Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
— Случилось непредвиденное, — говорит она, — Кирилл попал в аварию.
— Что случилось? Как он?
— Он-то нормально. Только авария — не самое страшное. Хуже, что рядом с ним была девушка, и она заявила журналистам, что беременна от него.
— Отлично, рада за них. Но при чем тут я? — говорю я, прекрасно зная ответ.
— Ты должна дать опровержение, заявить, что у вас все хорошо.
— Я должна?
— Нам нужен еще один месяц, только месяц…
— Какой в этом смысл? — я отвечаю все смелее. — Допустим, скажу… журналисты повеселятся, раздуют сенсацию, фильм получит свою порцию внимания, но потом всплывет правда, и я окажусь крайней. Зачем мне это…
— Ты же еще не все деньги получила, да?
— Вы мне угрожаете?
— Нет, но ты подумай, как в дальнейшем может сложиться твоя судьба…
— Хорошо, подумаю, — говорю я и завершаю разговор.
Смотрю на экран телефона — сотня непринятых звонков, просьб, обещаний, и среди них нет весточки от того, ради кого хотелось бы жить. Нет, со мной все нормально, вполне. Я люблю жизнь и не готова с ней расстаться, даже находясь в такой пустоте. Я ощущаю прохладные капли дождя, я чувствую, я живу. С этими мыслями я отрываюсь от телефона, поднимаю голову и вижу перед собой Марину.
* * *
Она такая же мокрая и уставшая, как и я. Безумно красива и сейчас, как никогда, похожа на Марка. Хочу сказать: «Я думала о тебе целый день!» — но бывшая подруга меня опережает. Маринка смотрит на меня спокойным, усталым взглядом, без свойственного ей высокомерия, однако голос ее звучит судорожно, с надрывом, как у героини мелодрамы в минуты откровений:
— Я думаю, ты права, — доносится до меня. — Да, ты права. Будет неправильно, если я буду просто стоять в стороне. Это же не первый случай…
— Марин, ты о чем? Что случилось?
— Вот. Держи! — она протягивает мне ключи. — Он живет сейчас в нашей прежней… ну, в бывшей родительской квартире. Ты вроде знаешь, где это…
— Да, спасибо, — отвечаю.
— Не за что.
Она поворачивается, делает пару шагов — и я понимаю, что не могу вот так просто ее отпустить. Такой я вижу ее впервые: вечно невозмутимое лицо, наконец, сбросило маску, и мне хочется познакомиться с настоящей Маринкой поближе.
— Подожди…
По ее взгляду я понимаю, что она этого очень ждала.
— Зачем ты помогаешь мне? — спрашиваю я, подбрасывая в руке ключи.
— Ты же видела нашу мать… по телику, я ее тоже чаще всего по телику вижу… кроме сцены и камеры, для нее ничего не существует. Мы для нее так — бонус к звездной жизни. Когда Марк чуть не разбился в первый раз, знаешь, о чем она думала? Слава богу, что это не случилось в день ее премьеры! Когда упал с балкона — она из больницы спокойно поехала на чей-то там юбилей, вся в брошах и блестках.
Капли дождя струятся по Маринкиному лицу, смешиваясь со слезами.
— Когда Марк попал под машину, — продолжает она, — нашу мать больше всего волновало, как бы эта информация не попала в сеть и не испортила ей репутацию. Недавно к ней приходили телевизионщики, так знаешь, куда она их повела?.. в церковь! Представляешь, моя мама, оказывается, святая. Ну, разве не смешно… Отец для нее… в общем, я не уверена, что она родила бы нас, не будь у него таланта и связей. Не хочу, не хочу быть такой, как она…
— Разве ты сама не делаешь все, чтобы жить так же? — подаю голос я.
— Сорри, сейчас не готова это обсуждать. Хочу лишь сказать, что у нас с Марком никого нет. Отец вкладывает всего себя в фильмы и маму. Чего-чего, а брать она умеет…
— Марин…
— Ты думаешь, что я сейчас несу бред? Просто устала, просто выпила или еще чего… нет! Я думаю об этом всегда, все двадцать четыре часа в сутки. И даже не могу представить, что чувствует Марк. Просто так ведь не разбиваются три раза и не выбирают женщин вроде Лизы или этой, прости господи, Иры, — завершает она с брезгливостью.
— Марин…
— Это ж диагноз! Три раза он чуть не лишился жизни, а ей все мозг не включить, понимаешь? Даже не посмотреть в сторону сына…
— Марин, пойдем чай пить. Мы промокли.
Она смотрит на меня, плачет и своих слез не замечает. Это не слезы актрисы, слезы сестры. Никогда не думала, что в Маринке столько любви.
— Извини, я не пойду к тебе, — говорит она. — Я не смогу посмотреть Димке…
— Хорошо, пойдем в кафе, — перебиваю я, не желая слушать слов сожаления.
— Куда нас с тобой таких пустят?..
Я смотрю на нас… Вымокших насквозь, в прилипшей к телу одежде, с уставшими от переживаний лицами. Мы обе всегда боялись подобных разговоров по душам, однако мы слишком долго шли к такому финалу, слишком хотели его, поэтому очень быстро находим простое решение…
* * *
Подъезд нашей пятиэтажки выглядит так, будто декораторы специально подготовили его для съемок военного фильма. О том, что эти стены когда-то были окрашены в темно-зеленый цвет, напоминают лишь островки вздыбившейся краски, все остальное уже давно отвалилось. Те, кто когда-то старательно выцарапывал на этих стенах различные умности, давно выросли и обзавелись не только детьми, но и внуками. Те, кто писал непристойности, — давно вымерли вместе с мамонтами.
Мы садимся на грязные ступени лестницы под одним из таких шедевров. Я не уверена, но, кажется, рядом с Маринкиным ухом красуется изображение того, что физиологически отличает мальчиков от девочек. О чем я думаю? Да о чем угодно, лишь бы снять это утомительное напряжение…
— Это он попросил меня подружиться с тобой, — говорит она.
— Марк?
Маринка смотрит мимо меня и продолжает:
— В то время мне было все равно, кто ты… лишь бы ты ему нравилась. Лиза, честно говоря, к тому времени очень достала и Марка, и меня. Знаю, о мертвых не говорят плохо, но она была безбашенная абсолютно, с этим ее вечным желанием быть лучшей и не такой, как все, — еще хуже нашей матери. Все эти ее кружевные платьица, вечные диеты, истощение — лишь от желания выделиться.
— Странно, — говорю я, ухмыляясь. — Мне всегда казалось, что она ангел…
— Ангел? — Маринка впивается в меня стеклянным взглядом. — Кстати, да. Я думала об этом. Может быть, все дело и в нем… он слишком расслабляет своих девок. Сам-то он точно уверен, что всех ангелов превращает в демонов. Вот и тогда попросил меня выяснить, насколько ты ангел.
— То есть? Что попросил? Зачем? — вопросы сами сыплются из меня.
— Ну, как зачем… ты ему понравилась. Уж не знаю, чем ты его зацепила. Сказал, что ты странная, ходишь-бродишь, улыбаешься. Девушки со странностями его всегда впечатляли…
— Значит, странная… — улыбаюсь.
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 49
