Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Чего-то подобного я ожидал. Из всех возможных вариантов выпал наихудший. Сработало версальское золото. Не сумел забыть старой обиды князь Чарторыжский. Теперь Россия вела войну сразу на трех фронтах. Ничего, покончив со шведами, и до других доберемся.
В дом прежнего коменданта теперь въехал Ласси. Мне досталась квартира поскромнее. Туда я отправил навязанного согласно всем правилам денщика, чтобы он привел в порядок мой мундир и нехитрые походные пожитки. Сам же принялся морально готовиться к неизбежному злу в виде офицерской пьянки. Традиции, мать их, хотя голова болела совершенно о другом.
Памятуя слова Кирилла Романовича, я искал повод, чтобы отправиться в Петербург, не выглядя при этом трусом. Как назло, все варианты были абсолютно неподходящими, я забраковал их один за другим. Моя фантазия оказалась бессильна. От злобы на самого себя я чувствительно прикусил губу.
Тут меня вызвали к фельдмаршалу. Увидев мою постную рожу, он сразу спросил:
— Фон Гофен, у вас слишком несчастный вид. Часом, не устали?
— Никак нет. Пребываю в полном порядке, — не без бравады объявил я.
Вряд ли мне удалось ввести в заблуждение опытного полководца, но он удовлетворенно кивнул:
— Молодец, голубчик. У меня для тебя есть еще одно важное задание. Сдюжишь?
Я с готовностью вытянулся по струнке:
— Жду ваших распоряжений, господин фельдмаршал.
— Славно! Тогда внимай, фон Гофен, повторять не буду. Меня по-прежнему беспокоит Будденброк. От него любой каверзы ожидать можно. Хочу отправить гвардейцев твоих к его лагерю. Я должен знать о враге как можно больше.
Мюнхгаузена мне удалось выцепить из ратуши слегка пьяным. Чтобы напоить бравого кирасира вусмерть, пришлось бы выкатить бочку хмельного вина. С Ивашовым пришлось повозиться дольше. Его привело в чувство лишь обливание холодной водой.
— Прости, — повинился я перед мокрым как курица поручиком, — но дело есть дело. Оно превыше всего.
Оба моих заместителя — злые, но трезвые — побежали собирать людей.
Мы выступили в лес через час. В штабе нам дали проводника-финна, знавшего округу как свои пять пальцев.
— Я проведу вас самым коротким путем, — пообещал он.
Как и положено в такой ситуации, местные жители были в курсе всего и вся. Проводник уверенно повел нас к лагерю шведов, клятвенно заверяя, что знает дорогу, которая выведет нас к Будденброку даже быстрее спасшихся после разгрома солдат Врангеля. Глядя на его уверенное продвижение чуть ли не в потемках, в это определенно можно было верить.
После утомительного перехода мы оказались неподалеку от передового пикета шведов. Небольшой отряд охранял подступы к лагерю. Шесть солдат с примкнутыми багинетами стояли у деревянных рогаток, преграждавших дорогу. Десятка два спешившихся драгун грелись у костров.
Сам лагерь, по всей видимости, спал. Было слышно, как перекрикиваются в темноте часовые и всхрапывают лошади конного разъезда.
Сначала у меня появилась идея взять тут языка, но удобный случай никак не мог представиться. Шведы даже оправляться ходили партией в несколько человек. Разумная предосторожность во враждебном окружении.
До нас уже доходили слухи о двух-трех довольно крупных партизанских отрядах. Горячие финские парни давали прикурить шведам, хотя до масштабных сражений не доходило: то в отдаленной деревушке изрядно пощиплют команду фуражиров, то в лесу непроходимую засеку устроят. Впрочем, даже мелкие неприятности изрядно осложняли продвижение корпуса Будденброка.
Наш проводник тоже был из партизан и по дороге успел поведать о своих личных подвигах. Делал он это весьма вдохновенно, размахивая руками и непрерывно крестясь. Зная людскую натуру, я сразу делил число уничтоженных им шведов на три или четыре, чтобы придать рассказу хотя бы видимость правдоподобия.
По всей вероятности, Будденброк еще не получил известия о разгроме Врангеля. В этом нам довелось убедиться совсем скоро. Знаю, что история эта будет выглядеть невероятной, но что было, то было. Все это происходило буквально у нас на глазах.
Мы услышали конский топот, с каждой секундой он становился все ближе и ближе. Охрана лагеря насторожилась. Драгуны мигом прыгнули в седла, достали палаши.
По дороге в сторону пикета вихрем неслись всадники. Это были остатки разбитого корпуса. Первые из тех, кто успел драпануть с поля боя и, очевидно, заплутал в незнакомых местах. Бегство их было паническим. Сейчас они заражали своим испугом всю округу.
Дозорные громко окликнули беглецов, спрашивая пароль. Но те либо не знали его, либо не собирались заморачиваться по таким пустякам, когда (известно, что у страха глаза велики) у них за спиной находилось все русское войско.
Пикет и рогатки разметали в считанные секунды. Солдаты Будденброка открыли огонь, но было уже поздно. Кавалькада влетела в сонный лагерь, круша солдатские палатки и шатры офицеров, ломая заграждения, втаптывая копытами в снег ничего не понимающих людей.
Послышался чей-то истошный вопль:
— Русские!
Его тут же подхватили на сотни разных голосов:
— Московиты уже в лагере!
— Они нас атаковали!
— Спасайся, кто может!
В лагере поднялась суматоха, сравнимая разве что с пожаром в борделе во время наводнения. Раздетые сонные люди бестолково метались между рядами палаток. Где-то уже пошла пальба по всем направлениям.
Грех было не воспользоваться оказией. Зарядив фузеи дальнобойными пулями, мы принялись обстреливать из укрытия шведский лагерь и пикет. В тот момент я пожалел, что у нас не было пороху и ракет. Эх, какого бы шороху мы навели!
Вряд ли наш огонь был особенно метким, но на главное его хватило: сумятица в неприятельском стане выросла в разы. Потерявший управление четырехтысячный корпус Будденброка прыснул в разные стороны. Солдаты убегали из лагеря, как крысы с тонущего корабля.[10]
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
