Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
— И что же вы? — спросил губернатор, и его тон сделался почти зловещим.
— Разумеется, выполнил ваше приказание. Перед этим приказал вырезать пятьдесят семь бамбуковых шестов, чтобы отметить места погребения. Так вот, после того как мы всех французских собак закопали, один шест остался неиспользованным. Я думал, что ошибся коррехидор[12], пересчитал могилы, и, странное дело, пришлось признать, что это я ошибся в счете. На берегу оказалось всего лишь пятьдесят шесть корсарских трупов. Лучше бы я, конечно, ошибся в другую сторону, но думаю, и то, что случилось, не трагедия.
Чем дольше капитан Пинилья говорил, тем меньше был уверен в правоте своих слов. Потому что, пока он разглагольствовал, физиономия дона Ангеррана меняла свою окраску. Когда она сделалась окончательно темно-багровой, капитан смолк. Смолкли и все остальные за столом.
Ощущение праздника куда-то исчезло.
В наступившей тишине раздался голос безбородого доктора, сеньора Хесуса:
— Странно, клянусь мучениями святого Себастьяна, но у меня случилось что-то в том же роде.
Губернатор тяжело поворотил к нему отягченную приливом крови голову и спросил глухо:
— Что именно? Что именно случилось?
Сеньор Хесус, почувствовав, что нарождающийся губернаторский гнев вот-вот обрушится именно на него, потерял дар речи.
— Говорите, дьявол вас раздери, иначе придется изменить нашему обыкновению! Не вы мне, а я вам пущу кровь.
— Меня… меня известили, — залепетал доктор, — на берегу погибло семеро наших солдат, но когда я зашел в мертвецкую, что при госпитале Святой Бригиты, там наличествовало всего лишь шесть тел.
— Кому могло понадобиться мертвое тело? — удивленно прошептал кто-то из гостей.
— А может, этот пехотинец ожил и пошел к себе в казарму. Такие случаи бывали.
Дон Ангерран массировал глазные веки одной рукой, другой держась за сердце.
— Что за глупости вы говорите, мертвые люди не оживают! — продолжился спор за столом.
— Оживают, — мрачно вмешался в него губернатор, — только не люди, а такие дьяволы, как Олоннэ.
— Олоннэ утонул в море, — осторожно попытался напомнить капитан Пинилья.
— Лучше бы вы утонули! — заорал на него губернатор. После этого он сделал глоток вина и объявил: — Олоннэ жив. Более того, он переодет испанским пехотинцем. Молите Бога, чтобы он скрывался где-нибудь в джунглях, подальше от Кампече. Лично я верю в худшее — он здесь, в городе, может быть, он даже неподалеку от этого дома. Может быть, он даже в этом доме.
— Но для чего ему это?! — раздалось несколько одинаково недоумевающих голосов.
— Что тут непонятного?! Он собирается отомстить за то, что мы сделали с его командой.
Капитан Пинилья отодвинул тарелку, он обиделся на губернатора за пожелание утонуть и теперь счел возможным возразить ему:
— Но нужно быть безумцем, чтобы в одиночку напасть на целый город, где столько народу, где, наконец, три сотни солдат.
— Не-ет, он не безумец, к сожалению, не безумец.
— Единственный относительно разумный поступок, который мог совершить Олоннэ в сложившейся ситуации, — это нападение на тюрьму.
— На тюрьму?!
— Вы не забыли, ваше высокопревосходительство, что у нас под замком находятся восемь корсаров?
— Да на кой черт они ему сдались, если они под замком?
— Насколько я слышал, в корсарской среде принято вызволять друг друга, даже иногда рискуя собственной жизнью. Обычай странный, но имеющий место быть. А кроме того, в освобождении этих восьмерых есть и практическая для Олоннэ польза. Он может, пользуясь покровом темноты и всеобщим пьянством на берегу, захватить небольшое судно и выйти на нем в море.
Губернатор откинулся в кресле.
— Иногда, капитан, вы излагаете мысли, которые можно слушать без отвращения.
— Ну вот видите, — улыбнулся Пинилья, впадая в тихий экстаз самодовольства.
— Но из этих правильных мыслей вы делаете неправильные практические выводы, — поставил его на место дон Ангерран.
— Как вам будет угодно… — снова обиделся Пинилья.
— Итак, он может попытаться освободить своих матросов, — рассуждал вслух губернатор, — значит, необходимо проверить, как обстоят дела в тюрьме.
— Вы правы, ваше высокопревосходительство! -воскликнул городской алькальд.
— И немедленно!
Алькальд встал, с грохотом отодвинув кресло.
— А вы, капитан, — дон Ангерран обратился к Пинилье, — отправляйтесь тотчас же в казармы и пришлите сюда десятка два солдат. На всякий случай.
Загрохотали и другие кресла, остальные офицеры и чиновники заспешили к местам своей службы, не дожидаясь особого распоряжения. За столом остались только настоятель церкви и капитан порта. Первый — потому что был уверен в том, что гугенот не станет искать своего счастья в католическом храме. А второй — потому что сладко спал, положив голову в блюдо с маринованными моллюсками.
Губернатор брезгливо покосился на него и обратился к священнику:
— Вот видите, святой отец, не только молитва, обращенная к Господу, способна воскресить умершего, усилия врага рода человеческого на этом поприще тоже дают свои результаты.
Падре подбрасывал в руках апельсин, ловил его пухлыми ладонями и вздыхал.
— То, что капитан Олоннэ — дьявольское отродье, никаких сомнений у меня не вызывает, но в данном случае, я думаю, обошлось без вмешательства самого прародителя зла.
— То есть?
— Хватило вмешательства всего лишь беса притворства. Олоннэ умело прикинулся мертвым. Ведь никто — ни вы, дон Ангерран, ни ваши люди — не был знаком с ним лично.
— Бог миловал.
— Так что проскользнуть мимо вашего внимания ему было не так уж трудно. Ничего обидного для вас в этом нет. Воспротивьтесь своему падению в собственных глазах.
Губернатор презрительно хмыкнул:
— Как иногда вы умеете фразу завернуть! В собственных глазах я падать не собираюсь, а вот в глазах дона Антонио де Кавехеньи каково будет моему образу?
Падре не успел ответить: послышались приближающиеся к дверям залы шаги.
Двери распахнулись.
На пороге стоял алькальд. Лицо у него было белее песка, на котором нашла свою гибель команда «Этуали».
— Да говорите же, дьявол вас раздери!
— Корсары бежали. Все охранники убиты.
— Та-ак. Где капитан порта?
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
