Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
– Учитываю. Разногласия появятся в середине второго этапа, не избежать. А пока будет только притирка друг к другу.
* * *
Вместо Вальцеферова к построившимся курсантам с традиционным уже велосипедом и в сопровождении двух охранников из «Тора», тоже имеющих велосипеды, вышел другой подполковник, и опять в «краповом» берете. Станислав сразу узнал его. Он приезжал вместе с полковником, когда в помещении «Вальгаллы» работала следственная бригада. Новый преподаватель представился:
– Я подполковник Веснецов. Временно буду заменять подполковника Вальцеферова, которого вы убили.
Этот в отличие от Вальцеферова, всегда грубовато-добродушного, смотрел откровенно недобро и словно бы уже угрожающим тоном обещал расправиться с убийцами своего предшественника. Хотя, естественно, конкретных обвинений никому не предъявлял.
– Так кто его убил? – спросил все же Веснецов.
Курсанты насмешливо молчали. Некоторые даже улыбались.
– А кто тут такой, что до убийства убить пытался?
– Так что, еще и покушение было? – спросил Вадим, стоящий в первом ряду.
– Было, – сказал подполковник. – Надеюсь, не ты, Караваев, его на печень приземлил? Хотел на голову, а получилось на печень. Ты, думаю, сумел бы и на голову…
Веснецов сразу показал, что знает Караваева, и скорее всего как бывшего спортсмена. Для подполковника ОМОНа, наверное, естественно то, что он знает мастеров спорта международного класса по боевому самбо, поскольку сами омоновцы тоже тренируются в этом виде спорта.
– Я не успел, – сказал Вадим. – Здесь есть специалисты лучше меня.
Вадим не переводил стрелки, это было заметно. Он просто высказал комплимент старшему лейтенанту Ратилову.
– Кто? – грозно спросил подполковник.
Поскольку вопрос напрямую относился к Станиславу, он сделал шаг вперед.
– Говорят, ты из спецназа ГРУ? Контрактник?
– Бывший, – ответил старший лейтенант.
– Побежишь ведущим. Посмотрим, чему тебя в армии научили.
Вышедший из двери майор Счастливый наблюдал за разговором подполковника Веснецова со строем с улыбочкой.
– Погоняй их всех. И спецназовца в первую очередь. Он ведь, гад, специально вчера Валерия Михайловича «шлепнул». Теперь ты его специально заставь ноги протянуть.
– Товарищ майор, а уроки рукопашного боя вы у нас будете вести? – спросил Ратилов.
– А что?
– А то, что я с удовольствием и вас бы «шлепнул» так, чтобы вы язык прикусили. Это полезно тем, кто глупости болтает.
– Посмотрим, посмотрим, – жестко, с угрозой сказал подполковник Веснецов. – Сколько человек сегодня отсеялось?
Он, видимо, был в курсе того, что курсанты отсеиваются из группы довольно споро.
– Семь человек, – ответил Счастливый. – Или не все отметились?
Строй промолчал. Значит, отметились все, но из сорока двух в строю осталось только тридцать пять курсантов. Один из не справившихся со вчерашним марш-броском все же решил продолжить занятия. Характер у него, очевидно, был.
– Ведущий, – скомандовал Веснецов. – Вперед. И темп выше вчерашнего. Кто в пути «сдохнет», пусть на дороге и валяется. Помогать и поднимать запрещаю. И не растягиваться. Бежать плотно. Все! Вперед!
Охранник на велосипеде и с красным флажком, укрепленным на руле, поехал к воротам. Станислав побежал за ним. Он лучше подполковника знал, что при более высоком темпе раньше появляется второе дыхание и возникает эффект идеомоторного акта, при котором мысли отключаются от окружающего. Во время бега важно не думать о том, сколько пробежал и сколько еще осталось бежать. Думая о постороннем, не успеваешь себя жалеть. А когда себя не жалеешь, подсознание не ослабляет и без того уставшие мышцы и не мешает легким раздуваться в естественном ритме. Главное – не делать рывков и выдерживать ровный темп. Хотя в этой ситуации можно и рывки делать. Чем больше курсантов отсеется, тем легче будет ориентироваться в ситуации в «Вальгалле» и самому старшему лейтенанту.
Самому Станиславу бег давался легко. Но Веснецов в отличие от Вальцеферова хорошо знал, как сбить дыхание, и вдвое чаще заставлял идти быстрым шагом. Те из курсантов, что были плохо знакомы со спортивной физиологией, радовались, думая, что это даст им передышку, но после каждого перехода на бег дистанция давалась гораздо труднее. И группа основательно растянулась еще до того, как добралась до прохладной аллеи детского парка. А как только миновали парк, Веснецов перед переходом на шаг заставил группу отжиматься на кулаках. Кулаки легко стирались об асфальт. В таком месте следовало бы отжиматься, опираясь ладонями, тем более что после марш-броска предстояли практические занятия по рукопашному бою. С ободранной кожей на костяшках пальцев каждый удар будет приносить боль. Об этом Ратилов с неприязнью подумал во время очередной серии отжиманий. Впрочем, сам он все эти нагрузки переносил легко, хотя кожу на кулаках все же содрал.
До соснового бора не добежали по крайней мере человек десять. Дожидаться их никто не стал, как и в первый раз. Дистанция была всем знакома. Заблудиться в городском бору невозможно. Отставшие, если захотят, могут самостоятельно пробежать дистанцию; не захотят, могут вернуться в «Вальгаллу». Их никто насильно из школы не отчислит, как насильно не отчисляли и первых отставших. Но очевидная несправедливость была в том, что на следующих занятиях пожалевшие себя на марш-броске будут иметь заметное преимущество перед теми, кто выложился. И это скорее всего специально задумано, чтобы породить злость и раздоры среди тех, кто начал собираться в группы. Пока они не сплотились, ими легче управлять. А раздоры руководство школы начало культивировать еще с первого дня, когда объявило, что в жесткой конкуренции миллион получит тот, кто сумеет устранить со своего пути других.
* * *
Многие курсанты жаловались перед марш-броском, что у них болят ноги и до конца они дистанцию пробежать не смогут. Конечно, жаловались в полушутливой форме. Болезненные ощущения в мышцах у людей давно не тренировавшихся в беге после такого сложного испытания неизбежны. Но эти ощущения быстро проходят после легкой разминки, и именно потому Ратилов слегка размялся утром по дороге в «Вальгаллу». У остальных, видимо, эти ощущения прошли уже после первого километра бега. Так обычно бывает. Побежали курсанты вяло, неуклюже переставляя ноги, но скоро втянулись в движение. А темп, который задавал старший лейтенант, помогал и не расслабляться, и не перенапрягаться. И, к удивлению незаядлых курильщиков, сумевших вернуться в школу в общей группе, они чувствовали, что второй марш-бросок дался им легче первого. Конечно, была усталость, но она не угнетала, как день назад, а вызывала легкую гордость собой и тем, что удалось пробежать всю дистанцию.
Станиславу, постоянно контролировавшему свою группу, было даже неприятно смотреть на Усольцева – так тот страдал, изображая умирающего от удушья человека. Но все же Ратилову показалось, что Александр страдает намного меньше, чем хочет показать. Равномерность расширения и сжатия грудной клетки говорила о том, что дыхание у него не прерывистое, не спазматическое, и глаза смотрят внимательно и сосредоточенно, словно он думал о своем.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 65
