Если политика вернется, то уже после нынешнего выборного цикла начнется формирование двух партий: партии Медведева и партии Путина. Можно предположить, что у Путина, главы «Единой России», своя партия уже есть. Но это совсем не так. «Единая Россия» не принадлежит никому, даже самой себе. Она есть, пока политики нет. Она и есть политико-партийный инструмент деполитизации политической жизни. Для участия в реальной политике ЕР не приспособлена и не предназначена. Поэтому, можно сказать, что у Путина нет партии. У Путина есть власть, харизма, влияние на силовиков и чиновничество и легитимация народа. Беспартийная власть и беспартийный народ. Это, конечно, очень много. Много, но не все. Путин не любит ничего декларировать, он любит делать все по факту. Поэтому лобовая политическая борьба не его стихия. Политизировать свой гигантский потенциал будет для него психологически чрезвычайно сложно, а возвращение политики потребовало бы от него именно этого. Потом делать вид — это одно, четко обозначать цели — совсем другое. Путин всегда, при любой возможности уходил от политической ясности, не имея к ней, по всей видимости, ни малейшей склонности. Это может стать его слабым местом.
У Медведева до какого-то момента были проблемы с партией. Ее как готового политического института просто не было. Но она могла появиться, если в бы в дело включились мастера политических интриг 90-х. У тех есть огромный опыт в создании пузырей на пустом месте. Используя живость ума гонтмахеров и «Эха Москвы», задействовав средства олигархов, и так психологически тяготеющих к Медведеву, опираясь на некоторые СМИ и поработав «чисто конкретно» с депутатами в Госдуме (из любых партий — они ничем друг от друга не отличаются: все по сути беспартийные), Медведев имел все шансы быстро сверстать некоторое подобие новой политической структуры. Конечно, идеологически это должна была быть либеральная партия. Однако в электоральной перспективе даже фанатикам ясно, что с откровенно либеральной программой Путина им в 2018 году не одолеть. Поэтому либерализм должен оставаться «тайным учением» медведевского ядра. Для масс надо будет выдвинуть что-то совершенно иное. Подошла бы как социальная (левая) демагогия, так и национализм. Что и попытался реализовать олигарх Михаил Прохоров с «Правым делом». Не понятно, что с ним произошло на самом деле — то ли этот замысел был разоблачен и устранен на корню, то ли неумолимая сила энтропии сыграла на руку Путину, но только, как нам всем известно, этому проекту не суждено было реализоваться. Так бы Медведев и остался без партии, если бы… Если бы Путин не отдал ему «Единую Россию». Которая, в свою очередь, вольно или невольно, но наделила Медведева еще и перспективой премьерства. А вот это уже серьезно. Бросить вызов Путину с позиции премьера будет гораздо продуктивнее, нежели, допустим, с позиции главы иннограда «Сколково».
Разве это возможно, спросят многие. Настолько имидж президента-юриста не вяжется с представлением о грубом прагматизме. Верно, не вяжется. Его имидж не монтируется с политикой вообще, так как он фигура неполитическая и никогда таковой не был. И если все будет развиваться по инерции, то никогда ею и не станет. Однако в случае необратимого вовлечения Медведева в политику, ему придется осваивать те стратегии и формы поведения, те дискурсы, к которым он, по всей видимости, не имеет ни малейшей предрасположенности (точно так же, как и Путин). Медведев — фигура деполитизированная, поэтому для вхождения в реальную политику ему придется сделать над собой усилие не меньшее, чем Путину. В любом случае, если партия Медведева задумает идти в наступление на массы, она должна стать лево-националистической партией или чем-то в этом роде. Для «Единой России», в секунду, прямо на съезде, отказавшейся от консерватизма и принявшей модернизацию в качестве идеологии (едва заслышав, что ее отдают Медведеву), — изменение позиции — это вообще не вопрос. В конце концов, стоит просто несколько раз сказать про величие русского народа, сложить гимн Империи и пообещать социальную справедливость всем здесь и сейчас — и полдела сделано. К этому можно показательно посадить одного олигарха и пару полицейских чинов. Можно прокатиться на самолете и на лошадях, накачать пресс и надеть военную форму (адвокатскую, например) или просто что-то в стиле парамилитэр. Все это вполне доступно премьеру.
Вполне можно определить сроки последнего шанса начать политику в преддверии 2018-го. Этот момент — весна 2012 года. Позже уже не успеть. Как опознать, принято ли решение Медведевым о возврате политики или нет? Очень просто: весной, возможно, еще до президентских выборов, еще в статусе Президента он должен будет запустить популистскую программу, включить социальный (что ему проще) и националистический (что ему противно) дискурс. Либерализм надо будет перевести на уровень «подразумевания», и так все либералы при начале его противостояния с Путиным автоматически перейдут на его сторону (для этого никаких сигналов подавать не надо: имидж Медведева — сам по себе знак).
Стратегия партии Медведева: сеть
Каков возможный сценарий возврата политики? Здесь все непредсказуемо. У Путина несравнимо больше шансов на победу в 2018-м, но она далеко не гарантирована. Если Медведев будет действовать с умом, у него тоже есть шанс. Интеллектуальное превосходство (либеральные пиарщики и политтехнологи) и международная поддержка (а значит, и американские пиарщики и политтехнологи) будут на его стороне. В ответ на это Путину также придется придавать себе и своей «партии» (которую надо прежде создать, возможно, на основе ОНФ[11]) политическое содержание. И тут вопрос: сообразит ли он, на кого в такой ситуации опереться и есть ли у него такая опора (интеллектуалов он особенно никогда не жаловал)? Не пойдет ли он путем наименьшего сопротивления, перекупая сотрудников штаба конкурента, действуя силовыми и подковерными методами? Не начнет ли он гасить политику, вместо того чтобы противопоставить Медведеву свою политику (что потребует политического оформления того консенсуса, который и так существует между Путиным и народом, но пока по факту, а не на идейной основе)? Этот вопрос пока открыт.
Теперь несколько слов о международном контексте. Можно себе представить, с каким нетерпением Запад (и в первую очередь США) ждет момента начала «политики» в России. Это для Вашингтона шанс. И американцы непременно приведут в действие всю свою агентуру влияния в России, чтобы создать благоприятные условия для радикализации ситуации. 2018 год — это срок проведения отложенной (по причине назначения преемником Медведева) оранжевой революции 2008-го. Это наиболее благоприятный для Запада исторический момент для прерывания наметившегося процесса возврата России как суверенной державы в мировую политику. И в такой ситуации, надо полагать, будут задействованы все силы.
В первую очередь активизируется либеральная прослойка в самой России, многочисленные НПО, фонды и радикальная оппозиция. Перед ними встанет задача создать социальную атмосферу — в СМИ, в экспертном сообществе, в молодежных средах, благоприятствующую Медведеву и наносящую урон позициям Путина. Будет запущена медведевская сеть — не тот формальный пул среднероссийского чиновничества (президентская тысяча), но реальная сеть, скрытая от глаз и действующая по планам, разрабатываемым за пределами России. В 90-е такие сети действовали чрезвычайно эффективно для поддержки Ельцина и младореформаторов. Далее начнется новая волна дестабилизации на Северном Кавказе. То, что там происходит сейчас, — цветочки. Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, в какой-то момент и сама Чечня станут настоящим театром боевых действий. И здесь сети, управляемые извне России, будут аккуратно ситуативно подыгрывать Медведеву. Наконец, на дипломатическом уровне Запад серьезно поддержит Медведева-премьера, однозначно встанет за него горой, сделав ряд шагов, чтобы показать успешность и результативность его политики (якобы в противовес Путину).
