Я живу на втором этаже —Чтоб дышать, чтобы всё-таки выжить,Чтоб на этом чумном рубежеУберечься от свары и выжиг,
Удержаться на том вираже,Где сдают и железные нервы…Я живу на втором этаже.Только сердце – всё там же, на первом!..
Хабит молча смотрел на Изольду…
Наконец, будто опомнился: – Ну, ну!.. Значит, нечистая сила?… Что ж, сейчас ты действительно её почувствуешь! – И он хлопнул в ладоши, и тут же те самые два амбала схватили Изольду за руки, рванули её из гостиной и бросили на простой диван в прихожей… Один из бугаёв сдёрнул с Изольды кофту… Следом вышел из гостиной Хабит.
– Так, может, всё-таки договоримся? Поверь, мне сейчас очень нужны деньги! А куда они тебе?… Семьи нет, квартира есть, шмотки заграничные – тоже… А вот покоя с этой минуты – тебе уже не ждать!
– А что, и милицию купили? – Изольда изо всех сил «держала марку», стараясь не выдать дрожания голоса.
– Ну, это не твоё, красавица, дело. – И вдруг грубо – амбалам: – Какого чёрта! Сгиньте вон! – И протянул руку Изольде. – Ну, давайте по-хорошему… Я так не хочу с вами ссориться… Более того… не разделите со мной ужин? Я ведь знаю, что вы не только устали, но и голодны! – И, не ожидая согласия, поднял Изольду и насильно повёл в спальню. – Нам туда подадут ужин… Да не бойтесь вы, я же не дурак, чтобы на вас руку поднять, понимаю, – как-никак, статус… А ребят моих извините – никакой культуры, знаете ли… – И вдруг резко развернул Изольду к себе, впился в её губы, повалил на постель…
От неожиданности Изольда растерялась, но тут же с силой оттолкнула от себя Хабита, и в это время в прихожей раздался шум, крики, и несколько дюжих молодцев ворвались в спальню, скрутили Хабита, набросили на Изольду плащ и выскочили с ней из дома, где ждала машина.
– А сейчас меня куда? – с горькой иронией спросила смертельно уставшая от всего этого Изольда.
– Не волнуйтесь, только домой, только домой… Глеб Глебович распорядился…
– А-а, – она слабо улыбнулась и даже чуть вздремнула, пока подъехали к дому.
Дюжие ребята проводили Изольду до квартиры.
– Передайте мою благодарность мэру, – сказала Изольда и открыла, наконец, спасительные двери.
ПОЕДИНОК
Павел возвращался на электричке из командировки. Сославшись на выгодную сделку, он отпросился у Хабита.
– А как наш уговор… насчёт Олега Петровича? – Хабит будто пригвоздил Павла к полу.
– Ещё неделя, он никуда не денется, так что не беспокойтесь, – как можно увереннее сказал Павел и вышел.
На самом деле ему надо было разобраться, что к чему, где-нибудь в стороне, не видя прекрасных глаз Лены, не чувствуя за собой слежку бугаев Хабита.
И вот он возвращался, и понимал, что в голове и сердце та же сумятица. Не выполнить приказ Хабита – значит, рисковать жизнью. Убрать Олега Петровича – значит, собственными руками перегородить путь к сердцу Лены. То, что он не смог выстрелить тогда, в парке, поколебало его в собственной способности на такой поступок. Конечно, он не лапоть какой-нибудь, но дело в Лене. Такого обожания, такого желания быть рядом – просто, без всяких там лукавых, а тем более чёрных мыслей, – он не знал никогда. Больше того, не подняв руку на Олега Петровича, он, как ни странно, будто сбросил с души часть той самой пресловутой ноши… Вот тут он уже не узнавал себя… Но Хабит, но его власть и угрозы… «Господи, вот и разобрался, называется! Но должен же быть выход, чёрт возьми!» – чуть не застонал Павел и схватился за банку с пивом, сделал несколько жадных глотков… Вроде полегчало.
