Это когда же мы теперь доберемся до Никобада?! К утру, что ли? Но деваться некуда. Придется ехать ночью. Взамен раненых и убитых начальник местного аскеростанского гарнизона оставил нам пятерых своих солдат.
После ужина сухими пайками мы вновь отправляемся в путь. Водители тоже устали, поэтому Идрис установил график подмены, чтобы во время движения никто за рулем не уснул. Вместо раненого шофера за руль одного автофургона сел наш СПОРовец Андрюха Никто.
Кстати, об Андрее. Да, вот такая необычная фамилия – Никто. У него из-за этого всю жизнь сплошные заморочки. Парни, помню, еще в учебке частенько прикалывались: «Андрюха, если тебе еще и имя поменять, то вообще будет сплошная хохма. Фамилия – Никто, звать – Никак!»
И вот мы едем в ночную темень, видим только то, что выхватывает свет фар, ориентируемся по навигатору. Если бы не он, то можно было бы закатиться вообще неизвестно куда. Скорость движения минимальная, не более тридцати километров в час. Рядом с каждым водителем сидит дублер из моего отделения. Ему нужно подстраховывать шофера, следить за тем, чтобы тот не уснул, а еще смотреть на дорогу. Нет ли признаков того, что на ней установлен фугас?
Вот уже время приблизилось к десяти. По прикидкам Идриса, в Никобад мы должны приехать часа через полтора. Сижу в кресле, пытаюсь задремать, но сна – ни в одном глазу. Размышляю о своем.
Полковник в очередной раз выверил маршрут и поинтересовался в русском народном песенном ключе:
– О чем задумался, детина?
– О превратностях судьбы и вреде суеверий. Вот сходил я к озеру, попросил всего хорошего, а на деле-то дорога спокойной не оказалась! Сперва засада с фугасом, потом вообще целое сражение пришлось выдержать. Двое аскеростанских военных убиты, есть раненые, в том числе наш Петька.
Полковник грустно усмехнулся, понимающе покачал головой и проговорил:
– Олег, я не буду доказывать, что ты неправ. Наверное, так оно и есть, как ты говоришь. Но не надо забывать, что вся наша жизнь – сплошные вероятности и случайности. Кто знает, какие именно силы определяют, что и кому в тот или иной момент должно выпасть, белое или черное? Тебя сегодня миновали пули и все прочее, что могло бы угрожать твоей жизни. Может быть, это и есть главный итог обращения к озеру? Весь состав твоего отделения жив, лишь один парень ранен. Все то, что могло бы случиться, отвернись от тебя удача, осталось где-то за скобками, как не выстреливший патрон. Мне кажется, такие места силы, как Вдовье озеро, не надо рассматривать как магазин, где ты покупаешь то, что тебе приглянулось. Оно, по-моему, всего лишь повышает шансы на то, чтобы кто-то мог выжить при тех обстоятельствах, когда любой другой человек погиб бы.
– Логично! Теперь уже я, наверное, усну.
Так оно и вышло. Через пару минут я провалился в крепкий сон.
Когда кто-то тряхнул меня за плечо, я очень удивился. Неужели спал? Открываю глаза и вижу Идриса. Бронефургон стоит, парни уже все на ногах.
– Все, Олег, приехали. Это Никобад, древняя столица нашей страны! – объявил полковник. – Идем в гостиницу. Места я уже заказал. Гостиница туристическая, поэтому номера многоместные, для студенческих групп, неприхотливых к бытовым условиям. Душ работает, буфет открыт, телевизор исправен. Есть даже бесплатный вайфай.
– Ух ты! – услышав его, обрадовался Пятикопов. – Это-то мне и нужно! Наверное, вся моя почта забита любовными посланиями. Сейчас пошарим по просторам всемирной паутины! – Он достал из кармана свой гаджет, взглянул на монитор и начал быстро тыкать в него пальцем.
Тут к нему подошел его лучший кореш Рустамаддинов, хитро усмехнулся и что-то прошептал на ухо. На Вадькином лице немедленно нарисовалось радостное удивление. Он сунул смартфон обратно в карман и следом за Дамиром выскочил из бронефургона.
Я заподозрил неладное, поспешил за ними и осведомился:
– Ребятки, а вы куда?
Парни оглянулись, дружно пожали плечами.
– В кино! – с невинным лицом объявил Рустамаддинов. – Рядом с гостиницей есть круглосуточный кинотеатр. А я сто лет в кино уже не был.
– Да-да, мы в кино! – авторитетно подтвердил Вадим.
– А что за фильмы там крутят? – спросил я.
– Олег, ты подозреваешь, что в исламской стране могут показывать порно? Шутишь? Тут идут только здешние фильмы, где даже целоваться непозволительно. Век воли не видать!
– Олег!.. – с укором вторил ему Пятикопов. – В прошлой жизни ты, наверное, был злой испанской дуэньей. Мы часок посидим и двинем в гостиницу. Зуб даю!
Я показываю ему кулак и говорю:
– Смотри, не ошибись с залогом, а то потом без наркоза щипцами выдеру твой зуб!
Киноманы просят парней захватить их вещмешки и оружие, а потом быстро убегают к светящемуся неоном зданию, на вывеске которого значится: «Страна роз». Да, это хоть и прежняя, пусть ближневосточная, но все равно столица. Европейским душком здесь сквозит ощутимо. Магазины на современный лад, на улицах полно дорогих лимузинов, публика одета с восточным акцентом, но во многом по-европейски. Как будто в этой стране совсем нет войны.
Неожиданно по просторной улице с ревом гудков и гулом музыки, стрельбой в воздух из пистолетов и автоматов проносится кортеж роскошных авто, украшенных лентами и воздушными шарами.
Я слышу голос Идриса:
– Это, надо думать, наши мажоры празднуют свадьбу своего приятеля. В России научились.
– В России? – Я гляжу на него с сомнением.
– Да, именно там, – подтверждает он и вздыхает. – Нет, Олег, ты не подумай, я не собираюсь предъявлять претензии стране, которая спасла нашу землю от полного уничтожения. Россия была и останется для нас воплощением искренней дружбы и братства. Просто… Понимаешь, в каждой стране есть свои недостойные люди. Как показала жизнь, немало таких и у нас. К сожалению, хватает их и в России. Эти персонажи в девяностые годы, которые у вас зовутся лихими, теперь, говоря по-русски, с жиру бесятся.
– Да, этого добра у нас и в самом деле с избытком. Что есть, то есть, – соглашаюсь я.
– Вот в этом и беда! – говорит полковник, саркастично усмехается и смотрит вслед умчавшемуся кортежу. – Ранее наши молодые ездили учиться в Западную Европу и Советский Союз. На Западе нравы и всегда были либеральными, но кичиться богатством считалось там весьма дурным тоном. Да и полиция работала очень жестко. В СССР нравственность вообще была очень высокой. А вот теперь дети наших толстосумов перенимают от ваших много чего очень скверного. Сколько по Москве и другим крупным городам было ночных гонок на бешеной скорости, из-за чего даже гибли люди? Много. Но ваши власти отчего-то смотрят на это
