Они виделись ежедневно, но Кен, казалось, совершенно не подозревал, чего хочет Джим. На его наводящие вопросы неизменно следовали невинные ответы. Это было просто ужасно.
Сержант Кервински тем временем мрачно наблюдал за ними, подозревая худшее. В особенности он был сердит на Джима, который одно за другим отвергал его предложения пообедать с ним в городе. В конце концов не в силах больше ждать Джим уговорил Кена поехать с ним в Колорадо-Спрингс.
Стоял пронзительный ноябрьский вечер. Они получили увольнительные на сутки. Может, им удастся переспать в гостинице? Что-нибудь обязательно получится.
В Колорадо-Спрингс было полно солдат. Они приезжали не только с базы ВВС, но и из расположенного неподалеку пехотного лагеря, и в поисках секса и развлечений наводняли улицы, бары, кинотеатры, бильярдные, кегельбаны.
Джим и Кен пообедали в итальянском ресторане. За столиком рядом в одиночестве обедали две хорошенькие девушки.
— Видишь, как та девчонка пялится на меня? — шепнул довольный Кен. — Давай попросим их присоединиться к нам.
— Ну уж нет! — сказал Джим так, словно у него от этой мысли заболели зубы. — Я к этому не готов, я сегодня так наработался, что как тряпка.
— Черт! Ты никогда не гуляешь с девчонками, а? — сказал Кен так, словно эта мысль только что пришла ему в голову.
Джим давно уже ждал такого вопроса. У него на этот случай была заготовлена ложь:
— А у меня здесь, в городе, есть одна девчонка. Я с ней регулярно встречаюсь наедине.
Кен сочувственно кивнул:
— Я тебя понимаю. Держи это при себе. Я уже давно сообразил, что у тебя тут есть что-то вроде этого, потому что ты здесь уже давненько. Если бы ты здесь не нашел себе девчонки, то это было бы неестественно, — Кен несколько раз кивнул.
Они доели спагетти, потом Кен спросил:
— А у нее подружки нет? Ты ж знаешь, какие мне нравятся.
— У кого, у нее?
— Ну, у этой твоей девчонки в городе. Есть у нее подружка?
— Нет. По крайней мере, я так думаю. Вообще-то лучше я у нее спрошу. Она редко выходит из дома.
— А где вы познакомились?
Джима раздражала необходимость выдумывать.
— Мы познакомились в УСО (Объединенная служба организации досуга войск). Но я тебе уже говорил, что она редко выходит из дому. Она работает в телефонной компании, — добавил он, чтобы его ложь звучала убедительнее.
— Ага, — Кен помолчал, вертя вилку в длинных пальцах. — На прошлой неделе я познакомился с одной девушкой. Такая, я тебе скажу, аппетитная штучка! У нее квартира где-то на Пайкс-пик, но я тогда так напился, что начисто забыл, где мы с ней были, и имени своего она мне не сказала, и я теперь не знаю, как ее найти. Вот бы ее опять увидеть! Просто кошмар какой-то, в городе полно солдат, а ты никого не знаешь.
— Да, ерунда какая-то. — Джим понимал, что движется в тупик. С каждым новым свидетельством все больше подтверждалась нормальная ориентация Кена. Джим с самого начала знал, что Кен помолвлен с одной девушкой из Кливленда и, как только война закончится, они поженятся. Но, несмотря на обручение, Кен с удовольствием говорил о других девушках. И не раз торжественно сообщал Джиму, что беспокоится, не помешан ли он на сексе, потому что только о женщинах и думает. Поскольку не было никаких свидетельств того, что Кена интересуют мужчины, Джим уповал лишь на двойственность чувств молодого человека, который относился к нему с симпатией.
— Ну, ладно, — сказал наконец Кен, кося глазами на двух девушек. — Раз ты сегодня на это не настроен, то лучше нам где-нибудь хорошенько надраться.
Они прошлись по барам. Джим осторожничал, не хотел напиться. На две порции Кена он выпивал одну. Куда бы они ни заходили, Кен непременно заводил разговор с какой-нибудь женщиной, но, поскольку Джим сказал, что устал, Кен дальше разговора не шел. Он, мол, хороший друг и ради компании сегодня только напьется и все.
Вскоре после полуночи он и в самом деле был уже здорово на взводе. Глаза сделались мутными, язык не слушался. Он опирался на стойку бара, чтобы не упасть. Настало время действовать.
— Пожалуй, нам лучше переночевать в городе, — сказал Джим.
— Точно-точно! Хорошая мысль, — пробормотал Кен.
Ночной воздух освежил их. Джим поддерживал Кена под руку, чтобы тот не спотыкался. Они направились в отель, где обычно останавливались солдаты с суточной увольнительной.
— Двуспальную или две односпальные? — спросил портье.
— А что дешевле, — спросил Джим, заранее зная ответ.
— Двуспальная.
Они сняли номер, который был таким же, как и во всех третьеразрядных гостиницах.
— Ну, я и нажрался, — сказал Кен, глядя на свое отражение в зеркале.
Красная, потная физиономия. Из-под спутанных темных волос смотрят налитые кровью глаза.
— И я тоже, — Джим смотрел на Кена и жалел, что не настолько пьян и побаивается сделать то, что хочет.
— Мамочка! — Кен рухнул на большую кровать, просевшую в середине. — Жаль все же, что нет девчонки. Мы бы с тобой могли закадрить тех двух девчонок в ресторане. Вот было бы смеха! Четверо в одной кровати! У меня был один приятель, который любил такие штуки. Он меня пытался затащить в постель с парой девчонок. Но это не для меня. Я люблю без лишних глаз, чтобы никто не смотрел. А ты?
— И я, конечно.
Кен растянулся на кровати в одежде и закрыл глаза. Джим потряс его. Кен пробормотал в ответ что-то невразумительное. Тогда Джим стащил с него ботинки, потом влажные носки. Кен не шевелился. Но когда Джим начал расстегивать его ремень, Кен открыл глаза и улыбнулся. В этот момент он был похож на порочного церковного певчего.
— Вот это, я понимаю, сервис, — сказал он, шевеля пальцами ног.
— Я думал, ты уже вырубился. Давай-ка раздевайся.
Они разделись до серовато-серых армейских трусов.
Кен бросился на кровать.
— Когда напьешься, спишь, как цуцик, — безмятежно сказал он, закрыл глаза и вроде бы заснул.
Джим выключил свет. Темнота в номере была полной. Его сердце билось как сумасшедшее. Он чувствовал тепло лежавшего рядом Кена.
Его рука медленно скользнула под одеялом и дотронулась до бедра Кена. Джим замер. Его пальцы легко касались упругой плоти. Кен отодвинулся.
— Брось это, — сказал он ясным трезвым голосом.
В висках Джима застучали молоточки. Кровь прилила к голове. Он повернулся на бок.
Наутро он мучился похмельем.
3
Зима была холодной и ветреной. Снег выпадал и таял, но пустыня оставалась сухой, а потому повсюду был песок. Джим почти все время мерз. Днем он сколько мог проводил время на жарком солнце, укрывшись от ветра, однако по ночам ему всегда было холодно.
