в ресторане. Ухх только искры между ними и летают.
— Круто. Я за него рада. Я тоже была у него тоже в ресторане, видела её. Очень красивая девушка.
— С характером сразу видно. Но ему такая и нужна.
— Нашла себе сообщницу по сводным делам?
От грубого баса мы обе вздрагиваем. Лиля тут же улыбается и продолжает:
— Имею право. Сестра я ему или кто?
— Сам разберётся.
— А ты чего встал? Иди давай ложись. Нечего на ногах переносить температуру!
— Попить можно?
— Нужно. Садись. Сейчас сделаю тебе чай с лимоном.
Кам проходит и садится напротив меня. Мне тут же становится неуютно. Вот вроде бы он ничего мне не делал, и я заочно знаю, что он хороший человек. Но не могу первой начать говорить, как с Марселем, например.
— Расслабься, Афин, он не кусается. С виду грозным, а в душе зайка.
— Зайка? — Кам смешно вздёргивает брови.
— Молчу- молчу. Тигр.
Улыбаюсь в ответ на их милые прозвища и иду проверить суп.
— Туда отнесу. Есть у вас, в чём это можно сделать?
— У меня есть термос. Сейчас найду.
— Ты прям как Тося. — басит Кам. Непонимающе смотрю на него, — Чёрт, забываю, что ты ещё молодая.
— Девчата фильм, Афин. Там девушка тоже в термосе еду бригаде лесорубов носила. Они не болели, а объявили забастовку…
— Я смотрела. Просто не сразу сообразила. Ну что ж. Буду Тосей.
В двух пакетах приношу еду и лекарства. Интересно, они смогут спуститься? Или мне обоим в постель подавать? Пока решаю, как быть, со второго этажа спускается Марсель.
— О, привет Афин, а ты чего?
— Лечить приехала мужа. А ты чего встал? Выздоровел уже?
Тот закашлялся сильно.
— Темпы нет, а вот горлу хана. Это чё тут? Супчик?
— И витамины.
— Эх, урвал же Роб себе жену. А у меня только повар, и то обиженный.
— Так, может, за дело? Ну…обиженный.
— За дело… — каятся он, — Пойду схожу к родне, узнаю, что там и как. А ты иди лечи. Роб у нас болеет редко, но метко. Один раз даже в больнице лежал.
— Ого!
— Пневмония. Две недели в инфекционке.
Пока перевариваю новую информацию, Марсель уходит. А я поднимаюсь к Робу. Тот спит. Аккуратно бужу его и заставляю съесть целую тарелку супа. Потом ещё впихиваю ему таблетки и стакан чая с лимоном.
— Спасибо, Афин. Вкусно. — видно, что ему тяжело даются уже слова. Глаза закрываются. Но он их стоически пытается держать открытыми.
— Отдыхай. И мне несложно. Мне даже приятно о тебе заботиться.
— Толкни через пару часов. Не нужно долго спать, потом ночью не усну.
— Сон полезен. Особенно в болезнь. Спи. Я рядом.
Глава 33
Резко открываю глаза. Незнакомая комната вначале вводит в ступор, но потом я вспоминаю, где нахожусь. Блин, уснула. Вот тебе и приехала позаботиться! Поворачиваю голову и смотрю на Роба. Тот спит. Цвет лица стал немного лучше, мне кажется, уже не такой бледный. Трогаю рукой лоб. Мокрый. Но холодный.
Это хорошо. Значит, температуры нет. Телефон я оставила в сумке, а она в доме. Осматриваю комнату на поиски часов и вижу на тумбе рядом с кроватью его телефон. Тянусь к нему и нечаянно задеваю Роба, что тот резко открывает глаза.
— Доброе.
— Я время хотела посмотреть. Мой телефон там, в доме. — не хочу, чтобы думал, что лезу в его телефон просто так. Не имею такой привычки, слава богу. — Афигеть мы поспать! Уже шесть вечера!
— Пиздец. — Роб прикрывает глаза и морщиться. — Глянь уведы, с работы никто не писал?
— Не поверишь, нет. Ты как себя чувствуешь?
— Не очень, если честно. Голова чугунная, горло болит.
Подскакиваю с кровати и намереваюсь пойти за лекарствами.
— Не мельтеши, малыш. Сейчас сам встану. Возишься со мной как с ребёнком.
— Мне не трудно. А ты лежи. Буду дальше тебя лечить.
— А где костюм медсестры? — нет, вы посмотрите на него! Ещё и шутит. Шутник, блин!
Быстро спускаюсь по лестнице и застаю внизу Марселя, смотрящего какой-то матч по футболу.
— Проснулись? А меня не выпустили. Сказали, чтобы и не думал уходить. Ещё опять попаду куда-нибудь, а спасать некому! — сокрушается тот.
— Я смотрю, ты вообще бодрячком.
— Ну почти. Как Роб?
— Температуры нет, но слабость. Я пойду лекарства ещё возьму.
— Давай. А захвати бухлишко и перец чёрный. Знаю я один способ, как быстро вылечиться. Лилька мне не верит, поэтому мне не дала. Но если и ты скажешь, тебе точно не откажет.
— Натираться спиртом? — предлагаю вариант.
— Нее, пить будем. Вместе в перцем.
— Ага, сейчас. Никакого алкоголя с лекарствами!
— Ну вот, перехвалил. Ты такая же, как Лилия. Душнила!
— А как нужно? Бросить мужа, пока он болеет, а самой по тусовкам бегать? Что же это за любовь такая?
— Обыкновенная. Жалость мы тоже не любим.
— А я разве вас жалею? Не путай понятия. Это два абсолютно разных по значению слова. Хотя я лично и в жалости не вижу ничего плохого. Сострадание к другим, это хорошее качество.
— Не в нашем мире, Афин. Тут тебя за малейшую слабость сожрут.
— Это посторонние будут пытаться. С ними я другая. А близкие люди должны уметь принимать заботу. Роберт многое для меня делал и делает до сих пор. Это всего лишь малая часть, что я могу ему дать. Пока…
— Надеваешь кожаный костюм и берёшь плётки? Такая ты с чужими?
— Да иди ты! — отмахиваюсь от него рукой. — Тебе просто завидно. Что у Роба такая жена.
— Пфф. Естественно. Ты вот, прискакала тут же. Супчик, лекарства, сама под боком. А моя?
— А у тебя есть твоя?
— Я думал, есть. А оказалось, она такая же, как и большинство. — отворачивается от меня и молчит.
Марсель с виду такой лёгкий и всегда весёлый. Кто же знал, что за всей этой маской скрывается обычный мужчина, который тоже хочет тепла. Любви.
— Может, не твоя тогда?
— Хочу её себе. Как заговорённый. Никого не вижу больше. Только её. Взгляд. Смех. Улыбку. Слёзы. Всё хочу себе.
— Так действуй. Завоюй. Или ты думаешь, всё тебе на блюдечке с каёмочкой принесут?
— Так я и хочу! Не пускают же. А я хочу поговорить. Выяснить. Ну не могла она так поступить! Там что-то ещё.
— Ты говоришь загадками. Что она сделала?
— Ужинала с другим. А когда я ей это предъявил, психанула и ушла. Сказала, что я маньяк и слежу за ней.
— Ты что и правда следил?
Марсель отводит взгляд, и я понимаю, что да. Следил.
— Но зачем?
— Сам не
