Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Все, все, – отмахнулся от Василисы Гавриил, – мы уж дальше сами разберемся, это, как говорится, не твое дело. Пойдемте, сыны, а не то мамка вас вообще от юбки не отпустит.
Гавриил вместе с тремя сыновьями покинул терем. Василиса долго смотрела им вслед. Младшие дети завидовали старшим: слава ратная на Руси всегда была выше любой другой.
На душе у боярыни скребли кошки. Ну почему эти монголы обрушились на их земли и пришли к самым воротам? Почему ее дети, умные и пригожие, должны взять оружие в руки и идти на смерть?
– Господи, сохрани, – шептала Василиса Николаевна им вслед. – Господи, отведи от них стрелу и саблю басурманскую и даруй боярину Евпатию силу поскорее прийти на помощь!
Далеко ли он с ратью черниговской? Далеко ли? Может, завтра придет и отгонит басурман, а может, послезавтра. Хоть бы он до боя успел и сыны ее не познали всей беды!
– Павел, Лев, Никодим! – закричала Василиса Николаевна своим младшим детям. – А ну-ка пойдем в храм Господень за жизни братьев молиться!
– Матушка, – ответил Никодим, – это совсем нечестно! Мне уже тринадцать лет, меня отец с собой не взял, а Николаю пятнадцать, так он гож! Не по чести так!
– Идем за братьев молиться, может, никогда их больше не увидим! Может, никогда не увидим, – повторила боярыня и расплакалась.
Встреча монголов под Рязанью
Многотысячное войско монголов подошло к Рязани. Великий князь Юрий Игоревич вместе с боярами и воеводами смотрел со стены, как везде, куда ни глянь, горели костры.
Декабрь в этот год выдался на редкость мягким. Морозы, начинавшиеся в ноябре, отпрянули. Монгольская рать не приближалась к городу, а изготавливала переносной тын, чтобы за ним потом укрываться от стрел.
– Хитры, поганые, – сказал великий князь Юрий Игоревич, – не хотят людей под стенами без нужды терять. Но ничего, пусть постоят. Даст Господь, морозов дождутся.
– А главное, черниговской рати, – ответил воевода Борис Игнатьевич. Раньше он в ближниках великого князя не ходил, но в свое время, еще при великом князе Ингваре Игоревиче проявил себя как умелый полководец.
Не знает Борис Игнатьевич, что нет никакой черниговской рати, подумал с грустью великий князь. Что ж, это мое бремя, и этот обман, который вселяет уверенность в жителей Рязани, на моей совести будет. За него я перед Господом отвечу.
– Борис Игнатьевич, много ли жителей пришло в войско?
– Да почитай все мужи! И купцы, и ремесленные люди, и с окрестностей многие съехались, тоже хотят биться с басурманами!
– Выстоим?
– Нет. Но сколько-то продержимся. Если черниговцы, помогай им Господь, придут к нам в течение недели, то, может, и устоим.
– Нужно стоять как можно дольше. Ты, боярин Борис Игнатьевич, смотри, чтобы у лучников стрел вдоволь было. Сам проверь.
– Уже проверил, великий князь. Как враг двинется к нам, мы им покажем, как стоим в городах. Ворота только слабое место, но, будем надеяться, враг об этом не разузнает.
Великий князь Юрий Игоревич кивнул и направился к своему другу и последнему из выживших ближников Демиду Твердиславовичу, которого постигла неизвестная болезнь. Даже ходить он мог только с помощью жены.
Умирает, с грустью подумал великий князь. Что ж, приходит время проститься, а то не по-людски получается. Столько лет мне он служил верой и правдой, а я его перед смертью так и не увидел.
Великий князь Юрий Игоревич подскакал к терему своего ближнего боярина, спрыгнул с коня и направился было внутрь, но в дверях его остановила жена боярина Демида Твердиславовича боярыня Татьяна Андреевна.
– Стой, великий князь, и ко мне не приближайся!
Князь отпрянул от нее. Женщина указала на привязанную на высокой палке черную ткань.
– Беда у нас, великий князь. Болезнь неизвестная. Никто не ведает, заразна ли она. Не пущу тебя, великий князь!
Юрий Игоревич кивнул головой. Видно, не судьба ему увидеть своего ближника, но, может, оно и к лучшему. Ведь тогда боярин Демид не узнает о том, что все скоро погибнет.
– Как он?
– Умирает. Воды часто просит. Страшна смерть, когда человек в немощи.
– Передай ему, что я к нему приходил. Он мне всегда был другом, и я всегда ценил его. Пусть знает это.
– Передам, великий князь!
После того как Юрий Игоревич посетил умирающего ближника, он поехал в храм Господень, чтобы помолиться перед Господом и вымолить себе прощение за обман и за ту надежду, которую он подарил рязанцам.
У ворот храма его встретил епископ рязанский Ефросин Святогорец и, посмотрев на великого князя, благословил его.
– Православный князь, мы все сейчас будем неустанно молиться о том, чтобы Господь даровал тебе мужество выстоять с честью. Многие православные монастыри уничтожили эти бичи Божьи, но Господь все видит. За грехи наши посланы нам эти ужасные испытания, но разве убоимся мы?
– Владыко, может, я не смогу даровать победу и, может, Рязань падет, но я буду до последнего вздоха защищать православные церкви и люд, который нашел свое спасение за стенами.
– Дерзай, князь, и не оглядывайся назад. На все воля Господа нашего всемогущего.
– Хочу исповедоваться перед боем.
– Доброе решение.
Великий князь и владыка ушли в храм Господень. Спустя некоторое время они вышли, и люди увидели, как посерело лицо епископа.
– Православные, – обратился епископ к народу, – страшные испытания приготовил нам Господь, и от того, как мы проявим себя, будет зависеть не только наша судьба, но и судьба веры нашей и государства, Богом хранимого. Все, кто сейчас слышит меня, пусть передадут своим родичам и знакомым. Мы все сейчас будем молиться Господу, и тот, кто с оружием в руках не стоит на стенах и не оказывает ратную помощь, пусть неустанно молит Господа, чтобы тот даровал силы защитникам.
Первое столкновение под стенами
Рано утром монгольская рать устремилась к городу. Казалось, полил дождь. Тысячи стрел обрушили степняки на защитников. Рязанцы ответили им таким же градом стрел.
Монгольские всадники падали с коней и тут же погибали под копытами кажущейся бесконечной своей же рати. Под этим градом стрел монголы устанавливали тын, который был уже сплетен, чтобы за ним укрываться от стрел ворогов.
Гавриил Константинович вместе с сыновьями стоял на стене и, когда взвились стрелы, укрылся щитом. Сначала казалось, что под таким дождем, несущим смерть, невозможно ничего поделать, но тут Гавриил увидел, что его младший сын Николай натянул лук и быстро выпустил стрелу. Так поступали и другие воины.
Сын смерти не боится, а я боюсь! Не бывать такому! Что он о батьке запомнит, подумал боярин Гавриил и тоже, вскинув лук, пустил стрелу.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
