Рэйчел вошла в комнату.
– Я даже не могу выразить, как я в вас разочарована.
Все трое повернулись к ней. На их лицах застыло изумление.
– Вам должно быть стыдно за себя, – добавила Рэйчел. – И я думаю, вам пора узнать, что теперь мне известны все ваши интриги и против отца, и против меня, – На лицах всех троих тут же появилось виноватое выражение.
– Я всегда готова была все для вас сделать, сказала Рэйчел, – я ходила с вами по магазинам, в парикмахерскую, помогала вам делать уроки, решала все ваши проблемы. Всегда заступалась за вас перед отцом и просила его разрешить вам то, что он запрещал.
Их лица становились все более и более виноватыми. Но Рэйчел продолжала. Она должна дать детям понять, насколько дурно они повели себя.
– И ваш отец любит вас, – проговорила она. Он все для вас делает. Все, что может. Он работает ради вас. Чтобы вы ни в чем не знали недостатка. Чтобы у вас была возможность учиться.
Старается уберечь вас от ошибок. А вы отвечаете ему таким образом. Вы пытаетесь манипулировать его жизнью.
Вероятно, Сидни больше не могла сдерживаться. Она сказала:
– Мы не хотели сделать ничего плохого.
– Ни вам, ни ему, – добавила Софи тихо.
– Мы только хотели… – Саша не могла найти слова для самооправдания.
Рэйчел добавила:
– Получить свободу?
Три сестры кивнули, сгорая от стыда.
– Простите меня, – прошептала Софи.
Саша кивнула:
– И меня тоже.
Сидни посмотрела на Рэйчел:
– И меня, Рэйчел.
Рэйчел обрадовало, что хотя бы сейчас не прозвучала их привычная формула «Нас всех».
Значит, девочки понимают всю серьезность ситуации.
Саша спросила:
– А вы рассказали папе о том, что мы сделали?
– Нет, – ответила Рэйчел. – Я не сказала. Вы сами ему скажете. Не знаю, что теперь будет с вашей вечеринкой, но вам необходимо во всем признаться отцу. Вы должны отвечать за то, что делаете, так будет лучше для вас же.
Сидни возмутилась:
– Почему взрослые так всегда говорят?
Рэйчел усмехнулась и ответила:
– Если вы хотите быть свободными, как взрослые, вам придется принимать правила, по которым должны жить и живут взрослые. – И уже более серьезно произнесла:
– Я бы хотела еще кое-что сказать. Вы думали освободиться от надзора. Поверьте мне, вы совершили ошибку, я буду присматривать за вами всегда.
– И я тоже, – сказала Джейн, входя в комнату.
– Все мы, – добавила Диана.
Грег подтвердил слова Джейн и Дианы:
– И мы тоже.
– Я присоединяюсь, – добавил Трэвис.
Все взрослые стояли перед сестрами, но все они смотрели на них с симпатией и любовью, никто не был разгневан или рассержен.
Три сестры были в замешательстве.
– Почему нам так не везет? – вскричала одна из них.
– И вам не стоит забывать, что так будет всегда, – смеясь, сказала Рэйчел.
– Это нечестно! – вскричала другая.
– Что именно?
Рэйчел повернулась и увидела Слоана, стоявшего в дверях, позади всех. Сердце ее замерло. О господи, как же она любит его! Как она скажет ему о том, что собирается оставить работу и уйти от него?! Неужели уйти?
Почему она должна уйти? Потому что у нее нет больше сил видеть его и сдерживаться.
– Что вы опять натворили? – спросил дочерей Слоан.
– Да, ну-ка объясните нам всем, – потребовал весело Грег, – и мы решим, что с вами делать.
– Ах, – усмехнулся Слоан, – вы уже вступили на путь борьбы тинейджеров против взрослых?
Все весело подтвердили его слова.
– Так говорите же, – начал он добродушно. Я и сам некогда был тинейджером, попробуем разобраться. – Он обратился к друзьям:
– Я рассчитываю на вашу поддержку.
Рэйчел сказала:
– Я думаю, они вам обязательно расскажут.
Она почувствовала, что едва устояла на ногах, взглянув в темные глаза Слоана.
– Можем ли мы побеседовать минуту? – спросил он.
– Конечно. – Она поднялась за ним по лестнице.
Он, возможно, хотел обсудить поездку в больницу. Но именно теперь и следовало все объяснить ему. Рассказать о своем плане. Она понимала, что дальше тянуть невозможно.
Когда они пришли на кухню, Рэйчел спросила:
– Как миссис Лоуренс?
– Как я и думал, – сказал Слоан. – Ей просто необходимо было с кем-нибудь поговорить. Она страдает из-за развода. И по поводу отъезда сына. Страдает от одиночества. Я хочу попросить Диану побеседовать с ней. Миссис Лоуренс беспокоится о неоплаченных счетах. Как вы полагаете, ее страховки хватит на погашение долга?
– Я не знаю. Но обязательно позвоню в понедельник и выясню все, что касается ее вопроса.
Но как раз по поводу работы…
Слова застревали у нее в горле, и мысли путались. Ей было трудно собраться с силами.
– Я хотела сказать вам, – начала она, – что собираюсь просить об отставке.
– Но почему, Рэйчел? – Он покачал головой в полном недоумении. – Почему?
Слоан пристально смотрел на нее, ожидая ответа. Она чувствовала, что его взгляд причиняет ей боль, но не могла ничего изменить. Она должна была выдержать все.
– Потому что… – продолжала она и снова запнулась. Ей хватило времени, чтобы облизнуть пересохшие губы, она взяла себя в руки и постаралась сосредоточиться на главном. – Потому что есть нечто, касающееся прошлого, о чем вам не следовало бы знать. Я не все открыла вам. И знаю, о чем вам не следовало бы знать. Тогда наконец все прояснится. И я смогу.., уйти из вашей жизни. – Она поспешно добавила:
– Я говорю о наших отношениях. Но надеюсь, что смогу общаться с девочками.
Она безумно хотела избавить Слоана от неприятного ожидания.
– Когда я сказала, что не захотела остаться с Оливией в одной комнате, потому что была возмущена ее поступком.., это была только половина правды.
Не смей опускать глаза, приказала она себе, подними их. В последний раз в жизни ты должна пойти на жертву и смириться. Тебе необходимо признаться, открыть Слоану свою последнюю тайну.
Посмотрев прямо на него, Рэйчел сказала:
– Я ушла потому, что.., была ужасно влюблена в вас тогда. И ничего не могла с собой поделать. Но я никоим образом не хотела помешать Оливии. Она была моей лучшей подругой. И я понимала, что должна сделать это ради нее.
