Глава 14 СЕМЕОН ПАНТЕЛИХИНВ отличие от Семы–Поинта, у его, навязанного ему Саней Омским, двойника была совсем другая задача…
Вероятно, здесь и пришло время раскрыть уважаемому Читателю некоторые подробности жизни этого парня.
Как ни странно, но его имя как бы тоже несколько пересеклось с именем Семы–Поинта — Серафим Понайотов, а его звали Семеоном, а фамилия — Пантелихин. Что оказалось немаловажным совпадением, если у кого‑то возник бы нежелательный вопрос, почему у Семеона Пантелихина прозвище — Сема–Поинт?.. Хоть и притянутые за уши, а все же чуть пересекаются имя–отчество с прозвищем.
Семеон родился в довольно обеспеченной семье: отец — начальник управления коммунального хозяйства города, мать — инженер водоканала, защитила докторскую диссертацию, числится на хорошем счету у руководства города.
Родители были настолько увлечены своей карьерой, что Семеон почти все время был предоставлен самому себе, несмотря на то, что у него была нянечка, исполнявшая и должность кухарки, и домоправительницы. Однако эта мягкая, добрая женщина, напоминающая няню Пушкина — Арину Родионовну, никак не могла уследить за маленьким шустрым Семеоном, и лишь перед сном овладевала его детским существом, и передавала ему свою доброту и нежность, рассказывая добрые сказки, милые истории из жизни рыцарей и благородных дворян.
У Семеона были хорошие природные данные: отличная память, уживчивый характер, умение мыслить стратегически, неукротимая всеядность в познании жизни и окружающих его людей.
Несмотря на то что он был лидером по определению, его мягкий характер нуждался в кумире, в лидере. Ему обязательно нужно было иметь рядом человека, ради которого он бы мог перевернуть горы. Ему обязательно хотелось брать с кого‑нибудь пример. Вероятно, именно поэтому он был в постоянных поисках такого лидера. И этот лидер, по мнению Семеона, просто обязан был быть всеми уважаемым человеком, он обязан был быть вожаком, за которым многим людям захочется отправиться хоть на край света, причем не раздумывая ни секунды.
С самого детства маленький Семеон мечтал стать кем‑то значительным, знаменитым, узнаваемым поклонниками популярным человеком, одним словом — героем или гением, но обязательно всемирным любимцем!
То он видел себя военным летчиком, сбивающим всевозможных врагов на своем истребителе, то он уже бесстрашный пожарный, спасающий жизни несчастных погорельцев, а теперь он уже музыкант, на концерты которого набиваются полные залы прекрасных поклонниц. А вот он спортсмен, чемпион Олимпийских игр, побеждающий всех своих соперников направо и налево…
Нет, его поиски самого себя нельзя было назвать метаниями недоросля или просто блажью подростка. Семеон менял свои пристрастия как раз под воздействием кумиров, неожиданно возникающих на его жизненном пути. И всякий раз получалось так, что очередной его кумир оказывался настолько ярким, что Семеон отказывался от предыдущего кумира безо всякого сожаления, и всерьез бросался в освоение очередного таланта своего увлечения. И нужно отдать ему должное: всякий раз он занимался своим новым делом с полной отдачей, нисколько не щадя ни своего здоровья, ни своих сил.
А природа наделила его такими качествами, что очередной его тренер или учитель, перед которым Семеон начинал преклоняться, пророчил ему прекрасное будущее в том, чем он занимался в тот момент с этим кумиром.
Вот, чего удалось достичь Семеону к своим двадцати двум годам:
Выполнил норму мастера спорта по самбо.
Почти без акцента, как настоящий лондонец, овладел английским языком.
С успехом окончил курсы актерского мастерства, и после окончания был одним из тех немногих выпускников, кого сразу позвали в основную труппу городского драматического театра, однако он отказался.
К тому времени Семеон уже всерьез увлекся Битлами и великолепно овладел мастерством игры на шестиструнной гитаре, параллельно занимаясь авторской песней. Он буквально до дыр заездил пластинку великого Элвиса Пресли.
Это музыкальное сокровище тайно привез из‑за границы его номенклатурный отец.
Трудно сказать, какое будущее было уготовано этому талантливому пареньку, если бы однажды судьба не свела его с Саней Омским.
Тюремная романтика, жалостливые песни о несчастной любви вора к богатенькой девушке, трогательные истории из воровской жизни, когда отец–прокурор обязан вынести приговор вору и убийце, который на самом деле, его родной сын, которого отец–прокурор потерял в детстве. И, конечно же, увлекательные истории–приключения из криминальной жизни — все это затянуло парня настолько, что Семеон всецело отдался этой уголовной романтике.
Именно в лице Сани Омского он наконец нашел человека, которого любили и боялись окружающие, человека, который никогда не предавал, всегда заботился и ценил его самого не только за его талант, но и как человека.
А Сане Омскому, действительно, искренне нравился этот талантливый паренек: его проникновенные песни, исполняемые бархатистым голосом, виртуозная игра на гитаре просто завораживали его, и он мог часами слушать его. Семеон был для Сани Омского некой психологической отдушиной, когда можно было забыться, уйти от мерзкой действительности, от предательства и хамства, уйти в мир грез, в мир любви, и у него даже в мыслях никогда не было использовать Семеона в своих криминальных делишках.
Но Семеону было мало слыть психологическим талисманом своего очередного кумира: он хотел жить его жизнью, участвовать во всех его начинаниях, быть постоянно рядом. И чем опаснее могли быть эти начинания, тем больше это заводило увлекающуюся натуру Семеона. Он безоговорочно и навсегда принял правду жизни Сани Омского.
Тем не менее после долгих настойчивых уговоров, Саня Омский наконец‑то сдался и все‑таки взял Семеона на одно, довольно простое и вовсе не опасное, как ему казалось в тот момент, дело. А чтобы максимально обезопасить своего любимца, поручил ему самое простое задание: стоять «на атасе» …
