— Шарль! — воскликнула Элизабет, наконец узнавшая в развязно ведущем себя мужчине, которого она сначала приняла за собаку, потом за случайного посетителя кафе, напившегося до чертиков, мужа сестры.
Мужчина снова крепко прижал к себе Элизабет и наградил слюнявым поцелуем. Элизабет брезгливо поморщилась. Не заботясь о том, что он о ней подумает, достала из сумочки носовой платок и тщательно вытерла то место щеки, которое поцеловал Шарль.
В голову Элизабет неожиданно пришла мысль, что прикосновение языка собаки показалось бы ей более приятным. Невольно она повернула голову, отыскивая глазами огромного черного пса. Он и в самом деле был недалеко от них, расположившись у столика, за которым сидела его хозяйка, наводящая фотоаппарат на виднеющиеся в конце улицы чудесные клены.
— Что на тебя нашло? — зло спросила Элизабет, когда Шарль опять попытался ее обнять. Она сильно пихнула его локтем, но Шарль не обиделся.
— Просто рад тебя видеть! Давай сядем и выпьем кофе. Сейчас такая прекрасная погода.
— Спасибо. Не могу. У меня деловое свидание, — довольно резко ответила Элизабет и, обойдя Шарля, двинулась дальше.
Но тот не сдавался. Он быстро нагнал Элизабет, обнял ее за плечи и поцеловал в шею. Поцелуй больше походил на клевок птицы, но щекотание усов Шарля окончательно вывело Элизабет из себя. Она подняла руку и со всего маху отвесила ему оплеуху. Вылившееся в действие негодование вызвало у Элизабет положительный эффект, и она уже почти спокойно сказала Шарлю:
— Прости, я не хотела тебя обидеть, но ты ведешь себя вызывающе. Я не привыкла к такому поведению.
— Ох уж эти англичанки! Всегда застегнуты на все пуговицы. Что же плохого, что я целую свою родственницу? Тем самым я показываю ей свою радость по поводу встречи. А вы все время стараетесь вести себя как на приеме у королевы.
Да уж, особенно сейчас, подумала Элизабет. Судя по всему, в представлении Шарля на приеме у королевы все отвешивают друг другу пощечины. Но все-таки где же Сара? По ее расчетам невеста лорда Мортимера должна уже давно быть здесь.
Мысли Элизабет помимо ее воли перекинулись на Тедди. Тот тоже где-то задержался. Неужели в Париже разразилась неведомая эпидемия, заставляющая всех опаздывать на неопределенное время?
Занятая своими мыслями, Элизабет все-таки позволила Шарлю усадить себя за столик и заказать кофе. Шарль болтал без умолку, и Элизабет решила выяснить причину столь возбужденного состояния месье Эркюлье.
— Неужели ты не знаешь? — радостно сказал Шарль. — Линда поправляется. Об этом мне сообщил доктор. Я ему звонил. Какая бы она ни была, я ее люблю. Теперь ее можно навестить. Разве это не повод для радости?
Элизабет кивнула и подумала, что ей придется попросить доктора ограничить число лиц, имеющих доступ к сестре. Тот пойдет ей навстречу. Элизабет не верила в искренность Шарля и порадовалась, что сестра уже в Лондоне, о чем не догадывается ни одна душа, даже Тедди.
— Смотри, что ты натворила! — воскликнул вдруг Шарль, обращая внимание Элизабет на даму с собакой. Та смотрела в их сторону и укоризненно качала головой. — Она приняла нас за поссорившихся любовников. Придется исправлять положение. — Шарль поднял руку и приветливо помахал даме. — Все о'кей! — громко крикнул он.
Элизабет не понимала, почему Шарлю важно, чтобы дама считала, что все вокруг неимоверно счастливы видеть друг друга, и в мире не существует ни ссор, ни надутых физиономий.
Дама улыбнулась и тоже помахала в ответ рукой. Потом подняла перед собой фотоаппарат и сделала движение, показывающее, что она хочет снять Шарля и Элизабет.
— Придется немного подыграть, — улыбнулся Шарль. — Нельзя обманывать ожидания. — Он придвинул стул вплотную к стулу Элизабет и заговорщицки подмигнул ей. — Улыбнись!
Элизабет автоматически подчинилась. Потом она никак не могла понять, что с ней случилось в тот момент. Почему мозг, который постоянно контролировал все ее действия, на мгновение отключился и дал ей возможность совершить глупость?
Шарль одной рукой обнял Элизабет, другой поднес ее руку к губам и замер. Фотоаппарат щелкнул, дама довольно рассмеялась.
Принесли кофе. Элизабет сделала глоток обжигающего напитка и снова посмотрела по сторонам. К соседнему столику подходила черноволосая девушка, одетая в элегантный брючный костюм красного цвета.
Элизабет насторожилась, а девушка повертела головой во все стороны, пожала плечами и уже хотела устроиться за столиком, как ее взгляд наткнулся на Элизабет. Она вопросительно улыбнулась, а Элизабет приподнялась на стуле и спросила:
— Мисс Сара Гренвилл?
Девушка утвердительно кивнула и направилась к их столику. Ее взгляд был таким оценивающим, что у Элизабет возникла мысль, что мисс Гренвилл собирается ее купить и сейчас внимательно приглядывается, стараясь определить соотношение цены и качества.
Элизабет встала. Во взгляде девушки появилось удивление, и она обронила странное замечание:
— Вы такая высокая, а я думала, что вы намного ниже.
Пока Элизабет раздумывала, как ответить на эту непонятную для нее реплику, Шарль тоже поднялся и сказал:
— Извини, я вижу у тебя действительно здесь встреча. Не буду мешать. Рад был тебя увидеть. Не пропадай, звони. — И быстро зашагал между столиков.
Когда он проходил мимо дамы с собакой, пес громко гавкнул. Элизабет улыбнулась. Она не была любительницей собак, но поведение огромного черного пса ей понравилось — они сходились в оценке сущности месье Эркюлье.
— Я — Элизабет Ленкстон. — Она снова опустилась на свой стул. — Слушаю вас, — обратилась она к устраивающейся за столиком мисс Гренвилл. Та молчала, не спуская с нее цепкого взгляда. — Я — адвокат мадам Эркюлье.
На лице Сары отразилось сразу несколько чувств: изумление, радость, презрение, досада и страх. Элизабет с недоумением наблюдала за столь противоречивой гаммой. Что хочет от нее эта странная девушка? Сначала удивляется ее росту, потом воспринимает вежливую форму представления как откровение Апокалипсиса. Кого же она ожидала увидеть на ее месте? Дюймовочку, не знающую, чьим адвокатом она является?
— Простите, что разглядываю вас с таким любопытством, — нашлась наконец Сара, — странно видеть адвокатом не чопорного престарелого джентльмена.
Элизабет кивнула, как бы говоря, что извинение принято и можно приступить к делу.
— Мой клиент, мадам Эркюлье, искренне раскаивается в совершенном ею деянии и просит вас учесть, что лично против вас у нее не было никаких преступных намерений, — сказала Элизабет, тщательно подбирая слова, чтобы избежать упоминания о родственных связях.
— Интересное кино, — зло протянула Сара. — А против кого у нее были преступные намерения? Кому она вцепилась в волосы, бестелесному фантому?
Элизабет невольно усмехнулась. Назвать Сару бестелесной вряд ли кому пришло бы в голову — девушка не напоминала современных топ-моделей.
