Он встряхнул лохматой головой и еще раз с огорчением подтвердил свои слова:
— Не знаю. Правда.
— А вы всегда в Москве жили? — задал неожиданный вопрос Демидов.
— Всегда. Я здесь родился. У меня и родители коренные москвичи. На два года только уезжал. Когда в армии служил.
— А где служили?
— Да тоже недалеко. В Калуге. У нас там и учебка была, да так в части и остался служить.
— А родственники в других городах есть?
— Полно. У меня родня по всей стране разбросана. Вы думаете, кто-то дал ей мой адрес?
— Кто-то дал, вот только кто?
— Думаю, меня бы предупредили. Ну, так принято, по крайней мере. Дескать, приюти или помоги. Но никто не звонил и не писал.
— А вы переписываетесь с кем-нибудь из родни или, может быть, с друзьями?
— Да сто лет уже никто никому не пишет. Сейчас телефон набрал — и говори сколько хочешь. А на письма время нужно, да и умение. И желание тоже… Я письма писать не люблю. Думаю, уже и разучился.
Демидов с сожалением стал прощаться.
— Я вам оставлю свой телефон. Вдруг вы что-то вспомните или кто-нибудь из родственников этой девушки объявится? Тогда звякните мне, пожалуйста.
— Да нет проблем, — заверил Демидова хозяин дома. — А девушку как жалко. Теперь буду думать о ней.
— Мы тоже о ней думаем…
Тем временем Агееву попалась запись в одном из журналов. Родители девушки Насти Зотовой подали в розыск пропавшей дочери. Восемнадцатого августа она ушла с подружками на дискотеку и не вернулась. Только через сутки они услышали ее голос по телефону. Рыдающим голосом она коротко сообщила адрес: Осокина, тридцать два. Но он же там был сегодня, и в этом здании находится супермаркет.
Дежурный подтвердил, что принимал заявление у родителей Зотовой. Но передал его в тамошнее отделение милиции. Поскольку родители пришли в отделение по месту проживания, а звонок был совсем из другого района.
Агеев задумался. Не зря гражданка Попова похвасталась своим острым зрением. Похоже, именно эту похищенную она и видела. Он записал адрес и телефон родителей и отправился к ним.
Агеев заранее настроил себя на то, что его встретят слезами и отчаянием. Но Зотовы оказались удивительно стойкими. А может, уже выплакали все слезы. С момента пропажи девушки прошло уже восемь дней. Мать девушки выглядела изможденной, с черными кругами под глазами. Наверное, почти не спит. У отца воспаленные глаза и застывшее выражение горя на лице.
— Мы сами пытались найти Настю, — заговорил он, стоило Агееву представиться.
— И как вы ее искали? — спросил сыщик, все еще не решаясь показать фотографии убитых девушек. Как-то подготовить бы их, что ли. Хотя не факт, что одна из них — Настя.
Пусть расскажут о своих поисках. Пока говорят, в них еще теплится надежда.
— Ходили по району, о котором сказала Настя. Спрашивали у местных жителей обо всех квартирах на первых этажах.
— Почему на первых? — сразу вскинулся Агеев.
— Настя сказала, что ее держат на первом этаже.
Агеев уцепился за эту информацию. Маленький, но шажок вперед.
— И как? — уточнил он. Хотя и так было ясно: результаты родительских поисков неутешительны.
— Ничего… — Мать, заломила руки и по ее лицу пробежала судорога. Сдерживается изо всех сил — понял Агеев.
— Я вам покажу фотографии… — Агеев разложил перед ними на столе снимки убитых девушек.
Оба склонились над фотографиями и тут же отпрянули. Хотя Теодозий Иванович постарался, чтобы девушки выглядели как живые, печать смерти лежала на их лицах.
— Боже… — выдохнула мать и закрыла лицо руками.
— Ужас… — Отец отодвинул фотографии, но в его голосе прозвучало облегчение. — Ее здесь нет.
Надежда все еще продолжала в них теплиться, и Агеев был этому рад. Но теперь к трем убитым добавлялась похищенная и не найденная Зотова Настя.
— Вы мне дайте, пожалуйста, ее фотографию. Мы будем искать.
Мать лихорадочно стала перебирать фотографии дочери в альбоме.
— Возьми последнюю, которую она делала для училища, — подсказал отец. — Ничего, что она маленького размера?
— Ничего, мы увеличим, — ответил Агеев и положил фотографию Насти в отдельный файл. Он заметил, с каким облегчением родители проследили за движением его рук.
— А теперь расскажите, пожалуйста, в какой дискотеке она была. И о подругах, если она отправилась с ними.
Родители дали полную информацию. Эти восемь дней они время зря не теряли. Успели найти подружек по телефонной книжке Насти, съездили в дискотеку «Ариведерчи» и поговорили с охранниками. Кто-то заметил Настю, когда она продвигалась к выходу, кто-то видел, как за ней вышел парень. И это все.
— А подруги заметили, что за ней увязался парень?
Похоже, он последний, кто ее видел. Потому что в танцзал она уже не вернулась.
— Нет, они все танцевали. Она им крикнула, что выйдет на воздух, больше они ее не видели.
— А когда танцевали, кто-то проявлял к ней особый интерес?
— Настя девушка красивая, на нее всегда обращают внимание, — ответил отец. — Но девушки сказали, что в какой-то момент у дочки испортилось настроение. Они спросили, в чем дело? Она ответила: достал один придурок.
— И они его не видели?
— Не обратили внимания. Потому что возле нее крутились сразу несколько. Там же во время танцев такая толчея. Так что проследить за кем-то, если не ставишь себе такую цель, просто невозможно. К тому же полумрак, цветные прожектора мечутся по всему залу, сбивают с толку. Мы пришли с женой в час ночи, чтобы понять ситуацию. Нет, если не ищешь кого-то конкретно, бесполезно, — махнул рукой отец.
Агеев вышел на улицу и остановился в раздумье. Возникало сразу несколько вопросов. Почему в отделении милиции не оказалось заявления Зотовых? Звонок Поповой зарегистрирован, а заявления Зотовых нет. Действительно ли похищение девушки прошло незамеченным? Обычно вход в дискотеки ярко освещен, охранники работают в паре. Может, там есть камера наблюдения? Надо бы разобраться на месте.
Агеев позвонил Турецкому и сообщил, что едет в агентство, потому что есть информация, которую надо проработать.
— Жаль, что ориентировка на Суглобова не сработала, — посетовал Турецкий. — Теперь придется рассчитывать только на то, что объявится человек, давший девушке его адрес.
— Если объявится, — пессимистично заявил Демидов. — А то может статься и так: адрес дал, а дальше хоть трава не расти.
— Но если человек уехал в Москву и долго не объявляется, кто-то же должен ее разыскивать! — встрял Голованов.
— Если у нее есть родственники, то должны, — согласился Демидов.
