— Но это вовсе не благотворительность с моей стороны, — продолжал Пол. — Я предлагаю тебе сделку.
— Сделку… — эхом повторила она, и ее охватило смятение.
Не любовь… Сделку…
— Я освобожу тебя от долгов, если взамен ты кое-что сделаешь для меня.
— Боже правый, что?! — Должно быть, что-то невообразимое — за миллион-то фунтов!
В течение нескольких секунд Пол колебался.
— Может быть, тебя это немного шокирует — мы ведь знакомы совсем недавно. Но в себе я совершенно уверен. На самом деле еще ни в чем я не был так уверен.
— Пол, ради всего святого, — что?!
— Я хочу, чтобы ты родила мне ребенка.
Сэм замерла, словно громом пораженная.
Ребенок. Он хочет, чтобы она родила ему ребенка. Даже в самых необузданных мечтаниях такое не приходило ей в голову.
— Хочешь сказать… я должна стать чем-то вроде суррогатной матери? — спросила Сэм, все еще не в силах справиться с изумлением.
— О Господи, нет! Это будет наш общий ребенок. Как у любой нормальной пары.
Всю свою жизнь она считала, что начисто лишена материнского инстинкта, но мысль о том, чтобы родить ребенка от Пола, пробудила в ней не только все женское, но и материнское тоже.
Однако это сулило ей такую боль в будущем, которая не сравнится с болью безответной любви. Не следует даже думать об этом.
— Что ты об этом думаешь? — спросил Пол, видя, что она стоит и только молча смотрит на него.
— Я думаю, что ты не так-то прост, — сказала Сэм, скрывая за внешним спокойствием глубокое волнение. Потому что знала: независимо от того, что скажет ему сейчас, ее окончательный ответ будет «да».
Но она не сдастся без боя.
Пол мягко улыбнулся.
— Это сближает нас, ты не находишь? А наш ребенок, каким бы он ни был, сможет покорить весь мир.
При этих словах сердце Сэм дрогнуло.
— Прости, Пол, — упрямо сказала она, — но мой ответ должен быть «нет». Я бы никогда не произвела на свет незаконнорожденного ребенка, каким была сама.
Пол пожал плечами.
— Тогда выходи за меня замуж.
Беззаботность, с которой было сделано предложение, потрясла ее. Впрочем, она быстро поняла, что этот брак для него лишь средство достижения цели. Должно быть, он безумно хочет этого ребенка!
— Единственная причина, по которой я сразу не заговорил о браке, — продолжал Пол, — это то, что ты, похоже, не очень к нему склонна.
Сэм ощетинилась, несмотря на точность этого замечания. Может быть, он говорил о ней с Хелен?
— Да, это так, — неохотно признала она. — Но если речь идет о ребенке…
— То ты готова, — закончил за нее Пол, стискивая руками ее плечи. В его глазах сияла искренняя радость. — Ты не пожалеешь об этом, Сэм. Я обещаю! Тебе будет хорошо со мной. И нашему ребенку тоже. Отныне тебе не придется ни о чем беспокоиться. Господи, я…
— Я ведь еще не дала согласия, — прервала она Пола, витающего в эмпиреях и готового увлечь ее за собой. — Сначала мне хотелось бы задать тебе несколько вопросов. Но прежде чем я это сделаю, не мог бы ты отпустить меня? — Сэм всегда плохо соображала, когда он был так близко.
Руки Пола упали с ее плеч. И Сэм, отступив, уселась на краешек стола, подальше от Пола.
— Так вот, — твердо произнесла она, закинув ногу на ногу и придавив колено ладонью, чтобы незаметно было дрожание. — Я хочу знать, когда ты решил сделать мне предложение. И пожалуйста, не вешай мне лапшу на уши. У тебя уже возникла эта идея, когда ты заговорил об инвесторе и напросился со мной в Джойсвуд?
— Господи, нет, — воскликнул он. — Нет!
— Когда же она появилась? Сегодня… сейчас… здесь, в офисе?
— Не совсем так. Эта мысль мелькнула у меня в голове, когда мы впервые занимались любовью. Но я отмел ее как нелепую. Я был уверен, что ты откажешься. Однако сегодня, когда она пришла снова, я подумал, что при сложившихся обстоятельствах ты, возможно, согласишься.
— Мне не следовало бы этого делать, — пробормотала Сэм. — Это неправильно.
— Что здесь неправильного?
— Нужно быть меркантильной стервой, чтобы согласиться выйти за мужчину и родить ему ребенка в обмен на миллион паршивых фунтов, — бросила она. — Но прежде всего нужно быть хладнокровным подлецом, чтобы предлагать мне это!
— Полегче, Сэм, мое предложение отнюдь не хладнокровное, насколько тебе известно. Возможно, мы и не любим друг друга, но чертовски друг другу нравимся. Не многие безумно влюбленные пары могли бы похвастаться, что им так хорошо вместе в постели.
— Это просто сексуальное влечение, — возразила она. — Весьма ненадежная штука, должна заметить. Пройдет месяцев шесть и — пых! — все прогорит и превратится в пепел.
— Очень в этом сомневаюсь.
— Уж прости, но опыт подсказывает мне, что все так и будет. Правда состоит в том, что мы слишком мало знаем друг друга, для того чтобы совершить такой серьезный шаг — вступить в брак и родить ребенка.
— Я узнал все, что мне необходимо, о тебе, — упорствовал Пол.
— За четыре дня? — с вызовом спросила Сэм.
— Я узнал о тебе за последние четыре дня больше, чем об Элинор за четыре года жизни с ней. И мне нравится то, что я узнал. Очень нравится. Думаю, что и ты сумела узнать меня довольно хорошо.
Зря он упомянул Элинор, с грустью подумала Сэм.
Тяжелый вздох Пола заставил ее снова поднять на него глаза. Он взволнованно провел, рукой по волосам.
— И все-таки, — отрывисто произнес Пол, — есть кое-что, чего ты обо мне не знаешь, а должна бы знать. Я бы не хотел, чтобы ты снова обвиняла меня в том, что я дурачу тебя или обманываю. Так что позволь нарисовать тебе полную картину.
— Полную картину? — переспросила Сэм, чувствуя, как в душе ее сгущается ужас.
Он начал мерить шагами комнату, говоря и время от времени поглядывая на нее.
— Еще год назад мне и в голову не пришла бы мысль о женитьбе и о ребенке. Я думал, что у меня есть все, чего только может пожелать мужчина. Дело, которое приносило мне миллионы. Дом в фешенебельном районе Лондона. Прекрасная леди, которая, казалось, была без ума от меня. Затем, в течение нескольких месяцев, все резко изменилось. Мой партнер сбежал. Мое дело вылетело в трубу. И в довершение всего моя леди оставила меня ради другого…
Пол остановился и бросил на Сэм жесткий взгляд.
— Ты решила, что Элинор предала меня из-за денег. А знаешь, может быть, отчасти ты и права. Хотя тогда такое объяснение не приходило мне в голову. Я наивно полагал, что пары миллионов, которые еще оставались у меня в банке, хватит любому… И все же главная причина ухода Элинор заключается в том, что я настаивал на рождении ребенка.
