около нынешней власти хорошо кормятся и красным флагом свой срам прикрывают. Ну и, наконец, человек должен быть с энергией, с желанием работать так, чтоб не стыдиться.
На такие пожелания у меня никакой графы не хватило, и я принялась писать на обороте страницы. Копалкина вытянула шею, нацепила очки и придирчиво уставилась на мою писанину.
— Вы потом все это перепишите, куда полагается, — строго велела она. — Это, считай, самое главное.
— Конечно, конечно, — поддакнула я. — Только сегодня все, кто хотят мэром стать, такое про себя рассказывают… Ну прямо святые!
— Да кто же им верит-то?! — фыркнула Нина Федоровна. — Им почти никому верить нельзя! Журналистов скупили, и те об одних прямо сказки рассказывают, а про других сплошные пакости. И ладно бы еще газетенки какие мелкие этим занимались, а то ведь и вполне приличные туда же.
— Ну да, — быстренько вывернула я на нужную мне тему, — вот, например, газета «Мир новостей» прямо медом Саватеева обмазывает, а Звягина дегтем мажет. А в «Городской газете» я слова дурного про нынешнего мэра не читала.
— Вот-вот, — закивала Копалкина, — и я про то же. Хотя «Городская газета» не ерунда какая, ее все-таки многие уважают. Но, видать, мэр им деньги большие заплатил или чего-то наобещал, вот они и стараются. Я от них такого не ожидала.
— То есть вы сами ни «Городской газете», ни другим не верите? — уточнила я.
Нина Федоровна скорбно вздохнула:
— Уж и не знаю теперь. Хотя иногда газеты правду пишут, только люди путаются, головы им задурили.
— А Интернет? Ведь сейчас многие именно там все смотрят и читают?
— Фу! — Едва ли не плюнула бывшая учительница. — Там вообще полный бардак и беспредел. И все, кто два слова связывать научились, блогерами себя называют и всякую чушь пишут. В газетах хоть какие-никакие журналисты…
— Ну, среди них тоже всякие попадаются, — заметила я. — Причем некоторые ради красного словца не пожалеют ни мать, ни отца. Хотя есть и другие, вполне приличные. Кстати, — моя ручка вновь уткнула в нужную графу, — вы можете назвать фамилии журналистов, которые у вас вызывают доверие? Или наоборот — особое недоверие?
Копалкина задумчиво сморщила нос.
— Трудно сказать… Это ведь раньше мы газеты каждый день читали. Так и стоили они две копейки. А теперь на нашу пенсию не больно-то понакупаешь. Но, — встрепенулась она, — телевизор постоянно смотрю и в курсе всех новостей! Хотя, конечно, газеты тоже время от времени читаю. Но фамилии… Вот раньше действительно фамилии были! Взять старую «Литературную газету»… какие были журналисты!.. Не чета нынешним.
Может, бабулька передо мной и гнала картину, однако я подумала, что вряд ли. Фамилия Жаркий (то бишь псевдоним Севы Желтухина) ее явно за душу не схватила. И вообще, вряд ли тот, кто поручил ей отнести статью про Звягина, упомянул автора.
Для видимости активной социологической работы я задала еще несколько вопросов, ответы на которые меня нисколько не интересовали, и распрощалась с Копалкиной. На улице села в машину и предалась размышлениям.
В общем и целом визит прошел без осложнений. Но что я выяснила?
Нина Федоровна — пенсионерка-активистка, которая явно на кого-то работает. Причем не просто за деньги (еще не факт, платят ли ей вообще), а за идею. Кто «рыцарь ее сердца», не признается, но кое-какие наводки, сама того не ведая, дала.
Явно это не Звягин, потому как считает, что новый мэр не должен быть связан с нынешней властью.
Наверняка это не Шелест с Саватеевым, которые четко подпадают под понятие ненавистных Копалкиной богатеев.
Есть какой-то невнятный кандидат от коммунистов, но даже вполне внятный Нину Федоровну не устроил бы исключительно по партийному признаку.
Козлинского тоже можно скинуть со счетов. То, что он пустой болтун, ясно через три минуты. А болтунов с пустыми обещаниями Нина Федоровна тоже занесла в «черный список».
К высокомерным умникам, которых Копалкина также не жалует, пожалуй, можно отнести кандидата из ученых. Буквально вчера видела его выступление по телевизору. Тряс куцей бородкой, назидательно тыкал пальцем куда-то в пространство и заумно рассказывал о значении интеллигенции в современном политическом процессе. Я вообще-то умников люблю, но от этого дядьки меня потянуло в сон.
Итак, методом исключения остаются двое — врач из ветеринарной клиники и руководитель совершенно неизвестной мне конторы под названием «Свежий воздух». Мы на них и внимания-то не обращали, считали, что так, мелкая шелупонь, а теперь придется присмотреться. Вот уж точно, маленькая собачка больно кусается. Но неужели кто-то из этих двоих умудрился «укусить» Желтухина? А Сокольникова? Пусть даже у этих собачек очень острые зубки, но ведь не этими же зубками в зубра вцепляться?
Я завела мотор и медленно поехала по двору. Доехала до угла дома и тут же притормозила. Стоп! Что сказала Копалкина, когда я к ней заявилась? Дескать, не рассусоливайте, а то мне уходить пора. Конечно, Нина Федоровна могла сказать это, чтобы я не рассиживалась. А могла в соседнюю булочную собраться. Или на рынок за морковкой. Но вдруг по делам?
Я вообще-то терпеть не могу просто так сиднем сидеть и у моря погоды ждать. Вот Володя Кротов, наш третий детектив, по этой части большой мастер. Он терпеливый, словно удав, и дотошный до занудства. Если нужно слежку за кем-то устроить, то это всегда на Володю бросаем. Иногда он себе в напарники пару ребят из нашего охранного подразделения берет, но нередко и в одиночку справляется. В отличие от нас с Игорем, Кротов в частные сыщики пришел из математиков, чем и объясняет свою редкостную въедливость.
Я решила, что двадцать минут ожидания вынести мне все-таки удастся. Но если Копалкина не появится, посажу ей «на хвост» Володю. Пусть выслеживает, в чей штаб бабулька шастает.
И в этот момент во дворе нарисовалась Нина Федоровна. Она быстро просеменила мимо моей машины и двинулась в сторону центра. Я поняла, что, с учетом многолюдной улицы и сомнительной возможности припарковаться в нужный момент, слежку за ней придется устроить пешим ходом. Опасалась лишь одного — если Копалкина вдруг решит воспользоваться общественным транспортом. Мне, однако, повезло. Мало того что Нина Федоровна общественным колесам предпочла собственные ноги, так она ими еще и бодро шагала, не обращая никакого внимания на окружающих. У нее явно имелся конкретный маршрут, и конечным пунктом этого маршрута оказалось здание, которое когда-то принадлежало исследовательскому институту, а теперь было заселено бесконечным множеством фирм и фирмочек. Внизу, на месте прежнего просторного вестибюля, теперь теснились торговые киоски и бродило довольно большое количество людей. Это для меня было удобно. Зато, когда я увидела человек пятнадцать, ожидающих
