Бурке вскочил с места прежде, чем оглушительный рокот прокатился по комнате.
Он вышел на середину комнаты и окинул взглядом присутствующих.
— Два с половиной года назад я встретил женщину с прекрасными глазами и улыбкой, которая согревает даже на холодном ветру Южной Дакоты. У вас было много лет, чтобы увидеть ее красоту. А вы не разглядели даже рисунка на стене.
Ковбойские шляпы поползли вверх.
— Рисунка?
— Значит…
— Да, — подтвердил Бурке. — Ваша землячка Лоэтта Грехэм написала эту картину на стене салона Бонни. У нее талант. До сих пор удивляюсь, как никто из вас не догадался.
— Зачем, Лоэтта? — прошептала Бонни. — Ты сделала это для меня?
Голос Лоэтты срывался.
— Я хотела помочь.
Неизвестно куда исчезла пульсирующая боль в правой руке. Бурке видел только Лоэтту. Огромные глаза, встрепанные волнистые волосы до плеч. Она больше не воробушек, который присел на краю гнезда, набираясь мужества для первого полета. А орел, парящий высоко в небе.
— Я причинил тебе боль, — уже тише сказал он. — И сделаю все возможное, чтобы ты забыла о ней. Не слушай сплетен. Я влюбился в тебя в первый же вечер.
Бурке расправил плечи и поднял подбородок, свирепо оглядев ряды стульев прищуренными глазами.
— Я не бросаю слов на ветер, всякий, кто посмеет сказать дурное слово о Лили, будет иметь дело со мной.
— Кто эта Лили?
— Лоэтта, идиот.
— Так бы и сказал.
— Ш-ш.
— Заткнись.
Шум нарастал. Но Лоэтта ничего не слышала. Она смотрела на Бурке.
— Повтори, — на одном вздохе неуверенно сказала Лили. Но Бурке услышал ее даже в центре комнаты.
Бурке быстро откашлялся.
— У них было достаточно времени, чтобы разглядеть твою красоту.
Она покачала головой и шагнула вперед.
— Не это.
— И я справлюсь с любым, кто посмеет тебя хоть пальцем тронуть.
Она снова покачала головой.
— Опять не то. А постоять за себя я могу сама.
Бурке лукаво улыбнулся.
— По-моему, тебе придется подсказать, что именно я должен повторить.
Лоэтта не заставила себя упрашивать. Наверное, даже если ему суждено прожить сто лет, Бурке не забудет этот взгляд.
— Ты, правда, полюбил меня в первый же вечер?
Бурке кивнул, и улыбка раскрылась как цветок.
— Конечно, как могло быть иначе.
Счастье переполнило сердце, вылилось наружу, освещая все вокруг. Сейчас он возьмет Лоэтту за руку и уведет подальше от толпы. Но сначала нужно сделать то, чего он ждал два с половиной года. Два шага, разделяющие его и Лили, были пройдены. Бурке опустился на одно колено, как Уэсс Страйкер месяц назад на таком же городском собрании.
— Знаю, что тебе уже делали предложение. Но я делаю его впервые. Лили, ты согласна выйти за меня замуж? Быть моей женой, другом, частью моей души?
На ресницах Лоэтты заблестели слезы, серебряными дорожками они заструились вниз по бледным щекам. Жители Джаспер-Галча еще не видели такой прекрасной улыбки.
Изабель Пруитт достала носовой платок, а местные холостяки заерзали на стульях.
— Да.
— Слепцы. Вот кто мы.
— И дураки.
— Наша Лоэтта — полуночный художник.
— А мы упустили ее.
Пристыженные Клайв и Кит юркнули в заднюю дверь.
— Повтори!
Холодный ветер, ворвавшийся в комнату, поднял его воротник и растрепал волнистые пряди Лили.
— Ты выйдешь за меня замуж?
Лоэтта кивнула, комната радостно загудела.
— Когда? — Бурке медленно поднялся с колен.
Лоэтта провожала глазами каждое его движение, уже не тая бесконечного счастья и любви.
— Всегда мечтала о свадьбе на Рождество.
В глазах Бурке загорелся огонек.
— На какое Рождество? Это? Или следующее?
Она подняла руку и прижала ладонь к его влажной щеке.
Сидящие по соседству услышали, как Лили тихо сказала:
— Кажется, до следующего Рождества я не выдержу.
— Похоже, ребята, нам скоро играть еще на одной свадьбе, — заворчали братья Андерсен.
Не отрывая глаз от Лили, Бурке поинтересовался:
— А вам приходилось исполнять фолк, приятели?
Клетус Маккали щелкнул подтяжкой. Док Масей достал из кармана носовой платок и протер очки. И в эту секунду Лиза Маккали громко застонала.
— Извините, что прерываю, — сказала Лиза, когда все повернулись к ней. — Но меня скоро разнесет на куски.
— Схватки? — недоверчиво спросил Бурке.
Она кивнула.
— Вы были правы. Сразу понимаешь, когда они настоящие.
Бурке и Лоэтта многозначительно переглянулись.
— Боже милосердный, — сказала Изабель Пруитт, поднимаясь со стула.
— Скоро в Джаспер-Галче появится новый житель, — гордо сказала Бонни Трамбл.
— Где твой муженек? — спросила Адель Джонсон.
— Вайет на курсах полицейских в Пирре. — От боли она согнулась в кресле. — Ой.
— Не стойте, доктор, — скомандовала Изабель. — Отвезите женщину в больницу.
— Боюсь, что от меня будет мало проку. Может, Бурке?
— Хорошо, я только возьму сумку, — быстро кивнул тот.
— Я поведу машину, — предложила Лоэтта.
Все засуетились, а Лоэтта и Бурке, застыв как изваяния, неотрывно глядели друг на друга.
Изабель и Адель вывели Лизу на крыльцо.
— Доктор! — возмущенно позвала Изабель.
— Успокойтесь, — сказала Лиза. — Бурке и Лоэтта очень долго ждали этого дня. Уж маленькая Роза тем более подождет внутри несколько лишних минут. Дайте им побыть вдвоем.
Комната опустела, Бурке и Лили остались одни. Ей так много хотелось сказать, но сейчас в голове вертелось только одно.
— Лиза и Вайет собираются назвать дочку Розой?
Бурке кивнул.
— А я назову нашу дочку Лили. Согласен? — прошептала Лили, купаясь в лучах его глаз. — Я бы хотела проведать Алекса…
— Как хорошо, что у меня в машине закончился газ в маленьком городке под названием Джаспер-Галч.
На мгновение у обоих мелькнула мысль: а что было бы, если б они тем апрельским вечером не встретились. Бурке никогда не узнал бы, что такое настоящая любовь. А Лоэтта… не узнала бы Бурке.
