class="p1">— Тронешь одного — другие не приедут. Торговать выгоднее. — Забычковал Ральф сигарету, убедился, что потушил и положил окурок обратно в пачку. — Давай, поднимайся на ноги и иди обратно. Будут спрашивать — скажи, я извиниться хотел.
— Было бы, кстати, неплохо.
— Не начинай снова, — поморщился Ральф. — По мастерской я с нашим наставником сегодня решу, машину он даст. Завтра, думаю, с рассветом двинемся, заберем все… И постарайся никуда не влипнуть, будь так добр.
— Нет такого желания.
— А когда оно с твоего желания начиналось? — Прищурился тот. — Тут главное не усугубить.
— Знал бы, где падать, соломки бы подстелил… — Поднялся я со скамейки, подразумевая завершение разговора.
— Тогда бесплатный совет. — Поднялся Ральф вслед за мной и, встав спиной к все еще ожидавшему меня сопровождающему, тихонько добавил. — В постели много не болтай.
Я, кажется, не удержался от растерянного взгляда.
— Говорят, на роль твоей подружки конкурс был, — шепнул он. — Что ты так смотришь? Наставники знают, как контролировать людей.
Настроение резко упало вниз. И отчего-то вертелось глупое, совершенно неуместное «Лин бы никогда так не сделала». Обворовать — да, наговорить кучу мерзостей — легко, на регулярной основе, как и столь же ярко потом мириться. Но смотреть в глаза и врать…
Впрочем, какая разница?
На негнущихся ногах я вернулся к пинавшему от безделья какую-то кочку мужику и вместе с ним отправился обратно. Успокоился, конечно — переосмыслил, вычеркнул пункт «мы вместе с Леткой героически бежим на север». В остальном — ничего не изменилось.
— Ты сейчас не дергайся, — негромко сказал сопровождающий, когда впереди появилась знакомая рощица, за которой было видно здание больницы. — Ничего не делай, не вмешивайся. Понял?
— Понял, — чуть удивленно поднял я бровь.
— Ничего ты не понял, — огрызнулся тот, добавив матом все, что о мне думает.
Руки невольно сжались в кулаки.
— Не хорохорься, — зыркнул он в мою сторону. — И без тебя есть, кому. — Кивнул он вперед.
По грунтовке нам навстречу неслись два всадника, один из которых чуть ленивым движением отвел от корпуса закрученный в кольцо кнут. Он же и приотстал, замедлившись почти до шага, пока второй пронесся мимо нас, заставив отшатнуться, и загородил дорогу в двадцати метрах позади.
Люди незнакомые, явно из охранников Грин Хоум — одежка та же, только еще ковбойские шляпы на головах. Судя по сосредоточенному лицу спутника, он их знал хорошо — равно как ничего хорошего от этой встречи не ждал.
— Что же ты, Мик, творишь? — Улыбаясь, приблизился на коне первый, расправляя кнут по земле. — Охранника больницы вырубил, пациента украл.
— Охранника никакого не видел. А Генри сам пойти согласился. — Покосился он на меня.
— Все нормально. Ральф захотел извиниться. — Не стал я запираться.
— Заткнись, — хлопнул воздух от кончика хлыста рядом с ухом столь же резко, как голос всадника.
Я аж присел невольно.
«А вот и скандал», — пронеслась мысль, но не было в ней никакого удовлетворения, потому что по шее потекла кровь, а следом пришла боль от рассеченного уха.
Рукой тронул — мочки нет. Твою же мать… — в грудь толкнулась ненависть.
— Уоллес, хорош. Парня не трогай, — одернули его голосом из-за моей спины.
— Тогда забирай его, а мы с Миком еще пообщаемся, — оскалился тот, вновь откидывая кнут назад.
— Охранника не было. — Глухо произнес мой спутник, безвольно опустив руки. — Чем угодно клянусь.
Оглядев окровавленную руку, я выпрямился. Игнорируя окрик позади и звук приближающейся лошади, окровавленными руками провел по лицу. Затем набрал кровь из все еще кровившего уха и размазал по вороту рубашки.
«Летка расстроится…» — Автоматически вылезла мысль, тут же задавленная. — «Да и наплевать».
— Ты чего? — Удивился всадник. — А ну лезь Роджеру на лошадь, иначе кнутом огрею!
— Вы меня избили, а Мик защищал. Так я скажу наставнику Дэвиду. — Я встал, заслоняя Мика.
— Запорю, щенок! Быстро в сторону, — дернул Уоллес лошадь за уздцы, заставляя ее гарцевать на месте.
И тут же кнут резко просвистел совсем рядом с лицом.
— Рискни. — Упрямо смотрел я на него.
— Роджер, убери парня! — Раздраженно крикнул мужик с кнутом. — Иначе оставлю его без второго уха!
— Да ни черта ты мне не сделаешь. И Мика не тронешь.
Кнут резко хлестнул у другого уха, но в этот раз ни крови, ни боли.
Рядом остановился всадник, и тот, которого называли Роджером, попытался ухватить меня под локоть.
— Давай на лошадь, Генри, — примирительно произнес он. — Тут без тебя разберутся.
— Не пойдет, — отошел я на шаг в сторону, все еще прикрывая собой спутника. — Мик меня и пальцем не тронул, а этот с кнутом без уха оставил.
— Да вылечат, — вновь попытались меня ухватить. — Цепляйся ногой за стремя. Генри, не лезь, этот человек тебя хотел похитить.
— Хрена с два. Я сам пошел и сам с ним вернусь.
— Не заставляй меня действовать силой…
— Да убери ты его! — Терял терпение Уоллес, гарцуя на недовольно всхрапывающей лошади.
— Пальцы мне сломаете, перед наставником Дэвидом и мэром сами будете отвечать. — Предупредил я.
— Я тебе их сам сломаю, а потом еще раз, как Мэри вылечит!!!
— А они подвижность потеряют. Я так мэру и наставнику скажу. Уоллес и Роджер, верно? — Поднял я голос. — Я скажу им эти имена!
— Слушай, Генри, мы ведь тебя уже час ищем, — примирительно произнес Роджер, разворачивая коня так, чтобы встать рядом с Уоллесом и чуть придержать его за стремя.
— Нашли. Уха лишили, рубашку испортили. — Зло ответил я. — Надо решать.
— Да чего решать, Мика под кнут, тебя на лошадь.
— Уоллес, уймись! — Гаркнул второй всадник, и тот недовольно замолк.
— В общем, трупа похитителя не будет, — нагнул я голову вперед. — Награды не будет. Проблемы будут, если рубашку новую не найдете и нож в ножнах вот под эту петельку, — показал я на свои брюки.
— Генри… — Роджер произнес мое имя с явной угрозой.
— Мы медленно идти будем, успеете.
— Ты не охренел ли? — Зло сощурился тот. — Уоллес, а ну рассеки ему
