицы и сопровождающие воинов возы. Нужно было выслать на левый берег все лодьи и суда из пора в Плоцке, чтобы переправить все это на правый берег. Но, по совету Мыны, сделано это было не сразу. Подождали, пока не прибудет Желислав.
Рассказывают, что на следующий день, в полдень, перед вратами Плоцка появился Желислав во главе двух сотен конных савроматов, которых он привел из самого града Цехана, чтобы ударить на осаждавших град норманнов с тыла. Только врагов он не увидел, хотя и бросились в глаза пожарища домов в посаде. Только ничего не знал он о кочующей в лесу конной армии Арне и Мыны. Заметил лишь на другом берегу реки массу войск и подумал, что там сейчас находится Семовит, которому врат града он решил не открывать.
Желислав приказал коннице остановиться у валов града, поскольку Плоц был слишком тесным, чтобы принять столь большое число воинов. Он задул в рог, и ему тут же открыли ворота, которые сразу же, как только он проехал, закрыли. Через какое-то время его воины увидели, как на валу забили два бревна с поперечиной. И на этой поперечине повесили линялого, старого пса, а рядом с ним повис и Желислав.
Мазовяне хотели уже броситься бежать, но на вал вышел Водзислав, которого все знали как любимца Желислава и нового градодержца Плоцка.
— Следует повесить пса, который укусил руку своего хозяина, — громко заявил воинам внизу Водзислав. — Я повесил Желислава, который хотел укусить руку нашего хозяина и повелителя, Даго Пестователя.
Долго еще савроматские воины советовались между собой, даже вытаскивали один против другого мечи. Только имя Пестователя до сих пор вызывало страх. А уж окончательно убедил их вид выступившей из леса армии всадников Арне и Мыны, которая отрезала им отступление к граду Цехана. Вечером, когда
