выходит плохо.
Побег запланирован назавтра. Мадина и Влад помогут мне. А сегодня надо пережить еще один вечер и еще одну ночь наедине с монстром… рядом с ним. В одной постели.
Возможно, даже заниматься с ним любовью, хотя, как такое возможно, после того, как он со мной поступил?!
Я могла бы заподозрить Мадину и Хряка в нечистоплотности, в подтасовке фактов, во лжи, в клевете на Давида, но… я сама все видела собственными глазами, и самое плохое, я вспомнила все это!
В итоге мне так плохо, что даже рвет от дурноты. Надо же, проходила первый триместр почти без токсикоза, а теперь он накрыл с головой…
Господи, эта тварь еще мне ребенка заделала! Покрываюсь мурашками от этого осознания. Конечно, малыш ни в чем не виноват, он даже не подозревает насколько конченный мудак его биологический папаша.
— Ничего, сынок, мы убежим с тобой далеко-далеко… я воспитаю тебя хорошим человеком, настоящим мужчиной, а не как твой отец! — приговариваю я, поглаживая животик.
Слезы рекой текут прямиком на подушку. Буквально умываюсь ими.
За что со мной так поступили?! За что?
А Ванесса? Никита? Им-то как живется, после того, что они сделали со мной?!
А как этому чудовищу, Давиду, живется зная, помня каждый час, каждую секунду то, что он со мной сотворил?! Он-то в отличие от меня память не терял, и помнит все в деталях… Небось наслаждается этим. С упоением представляет все вновь и вновь перед тем, как заснуть… Водит меня за нос, а сам в душе смеется надо мной, упивается своей властью! А я уши развесила, в любви ему признаюсь… Он чуть меня не убил, чуть по кругу не пустил, а теперь замуж зовет… Давид — страшный человек, маньяк! Потому что нормальный мужчина на такое не способен.
Нет. Этот город — страшное место. Давид страшный человек. Нужно уматывать, со всех ног, возвращаться к себе и пробовать собирать себя по кусочку. Ведь я не одна больше. У меня малыш под сердцем.
Поднимаю голову. Смотрю на себя в зеркало. Я вся заплаканная. Скоро монстр вернется. Увидит мои слезы и догадается. Нет, так дело не пойдет. Нужно идти в ванную, мыться, смывать с себя весь ужас воспоминаний. Нужно найти в себе силы быть милой наедине с монстром, приветливой, лишь бы не заподозрил неладное и не посадил меня на цепь в подвал. А он может. От него можно ждать все, что угодно! И никуда я потом от него не денусь.
Встаю. Взгляд мой падает на ноутбук. Он всегда стоял в нашей с Давидом спальне на столе, просто я никогда не обращала на него внимание. А сейчас мне до ужаса хочется залезть в соцсеть, в которой мы общались в Ванессой и написать ей сообщение! Написать ей все, что я о ней думаю, все, чего желаю ей от души!
А еще хочется залезть в аккаунт к своей тете, сестрам… Посмотреть, как там они, без меня? Боже, я двенадцать с лишним недель в Москве. Они обо мне ни слуху, ни духу не слыхивали. Небось все волосы на себе порвали, в погибшие записали…
Снова слезы. Оттираю их и открываю ноут.
Вспоминаю комбинацию логин-пароль. Набираю. На меня смотрит моя собственная аватарка.
Тут я еще беззаботная девушка, которую не предавали лучшие друзья и не пускали по кругу, а потом нападали с ножом последние отморозки…
Ну зачем я только поехала в столицу? Увидеться с предательницей? Увиделась? Молодец!
Снова оттираю слезы.
Открываю нашу переписку с Ванессой.
«Очень ждем тебя, Тая!»
Вот ее последнее мне сообщение, датируемое двенадцатью с лишним неделями ранее.
Она была последний раз в сети двадцать две минуты назад. То есть она продолжает спокойно свою жизнь, ведет соцсети, развлекается, живет свою лучшую жизнь, а я приняла ее судьбу, ее крест… Но я не соглашалась на это, не подписывалась! Это несправедливо! Так не должно было быть!
Это Ванесса сейчас должна лить слезы, глотать горечь предательства, глотать весь ужас насилия, но не я!
А она вон, фотки с пляжа постит, в купальнике. А свежие ее фото в Москве. В дорогих ресторанах, за рулем Ламбы. Никита тоже мелькает на этих фото… живут себе беззаботной жизнью, мажоры хреновы! Танцуют на моих костях.
Подставили меня, растоптали! Подали на ужин чудовищу вместо себя, и теперь счастливые, беззаботные, все у них в жизни просто прекрасно!
Открываю снова нашу переписку с Ванессой. Теперь ее аватарка мигает зеленым. Ванесса в онлайне.
Набираю на клавиатуре все, что я о ней думаю. Оскорбляю, проклинаю ее, давясь слезами, желаю ей смерти, желаю побыть в моей шкуре, испытать все то, что я испытала вместо нее, по ее вине. Набираю долго, сообщение выходит огромным. Зависаю, перед тем, как нажать «enter».
А потом рука сама собой тянется нажать кнопку «delete».
Сообщение, полное боли и обиды, исчезает в никуда.
Все прекрасно Ванесса осознавала, когда поступала так со мной. Поэтому стыдить ее и желать ей зла — глупо и никчемно.
Просто пишу: «за что?».
Всего два слова.
Отправляю сообщение.
Ванесса читает его. Но молчит. Ей нечего мне ответить. А на что я собственно, рассчитывала?
Закрываю ноутбук, и иду в ванную. Я заплаканная, зареванная, а скоро вернется монстр. Он не должен видеть моих слез. Он их недостоин!
Глава 42
Таисия.
Лежу в ванне. Нет сил даже на то, чтобы принять душ. Я полностью разбита и растерзана.
— Милая, ты тут? — заглядывает в ванную Дава.
Киваю и смотрю на него совершенно иными глазами. Кого я вижу? Уставшего, убитого горем мужчину. И в то же время привлекательного, сильного накаченного парня. Как он может быть таким заботливым и жестоким одновременно?
— Ты чем-то расстроена?
Дава подходит ближе, опускается на колени к бортику, тянется поцеловать меня. Мои губы касаются его губ. Он целует, жадно вылизывает меня изнутри. А у меня перед глазами то, как он заставил меня взять в рот и отсасывать ему на глазах у его головорезов…
Поцелуй грозит перерасти в нечто большее. Дава возбуждается. Мужчина тянется расстегнуть пряжку ремня на джинсах. Вжикает ширинкой вниз. Я вся напрягаюсь. Теперь, зная его настоящие действия по отношению ко мне я не могу расслабиться в его присутствии.
Дава чувствует что-то неладное, расправляется. С расстегнутыми, держащимися только на его эрекции джинсами, он подходит к шкафу, вытаскивает оттуда коробку со свечками.
Молча наблюдаю за действиями
