– Но тебе этого не узнать, – с грустью заключил Джек. Он выпустил косу Мелани, легонько шлепнул ее по ноге и отошел от лошади. – Ты ведь от меня устала и захотела развестись. Так что радуйся, ты получаешь то, к чему стремилась. Еще немного, и ты окончательно от меня освободишься.
Мелани выпрямилась, поставив ноги в стремена.
– Но пока я несвободна. И ты тоже, ковбой.
Джек метнул в нее полный иронии взгляд, снял с крюка на стене конюшни широкополую шляпу и надел ее на голову.
– Пока нет, но ждать осталось недолго.
Он пружинисто запрыгнул в седло. Мелани, как ни боролась с собой, не могла не пожирать его жадным взглядом. Несмотря на перемену статуса, Джек по-прежнему выглядел как ковбой, а не как человек, чей рабочий день проходит в основном в стенах кабинета. Разве что он стал чуть шире в плечах, но от этого выглядел еще более сексуально. Мелани вдруг вспомнила их первую ночь, ночь когда Джек лишил ее невинности. Тогда его руки и губы были повсюду, он исследовал ее тело так уверенно, словно она была его собственностью. В сущности так оно и было.
Джек тронул поводья, лошадь пошла шагом, потом перешла на рысь. Мелани ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Она давно не проводила в седле больше получаса кряду, и к полудню у нее болели бедра и ныла спина. К трем часам она уже готова была просить пощады.
– Далеко еще? – спросила она, когда Джек остановился у ручья, чтобы лошади могли напиться.
Путь оказался для Мелани труднее, чем она предполагала. К усталости и боли она была готова, но жара стала для нее неприятной неожиданностью. Весеннее солнце палило немилосердно.
– Что, уже наелась ковбойской жизни? – насмешливо отозвался Джек.
Мелани украдкой смахнула пот со лба. Джек еще несколько часов назад отдал ей свою шляпу, так что Мелани, по крайней мере, не напекло голову.
– Нет, – бодро ответила она.
Джек, прищурившись, внимательно посмотрел на нее и заметно помрачнел.
– Небось голова болит?
Мелани попыталась улыбнуться.
– Ерунда.
Он неодобрительно покачал головой.
– Я так и знал, тебе еще рано путешествовать верхом.
Мелани испугалась, что Джек отправит ее назад.
– Честное слово, Джек, я в полном порядке, мы можем ехать дальше.
Он еще некоторое время всматривался в ее лицо, потом неохотно кивнул.
– Ладно, поехали.
Они продолжили путь. К счастью, вскоре дорога запетляла по небольшим рощицам – то выходила на палящее солнце, то снова пряталась в тень. В одной из таких рощиц Джек и остановился, когда стало темнеть.
– Заночуем здесь. – Он спешился и помог Мелани сойти на землю. – Давай расседлаем лошадей, пусть попасутся.
Мелани с сомнением огляделась.
– А не стоит их привязать?
Джек пожал плечами.
– Зачем? Они никуда не денутся, в отличие от тебя они меня уважают и знают, что со мной им лучше, чем без меня.
Мелани вспыхнула и отвернулась. Сняв седло, она с удовлетворением заметила, что на спине лошади нет ни одного синяка. Джек, наблюдавший за ее манипуляциями, даже обиделся.
– Конечно, нет. Плохим бы я был ковбоем, если бы у меня лошади ходили в синяках.
Он достал из седельной сумки полотенце и обтер жеребца.
Обедали они, сидя на расстеленных прямо на земле одеялах. Агата напекла им в дорогу пирожков с сыром и луком. Тесто слегка зачерствело, но Мелани показалось, что она в жизни не ела ничего вкуснее.
– Где мы сейчас? – утолив голод, спросила она. – Хотя бы приблизительно.
– Примерно в десяти милях к северу от Книппы.
– Я думала, мы будем продвигаться быстрее, – разочарованно протянула Мелани.
Джек насмешливо улыбнулся, от уголков его глаз разбежались лучики морщинок.
– Что, уже жалеешь, что не отправилась вместо этого путешествия в круиз?
– Ничего подобного, я прекрасно провожу время, – солгала Мелани.
Чтобы Джек не заметил, что она готова расплакаться от усталости и боли в затекших мышцах, Мелани легла на спину и отвернулась, притворяясь, что любуется пейзажем.
– Ну да, конечно, это всего лишь приятная прогулка, – легко согласился Джек.
Мелани закрыла глаза и постаралась не обращать внимания на его насмешливый тон. Незачем давать Джеку повод для злорадства. Ее руки коснулось что-то прохладное. Она открыла глаза и увидела, что на одеяле рядом с ней лежит шоколадка, завернутая в фольгу.
– Десерт, – сказал Джек. – Решил подсластить тебе существование.
И ему это удалось. Глядя в небо, Мелани понемногу откусывала от плитки, с наслаждением смакуя каждый кусочек тающего во рту шоколада. Ей всегда казалось, что во вкусе и аромате темного шоколада есть нечто чувственное и экзотическое, но в то же время успокаивающее. Когда Мелани была маленькой, по воскресеньям они с отцом в хорошую погоду ходили в церковь пешком, а потом возвращались домой длинной дорогой, заглядывая по пути в магазинчики. У них сложился определенный ритуал прогулки: сначала они останавливались у киоска, чтобы купить газеты, затем заходили в кафе выпить кофе, и, наконец, отец в одной из бесчисленных кондитерских лавочек покупал ей шоколадку. Входя в магазин, отец неизменно придерживал перед Мелани дверь, словно она была не маленькой девочкой, а взрослой леди, а потом терпеливо ждал, когда она выберет себе шоколадку. Всякий раз, получив шоколадку, Мелани неизменно предлагала первый кусочек отцу, но он всякий раз с улыбкой отказывался. Мелани осознала, насколько дорог был ей этот воскресный ритуал, только когда отца не стало.
Шоколад вдруг приобрел горький привкус. Мелани повернулась к Джеку и тихо сказала:
– Папа бывал иногда очень заботливым и любящим.
Джек без труда понял ход ее мыслей.
– Что ж, у каждого человека есть какие-то достоинства.
Он вдруг взял ее руку, поцеловал раскрытую ладонь и насмешливо добавил:
– Даже у тебя.
Мелани была благодарна ему за понимание. Джек всегда умел развеять ее грусть и заставить улыбнуться.
– Спасибо, – едва слышно прошептала она.
– На здоровье, милая. Спокойной ночи.
Джек тормошил Мелани за плечо.
– Вставай, соня, нам пора двигаться дальше.
Она с трудом приподняла непослушные веки и тут же зажмурилась от солнечного света. Казалось, она закрыла глаза всего несколько минут назад, и вот пожалуйста, уже наступило утро.
– Как, уже?
– Да, у меня назначена встреча в Лома-Висте, на которую нельзя опаздывать. Придется ехать без завтрака, перекусим позже в каком-нибудь кафе, когда доберемся до города.
