градус моей нервозности из-за устремленных на нас любопытных, оценивающих, а местами агрессивных и завистливых взглядов двух сотен гостей, заполнивших зал.
Как минимум с половиной из них Марк меня познакомил, так что уже через полчаса перед глазами у меня плыло от нескончаемого потока лиц, имен и должностей.
В конце концов, я не выдержала и сбежала в туалет. Там долго отсиживалась в кабинке, а потом стояла перед зеркалом, рассматривая в нем себя. Вот эту красивую женщину в вызывающе смелом платье, с высокой прической и длинными серьгами с черными бриллиантами, подарком Марка в день свадьбы.
Как хорошо, что Марк уговорил меня надеть это платье, потому-что именно в этот момент, глядя на себя зеркальную, я окончательно попрощалась с прошлой собой.
С «Дусей», неуверенной, зажатой в тисках сомнений и живущей с оглядкой на мнение других людей.
Оставила ту себя в прошлом, где не было Марка и не было меня, убежденной в своем женском очаровании.
И я точно знаю, что это сделал со мной Марк. Потому что, ничто не могло дать мне большей уверенности в своей привлекательности, чем этот мужчина, у которого от одного взгляда на меня напрочь сносит крышу!
Выйдя из туалета, я решила немного постоять в сторонке. Отошла к фуршетным столам и, наслаждаясь одиночеством, принялась жевать вкуснейшие тарталетки с крабами.
И вот, я кому-то понадобилась…
— Что ты здесь делаешь, я тебя спрашиваю? — голос поднялся на два тона выше и передо мной, загораживая Марка, возникла Анжелика. Старая знакомая, грудастая любительница фраз из порнофильмов.
— Ты распорядитель этого мероприятия, Анжелика? — мирно поинтересовалась я, — не хотелось портить себе настроение разборками с этой поганкой.
К тому же при виде ее груди, выпадающей из декольте короткого, телесного цвета облегающего платья, я совершенно успокоилась насчет собственного наряда.
Подумала философски, что, действительно, все познается в сравнении. И что рядом с этой, выглядящей голой женщиной, мое алое платье с открытой спиной кажется восхитительно скромным.
— Я здесь со своим мужчиной, — Анжелика пренебрежительно вскинула подбородок. — А вот ты как сюда пролезла?
— Меня пригласил муж, — коротко информировала я, заметив, идущего ко мне Марка в компании с импозантным здоровяком в белом смокинге.
— Неужели сумела подцепить кого-то, Дарья? И как тебе здесь, среди настоящих драгоценностей со своими поддельными бриллиантами и дешевым платьем? — она брезгливо кивнула на мое кольцо и обежала взглядом фигуру.
— Марк, Анжелика подозревает, что на помолвку ты подарил мне фальшивый бриллиант, — смеясь, наябедничала я мужу, как раз оказавшемуся за спиной у стервы.
— И платье ей не понравилось, — мстительно пожаловалась на ушко, когда его надежная рука обняла меня и притиснула к своему боку.
— Я же говорил, отличное платье, — не понижая голоса, ответил муж и поцеловал меня в висок. — Йен, — не обращая внимания на позеленевшую Анжелику, Марк обратился к своему спутнику, — позволь представить тебе мою жену, Дарью Бахтину…
А через час меня вырвало крабовым тарталетками, что я недавно с таким наслаждением лопала, и следом я грохнулась в обморок. Последнее, что помню, как бледный до синевы Марк, несет меня на руках в машину скорой помощи. И все, темнота...
Глава 32
Неспешно, словно зависая в желтом свете фонарей, белые хлопья спускались с чернильного неба, укрывая землю праздничной снежной скатертью.
Не долетая до земли, ложились бело-синими ворохами на темные лапы вековых елей, стоящих зелеными стражами по бокам дорожки. Лежали плотными шапками, время от времени понемногу ссыпаясь на землю.
Наклонясь и подмигивая, с темно-синего неба за нами подглядывал золотистый рожок-месяц. Потанцуй со мною, месяц.
И воздух здесь вкусный, прозрачный, словно хрустальный. Красивое место выбрали для себя родители Даши. Идеальное для жизни.
Надо же, год назад в это время я сидел, запершись в своей квартире. Глушил вискарь, не в состоянии справиться с тоской, ржавыми крючьями раздирающей нутро, и не представлял, как буду жить дальше.
Проквасил все новогодние праздники. Был просто счастлив, когда они, наконец, закончились. Когда я, опухший и злой от беспробудной пьянки, смог окунуться в дела, и хоть немного забыться в их круговерти.
Прошел всего год, целый год, и я иду по хрусткому снегу, довольный, как слон. Грею в руке Дашкины пальчики и мечтаю, чтобы эти зимние каникулы никогда не заканчивались. И еще волнуюсь, потому что моя жена беременна, а я понятия не имею, как быть отцом.
Вчера, когда она потеряла сознание, я думал, кончусь прямо там. И, глядя в ее запрокинутое белое лицо, спрашивал себя, где так накосячил, что судьба опять бьет меня под дых.
Поэтому, когда врач в клинике зашел в палату и, улыбаясь во все тридцать два, сообщил, что волноваться не о чем, я схватил его за грудки. Начал его трясти и орать, что моя жена упала в обморок, а он говорит, что все в порядке…
Доктор похлопал меня по плечу и безмятежно сообщил:
— Успокойтесь, папаша, с беременными такое бывает. Гормональная перестройка, понервничала, упал гемоглобин, вот и все. Остальные анализы в норме, и все у нашей мамочки в порядке. Просто нужно хорошо питаться и больше отдыхать.
Увидев шок на наших с Дашей лицах, доктор оптимистичным голосом заявил: — Ну, я вас оставлю ненадолго, а вы пока поговорите, - и мгновенно сбежал.
Оно и верно, зачем нам кто-то нужен в такой момент...
У Даши в кармане пуховика пиликнул телефон.
— Нас зовут — дома уже на стол накрыли. Сестра ругается и грозится идти искать нас с собаками, если через десять минут не вернемся. Соня может, она такая, — засмеялась моя красавица и, запрокинув голову, принялась тревожно шарить по моему лицу глазами.
— Дашка, что тебя беспокоит? Спрашивай, и правда, пойдем домой, пока ты не замерзла — нам теперь надо беречься.
Подтянул ее поближе и прижался губами к виску. Зажмурился: до сих пор не верится, что внутри нее уже растет маленький человечек.
Моя красавица, конечно же, расфыркалась и принялась меня отпихивать:
— Надеюсь, ты не собираешься сдувать с меня пылинки, носить на ручках и обращаться как с тяжелобольной?
— Как с тяжелобольной — нет, все остальное — да.
Перестав отбиваться, она прижалась ко мне и пожаловалась:
— Не могу в это поверить... Ведь я на себе крест поставила, думала, у меня никогда этого не будет…. С Пашей у нас ничего не получалось ни
