— Так-то оно так… А раз прояснилось, могут заморозки ударить, — задумчиво ответил Чарим. — Вот тогда нам надо будет ходу прибавить: грязь схватится, и мы живо до перевала доберемся! А то что это за дело: колеса по ступицу увязают, и это мы еще пустые идем!
— Хорошо бы, — кивнул Вител. — Несколько дней бы такой погоде продержаться, тогда б мы успели проскочить до настоящих холодов, а то на перевале сейчас сам знаешь каково…
— А что там такое, дядя Вител? — встряла я, кроша в котел луковицу. — Матушка рассказывала, дорога на ту сторону гор только одна, ну, если кружной не считать, а потому хозяин перевала — человек шибко важный! Так или как?
— Так… — протянул он, глядя в сторону. — Только теперь у перевала хозяина нет.
— Это почему же? — поразилась я.
— Да просто прежний помер, а наследников не осталось, — пояснил Марон. — Поэтому…
— В том-то и дело, что не просто так он помер, — оборвал его Чарим. — Не своей смертью. Будто ты не проезжал мимо развалин! Это сейчас их подразобрали, но прежде…
— Сказали ж, молния ударила, — пробормотал тот.
— Какая молния, дурья твоя башка! — разозлился Чарим. Он вообще был очень вспыльчив, но и отходчив. — Никогда, слышишь, никогда молнии не били в замок! А тут раз — и только груда камней осталась… Небывалое дело!
— Может, этот… Сайтор, да? Вдруг он чем-то прогневал Создателя? — шепотом спросила я. Мне было до дрожи любопытно, как же объясняют люди гибель нашего замка, но спросить напрямую я никак не могла. — И тот послал гром небесный… Матушка говорила, что…
— Да отстань ты со своей матушкой! — взвыл Вител. — Не могло такого случиться, понимаешь? И Создатель тут ни при чем!
— А кто ж тогда? Разбойники?
— Какие же разбойники до основания замок разрушат? Нет… — Он примолк, потом продолжил: — Дело нечисто, но теперь уж не доискаться, что да как случилось. Мы вот одно знаем: прежде ждали перевала, как праздника, едешь — дорога сама тебе под ноги стелется! А если непогода, так или на замковом внешнем дворе или там в поселениях на ночь приютят, накормят, обогреют, а поутру дальше отправят с провожатым…
— Угу, а теперь идешь — только и думаешь, как бы скала тебе на голову не обрушилась. И оползни кругом. А уж если дождь да возы груженые… — Чарим выразительно схватился за голову. — А в прошлом году волки у нас двух вьючных лошадей зарезали и уволокли, только кровавые следы на камнях остались.
— Ничего себе волки… — пробормотала я, подумав, что чутконосые сильно обозлились на людей, и это не к добру.
— Там и похуже кое-кто водится. Сам не видел, врать не буду, но от надежных людей слыхал… — Вител снова умолк. — Многое там встречается, вот что. И пока жив был рыцарь Сайтор, ни одного путника, который вел себя достойно и не нарушал заведенного обычая, на перевале никто не тронул. Теперь же идешь и не знаешь, доберешься ли живым на ту сторону, хоть десять раз принеси дары и попроси о помощи!
— А он колдун был, этот рыцарь? — спросила я с нарочитым жадным любопытством.
— Не знаю. Вряд ли… но знал и умел многое, это уж как пить дать. Без такого с его хозяйством поди управься!
— Неужто у него никакой родни не осталось?
— Все погибли, — тяжело вздохнул Чарим и привычно подергал себя за ус, как делал от злости или беспокойства. — И семья, и все домочадцы, и прислуга… Скверное дело! Нет покоя их духам, а от того и на перевале неладно сделалось.
— Что-то я уж не хочу туда идти, — пробормотала я.
— Нанялся, так не отлынивай, — был ответ. — На ту сторону мы тебя не тащим, а здесь уж изволь работать, как договаривались!
* * *
На нашу удачу, дождь все-таки прекратился, а вот заморозков пока не случалось, хотя по ночам было очень холодно. Упряжные животные приободрились и пошли быстрее, когда грязь немного подсохла. Вител, завязывая травинки сложными узелками, чтобы не сглазить, говорил, что если опять не польет, то к перевалу мы, глядишь, успеем и до заморозков — по всем приметам их в ближайшее время быть не должно.
Если б спросили меня, я бы ответила, когда именно ударит первый ночной мороз… ну, не так точно, как если б дело было в горах, но ошиблась бы на день-другой, не больше. Но меня, ясное дело, не спрашивали, а я не вылезала со своим мнением — не по возрасту и не по чину.
— Скоро обсохнем и отогреемся, — вскорости сказал Вител, — тут обитель в полудне пути, заночуем, заодно припасов купим, а то в дальних деревнях поди угадай, то ли есть что на продажу, то ли нет, а если и имеется, так продадут ли…
— Угу, недаром обители первыми грабят! — кровожадно ухмыльнулся Чарим. — Там всегда найдется, чем поживиться!
— А ты уймись, — оборвал его Вител, — первый раз, что ли? Знаешь же, что эти парни вовсе не разбирают, всерьез ты или шутки шуткуешь! Забыл, как тебе чуть не накостыляли?
— Забудешь такое… — пробормотал тот и почесал спину между лопаток. — Но не накостыляли же!
— После того как я откупился. Ну да ладно, кто старое помянет… — махнул рукой Вител и повернулся ко мне. — И ты язык прикуси, а то как ляпнешь что-нибудь про свою матушку…
— Между прочим, — обиженно сказала я, — она была достойнейшей женщиной, а то, что много знала и учила этому меня, так разве плохо?
— Хорошо, — заверил он, — только держи эти знания при себе, договорились?
— А что, там так строго, дядя Вител? Я слышал… не от матушки, нет, по дороге! В общем, в обители все живут очень просто, а еще все время работают и молятся… Так или как?
— Кому положено, тот работает, а кто главный… сам понимаешь, — хмыкнул Чарим. — Но что молятся непрестанно — это правда.
— А зачем?
— Думают, что чем больше слов, тем надежнее, наверно. Мне-то почем знать? Я уж по-своему, запросто, чай не обидится Создатель, — серьезно сказал Вител. — Да и не по пустякам прошу, а по делу. А если каждый день с утра до ночи бубнить одно и то же… Это как зуд комариный: сперва раздражает, а как привыкнешь, так и замечать перестаешь.
— Вон оно что… — протянула я. Сама я придерживалась того же мнения. — А мне сказали, люди там сплошь достойные и порядочные. Я думал, если до зимы так и не доберусь до Данвора, попрошусь в обители перезимовать. Не задаром, конечно, работать-то я могу, сами видели! А у них там наверняка и лошади есть, и вообще скотина всякая, я б справился…
— Ну ты и дурак, Ленни, уж прости! — покачал головой Вител.
— Чего это я сразу дурак?
— А того, что вот так попасть — хуже не придумаешь. Приютить приютят, как пить дать, только обратно не выпустят.
— Да почему же?!
— А потому, что за зиму ты со своим конем слопаешь больше, чем наработаешь, — пояснил Чарим. — Там своих тружеников хватает, да таких, которые задарма трудятся и черствой коркой сыты, а что ты, что конь твой — прожоры, каких поискать. И скажи спасибо, если по весне у тебя за долги только коня заберут, а не оставят самого отрабатывать…
