Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
– Это Тёма, – пустилась в объяснения Зайка, – жил в детдоме,приехал внезапно, он из-за Уральских гор. Его мать…
– Ясно, – подытожила через пять минут Таня, – нищий родственник.Знаю таких. Почти состарился, денег не нажил и решил о родителях вспомнить. Ну,народ! Дегтярев, а ты точно уверен, что это твое произведение искусства? Вы,блин, дураки! Всех пускаете! Завтра сюда китаец заявится, Сяо-Ляо, и тебе нашею повесится со всеми узкоглазыми внуками.
Дегтярев покраснел.
– Вот гоголь-моголь, – засопел Тёма, вваливаясь в спальню. –Я его сверху какао посыпал.
– Мерси, дружочек, – царственно кивнула Танюша и в мгновениеока слопала содержимое креманки. – А теперь унеси пустую посуду, помой живенькои можешь быть свободным.
Полковник превратился в гигантскую свеклу.
– Ладно, – скривилась Зайка, – раз никто не умер, пойдуспать.
– Доктор будет через десять минут, – сообщила Ирка, влетая вспальню.
– Думаю, мы зря его вызвали, – процедил сквозь зубыАлександр Михайлович.
И тут Борейко с громким стоном снова наклонилась над полом.
– Таз, дайте таз! – завопила Зайка.
Опять поднялась суматоха. Спустя пару минут Таня лежала вподушках. Лицо ее по цвету сравнялось с наволочкой, глаза ввалились.
– Я умираю, – прошептала она, – совсем…
– Не нервничай, – приказал Дегтярев, впихивая в рот Борейкоградусник. – Молчи! Ирка, положи ей на лоб полотенце, намочив егопредварительно уксусом.
– Это зачем? – удивилась домработница.
– Не рассуждать! – обозлился полковник.
– Вечно на меня орут, – скуксилась Ирка, и тут раздалсязвонок в дверь.
Громко залаяв, собаки побежали в прихожую.
– Врач пришел, – возвестил Дегтярев. – Всем оставаться наместе происшествия, ничего не трогать!
– По-моему, ты слегка перепутал ситуации, – фыркнула Зайка.– Таня пока жива, и мы в спальне у Даши.
– Так еще утро не наступило, – ляпнул Дегтярев, – может, ктои помрет. Вон какая Таня зеленая!
Борейко закрыла глаза, я испугалась, но тут в комнату бодрымшагом вошел местный эскулап Семен Петрович и повелительно гаркнул:
– Просьба всех оставить меня с больной наедине.
Мы вышли в библиотеку и сели в кресла. В доме повислатишина.
– А где Кеша? – спохватилась я, сообразив, что Аркадия нетсо всеми.
– Уехал в Новомосковск, – пояснила Зайка, – вернется завтрак вечеру.
– По-моему, этот доктор хам, – ожил Дегтярев. – Пришел,раскомандовался…
– Семен Петрович хороший специалист, – попыталась я защититьврача.
– У нас в заводской поликлинике есть терапевт, – прогуделТёма, – такой противный! Но лечит хорошо, просто глаз-алмаз. Я один раз к немуобратился, пожаловался на одышку, а он заявил: «Жрать меньше надо, а то диабетполучишь, вместе с атеросклерозом».
– Вот, вот! – радостно закивала Зайка. – Дегтяреву мы то жесамое говорили.
– Вы служите на заводе? – решила я сменить тему беседы.
– Уже нет, – слегка покраснел Тёма, – неинтересно стало. Ятакой человек увлекающийся, ни в жизнь не стану делать ничего против своегожелания. Вначале мне на предприятии хорошо жилось, интересно, но потом язаскучал и занялся в основном, торговлей. Живое дело!
Я молча слушала Тёму. Все понятно, мальчика, выросшего вдетском доме, определили после девятого класса в ПТУ и отправили затем в цех. Втех местах много металлургических комплексов, стоять у доменной печи илитрубопрокатного стана очень тяжелое дело, а платят рабочим не слишком густо,вот Тёма и подался в челноки. Катается, вероятно, в Китай, привозит в клетчатыхсумках всякую ерунду: одежду или косметику, а может, обувь – и продает вРоссии. Наверное, имеет лоток на местном рынке.
– А чем вы торгуете? – поинтересовалась Маня.
Тёма заулыбался:
– Думаю, ты бы сумела найти себе в ассортименте кой-чего повкусу. Понимаешь…
Дверь моей спальни с треском распахнулась.
– Какой идиот распорядился дать больной гоголь-моголь? –грозно спросил Семен Петрович.
– Нельзя было? – испуганно вскочил Тёма. – Яички свежие, японюхал.
– Женщина жалуется на дискомфорт желудочно-кишечного тракта,– рявкнул терапевт, – ее тошнит, а вы гоголь-моголь подносите. Убить несчастнуюзадумали?
– Нет-нет, – жалобно протянул Тёма, косясь одним глазом наполковника, чьи щеки медленно наливались кровью. – Она так просила, настаивала…вот… подумали… бедняжке не следует нервничать…
– Если она у вас желе из крысиного яда поклянчит, –неожиданно ласково осведомился эскулап, – тоже дадите? Чтобы не капризничала…
– Нет, – забубнил Тёма. – Но от яичек какой вред?
– Темнота большинства людей поражает! – завозмущался СеменПетрович. – У госпожи Борейко острый панкреатит. Диагноз, правда,предварительный, завтра утром необходимо сделать анализ крови.
– Здорово, – заорала Машка, – то, что надо! Суперски!Спасибо, Семен Петрович!
– Почему ты так обрадовалась? – поразился врач.
Машка опустила хитрый взор.
– Ну… э… прикольно! Иголка, пробирка!
Семен Петрович крякнул и с укором посмотрел на меня.
– Современные дети слишком увлекаются компьютерными играми,у них снижены моральные критерии. Я не психолог, но рекомендую показать девочкуспециалисту, который скорректирует ее поведение.
– Вернемся к панкреатиту, – перебила я терапевта. – Что намделать?
– Вам? Дать градусник. Надо измерить температуру, –снисходительно велел врач. – А больной следует соблюдать классический режим:холод, голод и покой.
– Ее нельзя перемещать? – осведомилась Зайка.
– Нежелательно, – отрезал врач.
– Минуточку, а мне что, спать на коврике у камина? –испугалась я.
– Скажете тоже, Дарь Иванна, – укорила Ирка. – Ночку вгостевой проведете.
– Лучше перенести туда Таню, – уперлась я.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
