завру гораздо легче. Третий быстрее. На четвертом он, к моему глубокому изумлению, опустил голову и перешел на бег.
– Мясник, нет! – крикнула я, сообразив, что тормозить завр не намерен.
Он намерен протаранить стену вместе со мной, просунувшейся в окошко отдушины. Я испуганно отшатнулась назад. Бочка под ногами пошатнулась и рухнула, увлекая за компанию и меня.
«БАХ!» – сотряслась от удара стена, но мне показалось, что весь мир.
Я с такой силой приложилась о землю при падении, что вышибло дух. Точно рыба на суше, я валялась на спине и судорожно хватала ртом воздух. Дезориентированное, стонущее от боли тело отказывалось повиноваться.
До сознания даже не сразу дошло, что вместе с очередным настойчивым «БАХ» раздался треск поверженных досок.
С трудом перекатившись, я встала на четвереньки, оглянулась и внутренне похолодела.
– Нет…
Черные лапы звездокрыла рвали на куски доски, гнули металлическую конструкцию, постепенно расширяя маленькое отверстие отдушины. На лапах и морде виднелись длинные глубокие порезы, но Мясник не замечал алых капель, стекающих по черной чешуе.
Вот тебе и дружелюбный, милый звездокрыл.
Сейчас завр больше походил на здоровущего черного кота, которого проказливые дети засунули в сумку и застегнули на молнию. Он рвался, выцарапывал свободу и тыкался носом, желая сделать прореху шире.
Только коты при этом обычно голосят на весь мир, как сумасшедшие, а Мясник действовал по возможности тихо. Только сосредоточенно сопел и нетерпеливо фыркал.
Я вскочила на ноги и замахала на него руками.
– Стой! Нельзя! Фу! Плохой завр! Плохой!
Из глубин ангара послышались крики сотрудников, скрежет отпираемых ворот, шум шагов. Мясник ускорился, а я хрипло закричала:
– Скорее! Он почти выбрался. Еще чуть-чуть и…
Окончание фразы оборвал грохот пополам со скрежетом и треском дерева: Мясник таки успел пробить дыру на свободу, в которую пролезли его голова и лапа. Я попыталась закрыться руками, спасаясь от полетевших во все стороны досок, и почувствовала, как мощная лапа сжимает меня в своих тисках.
Паника затопила сознание, а из горла вырвался испуганный крик, когда Мясник поднял меня над землей.
О чем я только думала! Почему не осталась в палате? С чего вдруг возомнила, что маленький вчерашний успех дает мне право думать, что теперь Мясник перевоспитался и стал моей ручной болонкой?
А сейчас меня сожрут… Нет, звездокрылы же не едят мясо, поэтому меня сожмут до характерного хруста, и все. Дорогие родственники, просим вас пройти на кладбище и попинать надгробную плиту с надписью: «Адриана Нэш никого не слушала, и вот итог».
– А-а-а-а! – вопила я на одной истеричной ноте и брыкалась всеми конечностями.
– Грек твою направо, Мясник! – ругалась примчавшаяся на крики Эрика Магни.
– Гр-р, – с глухим раздражение рычал завр, не желая расставаться с зажатой в лапе игрушкой.
А потом поднял меня повыше и плюхнул себе на голову. В первый миг я почувствовала себя полотенцем, которое положили на страдающий от мигрени лоб, но уже в следующий удар сердца сознание затопили тьма и боль.
Это не было похоже на сон, бред или обморок, не было похоже ни на что другое. Меня словно зашвырнули в пространственный переход ради очередной учебной переброски на материк, но забыли включить свет и снабдить координа– тами.
Несколько секунд сознание барахталось в этой вязкой темноте, а после пришли образы. Целый калейдоскоп видений. Они сменялись друг за другом с такой скоростью, что меня затошнило.
Свернувшийся одинокий звездокрыл, которого мучают кошмары… Бесстрашная девушка в форме жуткой сине-желтой расцветки, сжимающая в руках шланг… Наш бодрый забег по пятачку Черного сектора… Адепты факультета звездокрылов, потрясенно наблюдающие за полетом несговорчивого завра…
«Хватит», – мысленно застонала я.
Куда там! Снова пятачок Черного сектора… Взлетающий завр… Ветер, поднятый его крыльями… Адепты…
«Пожалуйста, хватит!»
Черный сектор… Взлетающий завр… Адепты… Светлые пряди, взметнувшиеся от резкого порыва ветра…
«Что?» – удивилась я, и все резко прекратилось.
Калейдоскоп сменился темнотой, которая безжалостно выплюнула меня в реальность. Я почувствовала, что лежу на земле. И, кажется, даже целая. Относительно «невредимая» имеются сомнения.
– Адриана! Адриана, приди в себя, девочка, – настойчиво требовал кто-то, похлопывая меня по щекам.
Медленно и с невероятным трудом я разлепила и подняла свинцовые от тяжести веки, сфокусировалась на бледном и встревоженном лице дорал-кай.
– Давай. Возвращайся, – настойчиво просила она, стискивая мою безвольную ладонь.
– Госпожа Магни… – сказала я, точнее попыталась, но из горла вырвался только слабый булькающий звук.
Язык разбух и едва двигался. Тело, скованное непонятной апатией, тоже не торопилось проявлять активность.
Надо мной склонилось нечто, не поддающееся осознанию. Пришлось раз-другой ошарашенно моргнуть, прежде чем до мозга дошло, что передо мной не «эка невидаль», а всего лишь Бестия в медицинской маске.
– Пиу? – уточнила она, послушала хрип, вырвавшийся из моего горла, и умчалась по своим делам.
– Эрика, ты понимаешь, что за помрачнение нашло на Мясника в этот раз? – услышала я встревоженный голос тиграя.
– Есть парочка идей, которые мы обсудим после, а пока, Мел, займись адепткой.
Мел сел рядом, осторожно приподнял и усадил меня так, чтобы я могла привалиться к его груди спиной. Придержал мою голову и поднес ко рту кружку с водой. Холодный ободок коснулся губ, вода хлынула в рот, но я словно забыла, как глотать. Поперхнулась, закашлялась, попыталась отодвинуться.
Тиграй быстро убрал кружку, рукавом вытер мокрый подбородок и, обеспокоенный, повернулся к госпоже Магни.
– Что с ней?
Меня тревожил похожий вопрос, поэтому я тоже скосила глаза на сосредоточенно-хмурую женщину. Та с задумчивым видом покусывала нижнюю губу, глядя на огромную дырку, за которой тихо, точно мышка, сидел Мясник. Вид у завра казался до того невинным, что даже я усомнилась – а была ли попытка вырваться на свободу?
Дорал-кай резко обернулась и пристально глянула на меня.
– Мясник отдал Адриане часть своих воспоминаний.
– Зачем? – с трудом выдавила я, но получилось неразборчивое бульканье. Однако меня прекрасно поняли и так.
– Хороший вопрос.
Я откинула голову на грудь тиграя, закрыла глаза и сосредоточилась.
Если Мясник рвался ко мне, чтобы передать воспоминания, значит, в них есть подсказка. Понять бы еще какая!
Черный сектор… Взлетающий завр… Адепты…
Догадка полоснула сознание острым ножом озарения. Я резко распахнула глаза и встретилась взглядом с матриархом звездокрылов.
– Госпожа Магни, вы можете сходить со мной на факультет магической механики?
* * *
Относительно «сходить» – это я, конечно, погорячилась.
Вот «пожалуйста, отнесите меня на факультет магмеха» – было бы куда точнее.
Я еле ковыляла, опираясь на плечо Мела одной рукой, а другой на любезно одолженный тиграем посох. К счастью, в отличие от заплетающихся ног, хотя бы язык
