Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 39
– Но там еще был кто-то, – бубнила я себе под нос.
– Кто кто-то? Ты мне загадки загадывать будешь?
– Я не знаю, куда она делась после…
– После чего? – напирала она.
– После драки!
– Бох ты мой! – вскрикнула бабушка.
Она бросила широкую ладонь себе на грудь, и та прилипла к ее морщинистой коже. Вторую руку она поспешила упереть в столешницу, чтобы не рухнуть на пол.
– Садись, ба, – сказала я ей и вскочила со стула.
Она медленно, как огромный кит, развернулась и села на самый край. Я встала напротив.
– Там было темно. Они танцевали с Антоном, – спокойным тоном начала я. – Потом какой-то парень вбежал в зал и ударил Антона по голове.
– Он живой? – спросила она.
– С ним все в порядке, но он меня сильно напугал.
– А Ленка?
– Ленку никто не трогал. Я помогла Антону встать, а она…
Здесь мой рассказ прервался, и я опять вспомнила слова, которые выпалила вгорячах.
– Ну, говори?! Что? Что она-то?
– А она куда-то исчезла, – виноватым тоном закончила я.
– Как так исчезла? И ты даже не видела, куда и с кем она ушла?
– Нет, не видела.
– Ну, и дела! Почему же ты не у кого не спросила?
– Ба! – выкрикнула я и почувствовала, как горло промокло и обмякло. – Я была уверена, что она ушла домой. Куда же ей еще идти? Да и с кем?
– Как с кем? – тревожно продолжала бабушка. – С этим, кто мордобой учинил!
– “А она права, – подумала я. – Зачем кому-то устраивать драку, если ему не нужна Элен? Но кто? Кто этот парень?”
– Кому она звонила вчера, ты не знаешь случайно?
– Что? Звонила? – ничего не понимала я.
– Я за молоком в соседи ходила, – говорила бабушка уже спокойно. – Сказали, что Ленка вчера ходила от них звонить кому-то. Сначала я подумала – отцу, но вы тут такое нагородили.
Казалось, что по голове ночью досталось мне, а не Антону, потому что ничего из произошедшего и сказанного сейчас бабушкой я никак не могла связать воедино.
– Я не знаю. Прости меня, ба. Я не знаю, ни кому она звонила вчера, ни то, что она вообще кому-то звонила, – пыталась как можно четче выговорить я, но слезы размывали мои слова.
– Ладно, не вой, – сухо закончила бабушка. – Иди в кровать!
Я вышла с кухни и, пройдя мимо расправленного бабушкиного дивана, вошла в нашу с Элен комнату. За окном уже совсем рассвело, и белый рассеянный свет тихо бродил по комнате. Он трогал всюду развешенные платья Элен, гладил кровать, на которой мы с ней спали, садился на стул в углу возле окна и принимался курить прозрачным дымом.
Я расстегнула на платье молнию и аккуратно сняла его. Затем я повесила его все на те же плечики, на которых оно было до этого и, встав на кровать, зацепила их за гардину под потолком. Я как следует взбила подушку Элен и разгладила складки на простыне. Потом я легла в кровать и сжалась в маленький комочек на самом ее краю.
В постели было сыро и холодно, как в бабушкином погребе. Я лежала, поджавши под себя ноги, скрестив руки, и дрожала всем телом. Глубоко внутри, где-то в животе, ровно билось мое сердце, отсчитывая секунды и минуты долгого ожидания. Мои веки были закрыты, и раздраженные усталостью глаза всматривались в пустоту внутри меня. Малейший шорох и скрип улавливался мной сею же секунду и раздавался в этой пустоте звонко, как пожарный колокол.
Было слышно, как бабушка копошилась на своем диване и вполголоса посылала кому-то проклятья. Я могла расслышать наши с Элен имена, имя Антона и какие-то бессвязные ругательства, обращенные к ней самой. Она без конца вертелась с боку на бок, а диван растревожено скрипел всеми пружинками одновременно.
Постепенно скрип стал затихать, а вместе с ним и бабушкино ворчание. Откуда-то подул ветер, да с такой силой, что лицо, плечи и руки зажгло от набегающих ледяных потоков. Этот колкий воздух резал глаза, и я старалась держать их закрытыми. В ушах стоял пронзительный то ли визг, то ли свист, а еще неистовствующий рев мотора. Я сидела, широко разведя колени в стороны, а мои руки кольцом смыкались далеко впереди меня.
Я открыла глаза. Вокруг была синяя бархатная ночь. Небо было насквозь прошито остроконечными звездами. На запредельной скорости я мчалась на мотоцикле по узкой расщелине белого света его передних фар. Распятый между рулем и подножками мотоцикла, впереди меня сидел тот, кто им управлял. И управлял, надо сказать, весьма опытно.
На нем были плотно облегающие черные штаны, черная кожаная куртка и красные шлем. Мои руки крепко обнимали его талию, одной щекой я прижималась к загрубевшей холодной коже на его спине. Асфальт под нашими колесами превращался в однородное серое месиво, а белоснежный пунктир дорожной разметки – в бесконечные убегающие вдаль параллели.
Я посмотрела по сторонам и узнала знакомые пейзажи. Мы мчали меж пустынных колхозных полей, мимо амбаров и коровников, прочь от нашей маленькой скучной деревушки. Я знала эту дорогу наизусть и знала, куда она вела.
Спустя какие-то минуты, плотная ночная дымка задрожжала и стала таять в рассветных огнях. Сердце мое зашлось от ощущения радости и предвкушения новых приключений, которые, я была уверена, ждали меня в том заветном месте, куда я летела, обгоняя ночь. И вот мотоциклист отбалансировал на последнем повороте и, выровняв руль, выдавил из мотора оставшиеся силы.
– “Куда он гонит? Так мы промчим свороток на водонапорную башню,” – подумала я.
Я высунулась из-за плеча мотоциклиста и уставилась в ночь. Вдали слева от дороги показался глубокий овраг и знакомая проселочная дорога.
– Стой! Стой! – закричала я и попыталась заглянуть в тонированное стекло его шлема.
Он не реагировал, а только продолжал уверенно править мотоцикл в неизвестность. Мы пролетели нужный поворот, и я с ужасом проводила его взглядом. Обеими руками я вцепилась в кожаную куртку мотоциклиста и почувствовала, как мои ладони увлажнил ледяной пот. Все вокруг сделалось странным и незнакомым. Ночь, вот-вот готовая родить свет нового дня, вдруг сделалась еще темней, и по дороге затанцевали серые жуткие призраки. Сердце заколотилось как бешеное и страх сдавил грудь.
– Остановись! Куда мы едем? – опять завопила я, но гул мотора заглушил мои слова. – Кто ты такой? Стой! Говорю тебе!
Никакого ответа не последовало. Собравшись с духом, я расцепила руки и схватилась за шлем мотоциклиста. Я дернула шлем, и он свалился с его плеч, как отрубленная голова. Шелковые гладкие волосы струями взмыли в воздух и заполоскали по ветру. Длинные угольно-черные пряди ложились мне на плечи, обвивали мои руки и щекотали лицо.
– Элен! Любимая Элен! – закричала я и проснулась с глазами, полными слез.
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 39
