– Простите меня, – пробормотала Сара, – мне нужен свежий воздух. – Она пересекла комнату и выбежала на балкон.
– Видишь, как странно она себя ведет! – воскликнула тетя Феба. – Говорю тебе, она не в себе.
Сара тем временем нетерпеливо расхаживала взад-вперед по балкону, в состоянии близком к прострации. Боже, как ему помочь! Что делать? Во всем виновата она сама! Боялась за себя, а надо было выйти за него, и, возможно, после рождения наследника удалось бы убедить его бросить опасное занятие. Не выдержав, она произнесла вслух:
– Как я была глупа!
Шум колес подъехавшего экипажа прервал лихорадочный поток мыслей. Неужели к ним кто-то с визитом? Сейчас Саре было не до гостей, которые после раута приезжали к ним постоянно.
Она выбежала в парк и бросилась по дорожке к своей скамейке в гуще кустарника.
Здесь и нашел Сару предмет всех ее мучительных раздумий.
Она даже не услышала шагов, поглощенная своими переживаниями.
– Сара! – громко произнес он. – Сара, я с трудом нашел вас.
Она резко повернулась на звук знакомого голоса. Пару секунд смотрела остановившимся взглядом на графа и вдруг плавно опустилась на землю в глубоком обмороке, первом за всю ее жизнь.
Когда Сара пришла в себя, оказалось, что она сидит на скамье в кольце сильных рук, поддерживающих ее.
– Любовь моя, что с тобой? – услышала она любимый голос. – Ты больна или мое присутствие так нестерпимо для тебя? Только одно слово, и на этот раз я уйду навсегда.
– Почему вы здесь? – прошептала она. – Я думала, что никогда вас больше не увижу.
Беспокойство в его глазах сменилось знакомым веселым блеском.
– Ты рада, что ошиблась, Сара? Поэтому потеряла сознание?
– Да, Ричард, да.
Он притянул ее к себе. И только потому, что она не успела окончательно прийти в себя, Сара позволила ему поцелуй – такой длительный, что у обоих перехватило дыхание.
Слегка отстранив ее и глядя ей в глаза, он произнес:
– Сэр Генри не ошибся, когда сказал, что ты ко мне неравнодушна. Я сам это чувствовал, хотя ты всегда была со мной предельно сдержанна.
Она рукой закрыла ему рот:
– Я всегда испытывала к тебе влечение, Ричард. Но зачем ты приехал?
– Я приехал попытаться уговорить тебя выйти за меня, прежде чем я уйду насовсем.
– Как неразумно с твоей стороны! Ты подвергаешь себя опасности. Кто знает, что ты здесь?
Он опешил, но не выпустил ее из объятий.
– Масса народу. Слуги, разумеется. А твоя тетя подсказала, где тебя найти.
Сара закрыла глаза.
– Как ты смог уйти от них?
– Как? Очень просто. Когда я сообщил твоей тете, что хочу последний раз поговорить с тобой, она сказала, что ты в саду.
– Как ты можешь шутить в такой момент? Я говорю о твоем побеге из тюрьмы. Нам стало известно, что тебя отвезли туда. – Сара вздрогнула. – Сыщики, должно быть, скоро будут здесь. Дай мне пять минут, я соберу дорожный чемодан, и мы немедленно уедем в Фолк-стоун. Если поспешить, через два дня будем во Франции.
Он положил ладонь ей на лоб:
– Кажется, ты перегрелась на солнце, любовь моя. Меня никогда в жизни не преследовали законники по той простой причине, что все мои счета и бумаги в полном порядке. Мой отец сам был аккуратен с деньгами и нас научил.
– Не подтрунивай надо мной, Ричард. Ты прекрасно понимаешь, о чем я.
– Уверяю, что нет. Я клянусь, что никогда не сидел в тюрьме. В таком ужасном и грязном месте… Говорят, там даже нет прислуги, – улыбнулся он.
– Да как ты можешь улыбаться? – Она отбросила его руку. – Кого же тогда арестовали, если не тебя?
– Понятия не имею. А кого они арестовали?
Она испытующе посмотрела ему в глаза:
– Ты был в Стамфорде в гостинице «Белая утка» позавчера ночью?
– Никогда бы не остановился в такой дыре. Я был в Мелфорд-парке, поужинал плотно и потом раздумывал о превратностях любви. Кто распространяет обо мне эти грязные слухи?
Ее лицо осветилось надеждой.
– Значит, не тебя арестовали?
– Разве я уже не сказал? Да в чем дело, любовь моя, что все это значит?
Сара нахмурилась:
– Тогда кого же арестовали?
Мелфорд тоже нахмурился. Потом на него снизошло озарение.
– Билл Кирси был арестован два дня назад. Новость быстро распространилась в графстве. Процесс обещает быть одним из самых захватывающих, особенно если вызовут в качестве свидетелей пострадавших – бедных девушек, которых он похищал. – Граф вдруг с изумлением посмотрел на Сару. – Но, любовь моя, неужели ты думаешь, что это был я?
– Ричард, тогда почему ты вводил меня в заблуждение, делая вид, будто ты – это он? Может быть, на пари?
– Ты действительно нездорова, любимая. Надо немедленно позвать врача. – Он помог ей подняться. – Лучше меня тебе поможет сейчас миссис Кернфорт.
– Прошу тебя, Ричард. Дай мне еще пару минут.
Он сел, но лицо его выражало тревогу.
– Ричард, ты когда-нибудь был грабителем или играл роль грабителя?
– Разумеется, нет. Я не школьник. Перерос давно детские шалости.
Она снова почувствовала дурноту, но поборола в себе слабость и еле слышно произнесла:
– Я обозналась, кажется… Но он был так похож на тебя…
– Не хочешь ли ты сказать, будто думала, что я – этот мерзавец, этот вор, этот похититель невинных девушек? – Голос у него звучал так сурово, что она испугалась. Кажется, она теряет его любовь, не успев обрести. А граф вдруг громко расхохотался, и стайки птиц вспорхнули испуганно с кустов. – Так вот с чем было связано все твое возмущение и ярость?
– С чем же еще? – Она пыталась сдержать слезы.
– Но, Сара, ты не могла его разглядеть. Ведь он наверняка был в маске.
– Да, и платком он закрывал нижнюю часть лица, но его волосы… такие ухоженные, красивые, точно как твои, и его глаза… Выражение их… – Она вспыхнула. – Мне трудно объяснить…
– К счастью, полиции, чтобы произвести арест, необходимы более веские улики, помимо выражения глаз и прически, иначе меня давно бы упрятали за решетку.
Она зажала уши руками:
– Хватит об этом! Я не вынесу больше!
Он привлек ее к себе и приблизил губы к ее губам.
– Только поэтому ты так расстроена?
Она обвила руками его шею.
