— Да практически ничего не ела. Только чашку кофе выпила, да еще яйцо и половинку апельсина в придачу сумела одолеть. Надеюсь, что кабину тебе не запачкаю.
— Ну, полагаю, до этого не дойдет. Но совсем уж голодной тоже плохо летать. Ладно. Пошли устраивать тебя в кабине. Надеюсь, ты все помнишь, чему я тебя учил?
11
Дженифер ликовала. Такого праздничного настроения у нее не было уже давно. Это свершилось. Все оказалось не столь уж страшным, как это ей представлялось до того. До ее первого в жизни полета на настоящем боевом реактивном самолете. Конечно, Стивен не доверил ей управление, хотя и не отключал его совсем. Но и в качестве пассажира впечатлений было более чем достаточно. Совершенно ошеломляющие скорости. А какое ощущение мощи! Чувствуешь себя каким-то сверхчеловеком, супергигантом, повелителем небес, сверкающим клинком рассекающим хрустальный купол мироздания.
Стивен, конечно, продемонстрировал ей пару виражей и переворотов, а также вхождение и выход из пике. Заодно прошелся на бреющем полете, на сверхмалой высоте, с огибанием «неровностей местности», как это говорится на официальном языке. То есть стремительно пронесся в гористой местности над самыми верхушками скал и между ними, едва не сбивая деревья и булыжники кромкой крыльев. Но все в весьма щадящем режиме, в смягченном варианте, и заранее предупредив. Так что это испытание она выдержала вполне благополучно и достойно. Взывать о помощи и милосердии не пришлось. И даже завтрак в желудке сохранился.
Она выдержала это крещение и преодолела очередной психологический барьер. Конечно, после такого ревущего и ошеломляющего полета свой собственный самолет покажется милым и домашним. Даже каким-то чисто женским, что-то вроде автомобиля-малолитражки для домохозяек. Кстати, она уже давно его не навещала. Малютка так и стоит в ангаре в гражданском аэропорту. Заждался свою хозяйку. Ей так и не удалось сломить оборону военных. Даже ее женское обаяние не помогло. Полковник Паттерсон жестко заявил, что это закрытый военный объект, и пока он жив, никаких гражданских самолетов он сюда не допустит ни под каким видом. На базу из посторонних может приземлиться только самолет президента США, и то только потому, что он является главнокомандующим.
Ну что ж. Полет успешно закончился, положив конец длительным волнениям и сомнениям. Теперь этот психологический груз сброшен с плеч, и можно спокойно заняться собой и своими делами.
Да, и нехорошо все же забывать в такую минуту о человеке, который обеспечил ей этот триумф. Радость, разделенная с другим, — это двойная радость. Почему бы не сделать исключение из собственных правил? Будет вполне приличным и оправданным навестить героя дня в его логове. Надо надеяться, что он окажется дома. Конечно, лучше было бы заранее договориться, но экспромтом будет даже интереснее. Тем более что перед вылетом, насколько помнится, она обещала ему невинный поцелуй в качестве дополнительной платы за услуги. Однако целоваться в самой кабине было неудобно, мешала перегородка. А по завершению полета, на земле, ее ждала целая толпа сопереживающих поклонников, пациентов и просто любопытных, во главе с самим командиром базы. И при них неудобно было исполнять определенные обязательства. Не так бы поняли.
Да и сама торжественность встречи отвлекла от крамольных мыслей. Она даже не ожидала такого ажиотажа и соответствующих ритуальных церемоний. Ей торжественно вручили летные крылышки для ношения на груди и эмблему авиабазы для крепления на плече. А чтобы было на что крепить, подарили также кожаную летную куртку, такую же, как у Стивена. Так что если облачиться во все это великолепие, то вполне можно сойти за профессионального пилота на отдыхе. Осталось только гоночным мотоциклом обзавестись для полноты образа, и можно будет стать «своим парнем» в этой кампании избранных. Классический пример последствий эмансипации двадцатого века.
Да, пожалуй, навестить Стивена будет правильным решением. Тем более, что сегодня больше заниматься ничем серьезным не хочется. Не то настроение. Да и вообще, было бы неплохо отметить такое событие в кампании друзей, где-нибудь на вечеринке. Или пойти в местный офицерский бар. Правда, одной это делать как-то неудобно. У нее бар всегда почему-то ассоциировался с определенным типом женщин, ищущим себе дружка или клиента на ночь. Абсурд, конечно. Какие-то архаичные пережитки во взглядах.
Итак, решение принято, надо действовать. Она стремительно приняла душ и облачилась в свое наиболее завлекательное и откровенное платье, с соответствующими бельевыми аксессуарами. Затем поменяла привычную деловую прическу на свободный полет самодеятельной парикмахерской фантазии, добавила легкий макияж и аромат французских вечерних духов. В общем, как уже опытный и прекрасно подготовленный летчик, в максимально сжатые сроки проделала то, что отнимает у нормальной женщины целый день.
Стивен лежал на кровати в одних шортах, читая техническую инструкцию по работе с навигационной аппаратурой. Стук в дверь взбудоражил его. Он нервно соскочил на пол и заметался по комнате, не зная, то ли вначале что-то накинуть на себя, то ли сразу открыть дверь. Это мог быть кто угодно — посыльный из штаба или сосед. Но сердце почему-то уверенно подсказывало, что это была Дженифер, и он с надеждой, даже не спрашивая, распахнул дверь.
Предчувствие его не обмануло. Это была она, красивая и элегантная, с сияющими и одновременно настороженными глазами. Прямо с порога, без всяких прелюдий, она уверенно возвестила:
— Я хотела просто поблагодарить тебя за полет. За все, что ты сделал для меня. Но по дороге вдруг поняла, что этого будет мало. Я сейчас настроена на откровенный разговор. Боюсь, что потом у меня не хватит решимости. Так что выслушай меня спокойно и не перебивай.
Не знаю, что со мной случилось, но моя предыдущая, хорошо спланированная и отрегулированная жизнь пошла наперекосяк. Не могу сосредоточиться надолго, не могу задуматься надолго о чем-то серьезном. И во всем виноват ты, со своими сумасбродными идеями и ненормальным поведением.
— И в чем же моя вина?
— Твоя вина — это ты сам, со своей привлекательностью. И то, что ты все время рядом, но при этом почти недоступен.
— Как ни странно, но у нас одинаковые проблемы. У меня те же самые впечатления. Я не могу спать, у меня пропал аппетит, у меня аритмия сердца и спазмы дыхания, особенно в твоем присутствии. Налицо классические симптомы проявления любовного томления и неудовлетворенности. Это ты во всем виновата, со своей неотразимой красотой, сексуальностью и жестким, неуступчивым характером.
Оба засмеялись, довольные озвученной наконец откровенной и приятной оценкой собственных эмоций и желаний.
— Вот уж никогда бы не подумала, что ты так можешь переживать, — продолжила Дженифер психологический анализ ситуации. — На вид ты всегда казался таким холодным, невозмутимым и собранным. Не человек, а ходячий компьютер. Казалось, что никому не дано достучаться до твоего сердца, особенно учитывая твой список любовных побед. Новый Дон-Жуан. И надо же. Такая перемена в человеке за столь короткий период. Жаль, твоя холодность меня даже возбуждала, — насмешливо поддела она.
