— Хорошо. Я подумаю, чем еще могу тебя разочаровать.
Алек принял предложенный Элизабет шутливый тон, но его рука сама потянулась, чтобы убрать прядь волос, упавшую ей на глаза. И в этот момент она подняла руку, чтобы сделать то же самое. Пальцы их на мгновение соприкоснулись. Впечатление было такое, что между ними пробежала электрическая искра!
Алек взял руку Элизабет, поднес к губам и поцеловал.
— Мне не стоит этого делать… и этого тоже не стоит делать…
Он сжал Элизабет в объятиях и склонился к ее лицу, собираясь поцеловать в губы. Но его что-то остановило. Алек тряхнул головой, как будто пытаясь избавиться от наваждения, и отстранился от молодой женщины.
— Теперь мы должны приступить ко второму пункту культурной программы на вечер, — сказал он, пытаясь не обращать внимания на огонь, горящий в черных глазах Элизабет.
— Мне казалось, что мы уже приступили. — Она озадаченно взглянула на Алека. — Ты разве не собираешься поцеловать меня?
— Нет. После ужина на берегу реки мы должны ехать кататься по канатной дороге.
— Но я же живу здесь. Я сто раз каталась по этой дороге!
— Ночью?
— Нет. Ночью — нет.
— А я как-то раз прокатился. Это очень красиво и романтично: вверху — звездное небо, внизу — огни города. Тебе понравится, я уверен.
— Почему ты не хочешь меня поцеловать? — Элизабет шагнула к Алеку и прижалась к нему. — Ты боишься меня?
— Боюсь.
— Или, может быть, ты боишься не меня, а Джио?
— Я боюсь и тебя, и Джио… и себя самого боюсь. — Последние слова дались ему не без труда. Он взял Элизабет за руку и потянул ее за собой. — Пойдем.
— Сначала поцелуй меня. — Она закрыла глаза и выжидающе запрокинула лицо.
Алек не стал спорить и быстро коснулся губами ее губ.
— А теперь пойдем…
— Это был не настоящий поцелуй, — запротестовала Элизабет.
— Бет…
— Я никуда не пойду, пока ты меня не поцелуешь по-настоящему.
Алек понял, что возражать бесполезно. Если Элизабет что-то решила, она своего добьется. И ее не остановит даже то, что они были не одни на пристани. Посетители «Макдоналдса» тоже вышли на улицу насладиться тихой безветренной ночью.
— Бет, не дури!
Алека раздражало ее упрямство. Да, у мужчины, который решится на ней жениться, должен быть железный характер. Иначе ему с ней не справиться.
Элизабет торжествующе улыбнулась, решив, что он готов сдаться. Но он сгреб ее в охапку и приподнял над землей, намереваясь силой запихнуть в машину. А вот целовать ее он явно не собирался.
— Алек, что ты делаешь? Сейчас же поставь меня на место! — запротестовала Элизабет. — На нас люди смотрят.
Он не обратил внимания на ее возмущенные возгласы и понес к лимузину. Вскоре Элизабет перестала кричать и брыкаться. Алек поставил ее на землю уже у самой машины. Шофер вышел и открыл перед дамой дверцу.
— Куда мы едем? — Элизабет была вне себя от ярости.
Игнорируя ее вопрос, Алек попросил шофера отвезти их к канатной дороге. Он устроился в самом углу сиденья, стараясь держаться подальше от Элизабет и настороженно поглядывая на нее, будто боялся, что она его укусит. А она незаметно подвигалась к нему. Когда они подъезжали к канатной дороге, она придвинулась совсем близко. Тогда Алек постучал в стеклянную перегородку, привлекая внимание водителя. Тот опустил стекло.
— Да, сэр?
— Цветы… — распорядился Алек.
— Да, сэр.
Водитель передал ему красиво завернутый букет алых роз. Алек положил их на сиденье между собой и Элизабет.
— Это мне? — спросила она.
— Да, они для Либби.
Лимузин въехал на стоянку у главной станции канатной дороги. Шофер вышел и открыл дверцу перед Элизабет. Она вышла, забрав букет с собой.
Элизабет нюхала розы и восхищалась тонким вкусом Алека и его умением создать романтическое настроение. Лимузин, ресторан «Роберт Ли» — жалко только, что он закрыт, — алые розы…
— Черт побери! — Алек раздраженно подергал запертую дверь.
— Ничего страшного, — успокоила его Элизабет.
— Смотри, тут сказано, что они закрываются в шесть. Но я же прекрасно помню, что катался здесь в девять вечера, когда приезжал в город с «Рейнджерами».
— И когда это было?
— В июле.
— Все правильно. Зимой канатная дорога закрывается в шесть. Летом — в десять. У меня как-то вылетело из головы, а то я бы раньше тебя предупредила.
— И куда нам теперь?
— А что ты планировал делать после канатной дороги?
Алек смутился. Ему совсем не хотелось говорить Элизабет о том, куда он собирался вести «Либби» потом. Ей вовсе не обязательно об этом знать. Хотя у Алека было такое чувство, что подобное продолжение вечера пришлось бы ей по душе. Вот только у него самого душа к этому ну никак не лежала!
— Да так, ничего конкретного. Думал, что романтический ужин и ночная прогулка по канатной дороге — это вполне достойное начало для свидания. И что дальше все пойдет само собой. Но я не рассчитывал, что буду есть в «Макдоналдсе» и что канатная дорога окажется закрыта.
Вернувшись к лимузину. Алек попросил водителя покатать их по городу, пока они будут решать, что делать дальше.
— Я хочу что-нибудь на десерт, — заявила Элизабет, когда лимузин выехал на знакомую набережную.
— Десерт? — переспросил Алек.
Она кивнула.
— Чего-нибудь сладкого.
Хорошая мысль, решил Алек. Это лучше, чем ехать на танцы. Потому что Элизабет наверняка будет настаивать на медленном танце с ним. И закончиться это могло плачевно. А невинные посиделки в кафе-кондитерской — это как раз то, что нужно. Во всяком случае, с этим Алек способен был справиться.
— Хорошо, — согласился он. — Поедем в «Корону». Там делают замечательные молочные коктейли и банановый торт.
— Нет, в «Корону» я не хочу.
— Тогда в кофейню «Три марионетки». Их фирменный лимонный пирог — просто объедение. А еще у них очень вкусный яблочный торт со взбитыми сливками…
— Не хочу в «Три марионетки».
— Ты хочешь десерта или ты хочешь вымотать мне все нервы? — не выдержал Алек.
— И того, и другого, — обольстительно улыбнулась Элизабет.
Алек лихорадочно соображал, что бы предложить такого, от чего она не сможет отказаться. И тут вспомнил, как Джио ему говорил, что его сестра любит шоколадные пряники.
— Придумал! В кафе «Аннабель» подают потрясающий шоколадный торт.
