Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
Разумеется, я не могу воскресить Аннабель; ей не могло бы помочь даже феминистское движение, а альтернативная психиатрия только бы все ухудшила, если это возможно. Повесть заканчивается настолько категорически и таким неопровержимым утверждением, что немного бестактно вытаскивать ее мужа и деверя, всех любовников и врачей из текста — гроба Аннабель — и воскрешать их. Но такт и хороший вкус в любом случае занимают в этой повести не самое видное место.
Сначала мелкие роли.
Хотя супруга преподавателя философии появляется лишь в роли второго плана, мне кажется, я не отдала ей должного в те дни, когда считала, что матери сами во всем виноваты. Тогда я не понимала, чего она так бесится. Теперь — понимаю.
В начале семидесятых она стала радикальной феминисткой, а теперь живет на глухой ферме в Уэльсе с тремя другими женщинами, двумя отличными приемными детишками и стадом коз. Она знает вторую жену Ли Коллинза Рози, а также Джоанну Дэвис (см. далее) из Гринэм-Коммон, но вспоминает свою гетеросексуальную жизнь как дурной сон, от которого давно очнулась, а кроме того, Ли был всего лишь одной из многих неудачных попыток найти выход ее недовольству, да и имени его она вспомнить никогда не могла, не заглянув в шпаргалку.
Муж ее добился опекунства над их тремя детьми; решение суда она не опротестовывала. Душу он обрел ценой повышения по службе и публикаций. Остался в той же должности, даже в той же самой квартире, но дети выросли, называют его «благословенным», и теперь, хотя они уже почти взрослые, он по-прежнему ведет кружок для отцов-одиночек в городском культурном центре, координатор которого — Рози Коллинз.
Ли — безосновательно — подозревает их в степенной и скрытной связи. Но все гораздо хуже. Они обсудили возможность романа и решили, что лучше не стоит. Но все еще хуже, поскольку семнадцатилетний сын жены преподавателя философии спит с пятнадцатилетней дочерью Коллинзов в той же самой постели под той же репродукцией арлекина Пикассо «голубого периода», теперь несколько выцветшей. (Провинциальная жизнь отличается удивительной последовательностью.) Рози водила дочь в клинику семейного планирования, но Ли об этом не говорит, поскольку убеждена, что он способен на убийство в том, что касается их дочерей.
Крашеная психиатресса вскоре после событий, описанных в повести, оставила Национальную службу здравоохранения ради частной практики, но все же успела прописать Ли после самоубийства Аннабель транквилизаторы такой крепости и в таких количествах, что он буквально превратился в зомби.
Теперь она входит в совет директоров консорциума, управляющего сетью крайне дорогих реабилитационных центров для очень богатых торчков. Кроме того, она директор трех фармацевтических компаний, ведет на радио горячую линию по неврозам и написала документальный бестселлер «Как преуспеть, несмотря на то что вы женщина». Страстный поборник гормональной терапии. Ездит на «порше» — довольно быстро.
У Джоанны Дэвис хватило животного чувства самосохранения, чтобы, узнав о происшедшем, никогда больше не иметь дела с Ли. Пока он пребывал в отпуске по семейным обстоятельствам, она бросила школу и сбежала из дома в Лондон.
Человек, с которым она познакомилась в поезде, устроил ее официанткой в безалкогольный бар в Сохо. Затем она успешно доросла до стриптиза, а когда в начале семидесятых грянул бум журнальчиков мягкого порно, можно сказать, прославилась и скопила достаточно, чтобы взять закладную на квартиру в одном из престижных многоквартирных домов на Финчли-роуд, а также купить в рассрочку спортивную машину. Эта уютная жизнь резко оборвалась, когда она забеременела в результате сделки за наличный расчет с одним саудовским наследником королевской фамилии.
После аборта она почувствовала, что если ее жизнь в самом деле стоит больше жизни ребенка, которого она в себе носила, то она не может больше снимать с себя одежду за деньги, а должна подыскать другую работу. Но ни одна работа, не завязанная на ее сексуальности, не предоставляла достаточного дохода, чтобы продолжать выплачивать за элегантные квартиру и машину; так что от квартиры и машины пришлось отказаться. Джоанна быстро радикализовалась.
После долгих уговоров новых друзей-сквоттеров она втерлась на подготовительные курсы в политехническом институте и уже несколько лет работает в службе социального обеспечения лондонского района Ламбет, специализируясь на стариках.
Клиенты ее любят, называют Блондинкой, но времени на мужчин младше шестидесяти пяти у нее не очень много, если не считать обожаемого крошку-сына, зачатого в приступе беспамятства после демонстрации в поддержку шахтерской забастовки летом 1984 года. Они с сыном живут в коммунальном доме в Талс-Хилле. В последних местных выборах она безуспешно баллотировалась от лейбористов — проиграла кандидату Альянса, но на следующий раз район ей пообещали наверняка.
Она знает Рози Коллинз из Гринэм-Коммон, но фамилия Коллинз недостаточно редкая, чтобы ей о чем-то напоминать, да и особых причин думать о Ли у нее никогда не было: чего ради? Да и времени на самом деле нет.
Каролина… сейчас диктор телевидения на одном из коммерческих каналов. После того как ее первый брак — с тележурналистом — распался, она вышла замуж за молодого адвоката, который только начинал делать себе имя; теперь ему это удалось. У них дом в Кентиш-Тауне, загородные дома в Саффолке и Дордони и круглосуточная няня для дочери Эммы. Сын Каролины от первого брака Гарет — в пансионе. Сама она недавно вступила в Социал-демократическую партию.
Сначала я думала, что Баззу не суждено никакого определенного будущего, кроме тюрьмы — либо за торговлю наркотиками, либо за нанесение тяжких телесных повреждений. Потому что суть натуралистической художественной литературы — правдоподобие; для того чтобы заставить читателя добровольно преодолеть в себе неверие, писатель вынужден наделять своих персонажей судьбами правдоподобными, а не жизнеподобными, и тут, поскольку жизнь — не продукт человеческого воображения, таятся бесконечные сюрпризы. Правдоподобно и морально удовлетворительно будет отправить Базза на несколько лет за решетку, хотя господи спаси других заключенных той тюрьмы; но реальная жизнь иногда выкидывает и вот такие фортели.
В 1969 году Базз еще дожидался исторического мига своей славы, и именно поэтому он — самый расплывчатый из всех персонажей повести. Если бы вы тогда с ним встретились, то решили бы, что это —увядшее цветкоподобное; на самом же деле он дожидался наступления панка, и если б ему удалось всеми правдами и неправдами пережить следующие четыре-пять лет, не сдохнув и не сев на иглу, то потом он бы стал богатым и знаменитым.
Он добавил к имени третью «з» (Баззз) и не без шика рулил несколькими первыми панк-группами, однако чуть ли не больше всего на свете ему всегда нравилось закатывать вечеринки, и себя он нашел в самой сущности «Маски Красной смерти», приданной наиболее удачным загулам, устраивавшимся в клубах, которыми он управлял в Лондоне, а с 1977 года — и в Нью-Йорке, где он также с некоторым успехом спекулировал недвижимостью.
Теперь он живет в параноидальном уединении в пентхаузе недалеко от центра города, окруженный выводком затянутых в кожу приспешников. О его видеоклипах говорят с придыханием. Он довольно рано врубился в граффити и теперь держит специализированную галерею в Верхнем Ист-сайде, не говоря о пресловутом центре перформанса в Сохо и садомазохистской точке в Ист-Виллидж. Говорят, Вим Вендерс подумывает о сценарной разработке продолжения фильма «Париж, Техас» по мотивам поисков отца, предпринятых Базззом в резервациях апачей на Юго-Западе в начале 1980 года.
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 35
