Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84
— Я не хотел сделать вам больно. Сказала она это тихим, почти нежным голосом, но его ответ прозвучал еще тише и нежнее:
— Я знаю.
Глава 19
— Ты плохо себя чувствуешь, Джорджи, мой мальчик?
— Просто Джорджи, этого достаточно.
— Нет, недостаточно. — Мак окинул взглядом палубу полуюта, чтобы удостовериться в том, что поблизости никого, кроме них, нет. — Я ловлю себя на том, что называю тебя «девочка», если не напоминаю себе.
— Ну как знаете.
Джорджина с безразличным видом сунула руку в корзину, чтобы достать канат и связать с тем, что лежал у нее на коленях. Она вызвалась помогать Маку, чтобы скоротать время, но особенно не вникала в то, что делала. Ему уже пришлось развязывать один из ее узлов с помощью свайки и заставить сделать все заново. Джорджина без возражений выполнила его указание.
Глядя на нее, Мак покачал головой:
— Нет, все-таки ты больна. Слишком уж ты покладистая.
Эта реплика заставила ее слегка встрепенуться.
— Я всегда покладистая.
— Ну нет! С тех пор как тебе втемяшилось в голову отправиться в Англию, ты ни разу такой не была.
Кажется, только после этих слов она по-настоящему обратила внимание на Мака.
— Вам не следовало сопровождать меня. Я прекрасно добралась бы до Англии и без вас.
— Ты хорошо знаешь, что я не пустил бы тебя одну. А поскольку я не мог тебя посадить под замок, у меня не было выбора. Правда, сейчас я думаю, что все-таки нужно было посадить тебя под замок.
— Может быть, и нужно было. Мак услышал, как Джорджина вздохнула, и фыркнул:
— Ну вот, ты опять согласилась со мной. И вообще ты всю неделю какая-то странная. Или тебе приходится много работать у капитана?
Много работать? Она бы так не сказала. Более того, некоторые из обязанностей, лежащих на ней, по словам капитана, она вообще не выполняла.
Обычно капитан был на ногах и наполовину одет еще до того, как она утром просыпалась. Джорджина лишь один раз подняла его утром, причем он вел себя так, словно она совершила ошибку, а не исполнила долг. Она стала чувствовать его настроение и отличать безобидные подшучивания от саркастических замечаний. В то утро капитан был раздражен чрезвычайно. Он вел себя так, словно хотел, чтобы обязанность его одевать превратилась для юнги в наказание. Об этом говорили его колкие замечания, жесты, ужимки, и Джорджина поклялась, что постарается просыпать время пробуждения и одевания капитана до самого конца путешествия.
Она надеялась, что впредь ей не придется переживать подобную нервотрепку. Плохо, — когда находишься слишком близко к нему, но когда знаешь, что он сердит… Слава Богу, что больше он никогда не просил ее помочь ему раздеться, чтобы принять вечернюю ванну.
Да и мытье в ванне перестало быть ежедневным, Капитан все еще просил потереть ему спину, когда мылся, но в последние два вечера отказался принимать ванну, а предложил это сделать ей самой. Разумеется, она отказалась. Она не рисковала раздеться догола, хотя капитан неоднократно заявлял, что не потревожит ее, если она вывесит предупреждающую табличку снаружи.
И потом эта история с бритьем! Когда она брила его первый раз, она почувствовала тошноту. Словно ад вселился в ее желудок, и если бы ей пришлось находиться рядом с капитаном чуть дольше, все могло бы кончиться гораздо печальнее. Но она поспешила завершить бритье, подала ему полотенце и вылетела пулей из каюты, раньше чем он успел опомниться, на ходу крикнув, что сейчас принесет завтрак.
После этого он попросил побрить его всего лишь один раз. Она порезала его в нескольких местах, и капитан саркастически заметил, что с его стороны разумнее отпустить бороду. Однако делать этого не стал, хотя большинство членов команды, включая первого помощника, носили бороды. Он же продолжал бриться ежедневно сам — либо утром, либо поздно вечером.
Ей ни разу не пришлось исполнять и обязанности лакея при нем. Капитан ел прямо с подноса, который она приносила с камбуза, и вопреки своим словам во время их первого разговора ни разу не побеспокоил ее среди ночи.
Словом, работы у Джорджины было немного, а свободного времени хоть отбавляй. И проводила его она либо в каюте, когда там не было Джеймса Мэлори, либо на палубе с Маком, когда капитан был у себя. Тем не менее Джеймс Мэлори был виновником странного поведения, на которое обратил внимание Мак.
Джорджине казалось, что она на борту шхуны уже целую вечность, хотя прошла всего неделя их путешествия. Она пребывала в постоянном напряжении, потеряла аппетит, спала плохо и беспокойно. И к тому же испытывала тошноту всякий раз, когда капитан слишком близко подходил к ней, когда он как-то особенно смотрел на нее или даже если она сама слишком долго задерживала на нем взгляд. И конечно, если по ночам она видела его обнаженным. Поэтому неудивительно, что у нее был такой сон, а сама она превратилась в комок нервов. Как неудивительно и то, что это не укрылось от глаз Мака.
Она предпочитала бы вообще не обсуждать то, что с ней происходит. Но Мак сидел рядом, вопросительно смотрел на нее и ожидал ответа. К тому же здравый совет сейчас мог бы быть ей полезен.
— В физическом отношении работа нетрудная, — призналась Джорджина, не поднимая глаз от каната, лежащего у нее на коленях. — Трудно прислуживать англичанину. Если бы на его месте был кто-нибудь другой…
— Да, я понимаю… Но ты порола такую горячку с отъездом…
Джорджина вскинула голову.
— Порола горячку?!
— Ну да, проявляла большое нетерпение. Спешила выбраться из Англии, не хотела больше видеть ничего английского. Вот мы, и напоролись на то, от чего бежали. А то, что он лорд, еще больше усугубляет дело.
— Ведет себя он в самом деле как лорд, это верно, — с отвращением произнесла она. — Однако я сомневаюсь, что он действительно лорд. Разве у них не существует закона о том, что аристократы не должны заниматься торговлей?
— Есть что-то вроде этого, но не все его выполняют. И потом, на «Девственнице Анне» нет груза, если ты помнишь. Так что по крайней мере во время этого плавания он не собирается заниматься торговлей. Но я слышал, что он лорд, точнее виконт.
— Ах вот оно что! — Она тяжело вздохнула. — Вы были правы. Это еще больше усугубляет дело. Аристократ проклятый! И с какой стати я вдруг усомнилась в этом?
— Смотри на все это как на искупление грехов перед братьями. Надеюсь, они примут это во внимание, прежде чем обрушить на тебя свой гнев.
Джорджина еле заметно улыбнулась.
— Я не сомневалась, что ты постараешься приободрить меня.
Он хмыкнул и вновь принялся вязать канаты. Джорджина тоже возобновила работу, но вскоре ее вновь одолели беспокойные мысли. В конце концов она решила обсудить мучивший ее вопрос.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 84