Бисмарк-фуриозо – коричневый, видите, с благородным отливом в красный. Или, может, другой тон, серый?
Она передвинула свертки материи и показала на венские стулья со стопками журналов.
– Помогите это убрать и мы можем тут сесть. И ваш товарищ тоже, – у нее был резкий чистый голос. Зыкин листал журнал с дамскими модами у окна.
– Вот! Реклама мастерской моего мужа, светлая ему память, в разделе «Торгово-промышленные фирмы», – она подвинула ко мне журнал. – У нас известное качество. Хотя я вижу, вы не за брюками. Тогда за что же? Мы сомнительную мануфактуру не берем, и клиенты не жалуются. У милиции до нас нет вопросов.
– Молодая женщина, Агнесса Нанберг, пропала. Вы ведь знаете ее? Она шила у вас вещи.
– Феся говорит, что вы приличный молодой человек, вы имеете в доме репутацию. Да и тайны никакой нет. Агнессу я, конечно, знаю. Я ведь собрала ей гардероб, чтобы не стыдно быть замужем за таким человеком, как ее муж! Он тоже делал у нас заказы. Помню его прекрасно! Серый костюм шевиот классика.
Дальше она сыпала словами «ревер», «шлица», «фасон». Благодаря про себя жену Боруха за то, что я удачно имею репутацию, я прикинул, как бы перейти поближе к делу.
– Сейчас ведь не то. Бальные и визитные платья почти не заказывают. И посмотрите только, из чего шьют? Да и к нам с чем приходят? Перешиваем, перелицовываем. Удивительно хорошенькие штучки для женщины можно сшить из обычного тика для матрасов, вы не поверите. Но все-таки это не то. А мужчины? Так мало мужчин в хорошем костюме на улице.
Народ и в самом деле ходил в чем придется. Пестрая раньше улица оделась в серое и красное. Многие донашивали старую военную форму. Ростов – город портовый, встречались франты в сиреневых костюмах. Война и тиф ввели моду на короткие прически у женщин. Но дамский авангард мне, пожалуй, даже нравился. Открылись руки, ножки.
– А эти полосатые брюки? Кабацкий шик. Муж Агнессы – вот он мужчина старого воспитания. Я сразу вижу, кто заказывает безвкусно. Но ведь мода! Надо гнаться. Агнесса желала всегда только самый последний крик. У нее превосходная фактура – все садится в тютельку, – рукой портниха изобразила плавную волну. – Конечно, новые фасоны все больше на совсем худых, – здесь рукой была уже показана бескомпромиссная плоскость в районе груди. – Силуэт сейчас в моде укороченный, с мягкой заниженной талией. Но мы придумывали выход. Агнесса не боялась носить цвета. Показать характер.
Портниха снова перешла на птичий щебет, я различал только «бристольский голубой», «жиразол», «ля гарсон» – и через это вдруг услышал:
– Но ведь она отменила заказы. Она собиралась уехать.
– Уехать? Из города? И надолго?
– Насовсем, она так и сказала, что больше ничего не нужно. Но оплатила заказ на блузу с галстучком, где-то у меня есть запись.
– Когда именно она сказала вам, что собирается уехать?
– Наверное, недели три назад. Вот, в книге она была у меня 18-го числа.
Я вспомнил записи Агнессы, на 18-е число пометка была. Но имелась и еще одна, 21 ноября.
– А позже она была у вас, например 21-го?
– Молодой человек, ко мне даже кавалеры не ходят так часто. Да и зачем бы ей приходить? Блузу с галстучком ей прислали на дом. А больше она ничего заказывать не хотела. Я подумала, что, наверное, ее мужа снова переводят. А что именно случилось?
– Очень важно, чтобы вы вспомнили этот разговор, – я понимал, что такой женщине, как Нина Давидовна Гармидер, нужно что-то дать, чтобы получить, поэтому сказал: – Поймите, ее муж Леон Нанберг серьезно пострадал при пожаре. Агнесса пропала, и ваша помощь очень пригодится.
– Бедняга! Они такая красивая пара. Но что я могу вспомнить? Она приходила в тот день не одна. С приятельницей.
– Эта приятельница вам знакома, ваша клиентка?
– Клиентка, да. Мадам Липчанская, Полина. Конечно, я знаю ее, столько раз ей отправляла на адрес вещи. Она платит неаккуратно. Из тех, кто всегда говорит сделать подол покороче, хотя бы и длина этого сезона – ровно середина колена. – На этот раз полная рука с широким серебряным браслетом безжалостно отрубила воображаемое колено.
– Ровно! – продолжала немного презрительно Нина Давидовна. – Платье, конечно, должно показать женщину, но все-таки не весь товар ставить разом на витрину. Вы понимаете, о чем я. И совершенно не знает свой фасон! Совершенно. Она заказывала постоянно вещи, как у Агнессы, а ей не шло. Другой тип.
Я записал адрес и имя Полины Липчанской. Пришлось пообещать в самое ближайшее время серьезно подумать о пошиве приличного костюма. Зыкин курил на улице. Я видел его через витрину. Все же пометки в книжке Агнессы не давали мне покоя. Спросил в кофейне и в лавке, не помнят ли они ее, может, среди посетителей? В кофейне не вспомнили, а в лавке ЕПО задерганный служащий и вовсе посмотрел сквозь меня снулым взглядом и что-то буркнул про «сотни таких гражданок». Выйдя на улицу, я наконец расстался с Зыкиным, попросив разыскать Полину Липчанскую.
Газета
Газета «Советский Дон» помещалась в кирпичном здании в стиле модерн. Над главным входом сохранилась дата постройки и инициалы бывшего владельца: «1911. А. Л.».
Дом был знаменит – здесь занимали квартиры артисты балетной труппы и журналисты. Редакция «Советского Юга» на последнем этаже. Тут же помещения газет поменьше – «Донская беднота», «Театральная жизнь», стенгазеты отделений РОСТА, многотиражка «Юный рабочий». Несколько дней назад я попросил у Веры одну из карточек Агнессы, а Цырыпкин довольно сносно увеличил ее. Карточку поместили в «Советском Юге», любому, кто даст сведения о местонахождении жены Нанберга, предлагалось вознаграждение. Нужно узнать, не было ли откликов на объявление. Но кроме этого, как за свежей рыбой идут на базар – именно сюда стоило зайти за всеми городскими новостями пожирнее и мелочью, как таранка[18], на копейку.
Звенела каретка. Толкучки в курилках, но совсем не такие, как в милиции. Газетные барышни, чулки, смешки. Деловые молодые люди в вязаных галстуках. Как и у нас, на стене расклеены вырезки и объявления, но тоже совсем другие. Рисунки агитпоезда «Красный казак». Фельетон бичует нравы нефтяных магнатов, раздающих «пахнущие керосином» взятки. Плакат-молния: «Голод-паук тянет свои лапы, золото церквей должно пойти на спасение голодных!» Лотерея-аллегри в пользу инвалидов войны. Среди выигрышей: пилы, сапоги, мануфактура и прочее. Еще заметка: «член РКСМ организовал отряд «юных пионеров» в школе фабрично-заводского ученичества». Продираясь через плакаты, я рызыскал общую комнату. На полу среди банок с красками, засохших кистей и канцелярских кнопок девушка в берете чертила
