вам в ночь своей смерти, – обратился я после ухода Трейси к Кэрол Мастерс. – Что он сказал?
– Ничего особенного. – Я хотел было закурить, но погасил сигарету, увидев ее идеально чистую пепельницу. Некурящая, но почему-то я не удивился. Пороки этой женщины были гораздо более изощренными, чем простое курение табака. – Рокко позвонил, чтобы помучить меня. Он долго кричал, что отменил мое шоу. Обещал, что больше никто и никогда не выставит меня ни в одной галерее. Типичный отвратительный спектакль, на какие Рокко был большой мастер. В конце концов мне надоело, и я повесила трубку.
– Как долго вы с ним разговаривали?
– Точно не знаю. Я не смотрела на часы. Наверное, минут пять-десять.
– Кто-нибудь был рядом с вами, когда он позвонил?
– Нет, я была одна.
– Вы повесили трубку и что сделали потом?
– Напилась и легла спать.
– Никуда не выходили?
– Посреди ночи? Нет, конечно.
Если она и лгала, то довольно искусно – даже глазом не моргнула.
– Каковы отношения между Литтл-Роком и Джессикой Рэббит?
Она грустно вздохнула.
– Бедный парень любит ее, а у Джессики к нему чувства, как к лотерейному билету. Если Литтл-Рок станет наследником Рокко, значит, Джессика угадала номер и ей выпал крупный выигрыш. Она выйдет за него замуж и будет жить долго и счастливо, тратя его денежки. Если он не станет наследником, она разорвет его на мелкие кусочки и выбросит в мусорную корзину.
Я вытащил блокнот и прочитал Кэрол номер выпуска, переписанный с обгорелого обрывка из камина Рокко.
– Знаете, что это может быть за комикс?
Не успел я договорить вопрос, а она уже покачала головой:
– Нет. Есть сотни крошечных синдикатов, выпускающих комиксы. У каждого своя система нумерации. И в данном случае это может быть любой из них.
– Вы знаете кого-нибудь с инициалами СС, кто мог бы иметь зуб на Рокко?
– Не могу сказать, что знаю. У Рокко были контракты с несколькими мультяшками с такими инициалами, но все они порядочные и трудолюбивые. Если вы пытаетесь повесить убийство ДеГризи на кого-то из них, на мой взгляд, вы совершаете большую ошибку.
Я вытащил фотографии украденных оригиналов комиксов:
– Знаете что-нибудь о них?
Она быстро, без интереса пролистала их.
– Некоторое время назад я снимала эти стрип-комиксы. Рокко выставил их на продажу в своей галерее. Слышала, их украли.
– Вам не кажется странным, что украли оригиналы только снятых вами комиксов?
Она пожала плечами:
– Разборчивый вор. Что я еще могу сказать? – Она вернула снимки.
– Вы слышали, чтобы кто-то предлагал продать или вернуть за выкуп эти работы?
– Боюсь, что нет, и потом мне-то что за дело до них? Эти оригиналы никогда не были моими. Все, что я снимаю, принадлежит Рокко. Этот пункт прописан в контракте и был одним из самых больших разногласий между нами. Я считаю, что должна иметь долю с каждой продажи. Но он всегда отвечал «нет».
– И вы ничего не могли поделать?
– Абсолютно ничего. Все оригиналы принадлежали ему, от начала до конца. Почти так же, как он владел всем в своем синдикате. Почти так же, как он владел кроликом Роджером. Почти так же, как он владел мной.
Ее слова звучали как вполне подходящий мотив для убийства, не хуже любого из тех, что мне доводилось слышать.
На этот раз вопросов было достаточно. Я вышел из машины и, обойдя ее, попрощался.
23
Я вернулся домой как раз вовремя, чтобы успеть прибрать в квартире перед нашей еженедельной игрой в покер. Все, что валялось на полу, я просто запинал под диван. Отмыл засохшее пиво с покерного столика, открыл новую колоду игральных карт, насыпал в миску чипсов и забросил три упаковки пива на лед.
Первым прибыл Билли Донован. Он работал на стройке, перебравшись сюда с глубокого Юга. Билли носил неуклюжие тупоносые ботинки, комбинезон с нагрудником, клетчатую рубашку и потрепанную соломенную шляпу. Для успокоения нервов он посасывал длинный стебелек ячменной травы, которую его родственники из сельской местности включали в свой еженедельный пакет особой первой помощи по-кентуккски, наряду с пакетом домашней крупы, пачкой первоклассного жевательного табака и стеклянной банкой самогона. Всякий раз, выигрывая партию, Билли хлопал себя по колену и восклицал: «Едрёна мышь!» И какой наш покерный вечер ни возьми, эта фраза звучала постоянно. Для уроженца деревни он играл в покер так, словно всю жизнь прожил в городе.
Следующим явился Джесс Уэстертминстер, самый состоятельный член нашей компании. У Джесса была целая вереница выдающихся предков. Его прапрапрадедушка переплыл океан на борту «Мэйфлауэра» и был тем самым парнем, который организовал самый первый в стране ужин для прислуги-мультяшек, – их колонисты обнаружили на этих землях, – в честь которого и был установлен День Благодарения. За это предок Джесса упоминается в учебниках истории. Другой родственник Джесса привез тысячи мультяшек из Китая, для строительства первой в стране трансконтинентальной железной дороги. Они стали известны как «желтые дети» и также обеспечили этому родственнику место в учебниках истории.
Последним пришел Гарри Уэйн. Гарри работал в автомастерской и владел самой крутой тачкой. Когда в ее жизни появился Гарри, она была всего лишь обычным «шевроле» с восьмицилиндровым двигателем. Он подправил кузов, отремонтировал сиденья, поставил глушитель и модные покрышки с белой боковиной, а еще выторговал у дракона-мультяшки за фунт гамбургеров две огненные отрыжки, которые тут же прилепил по обеим сторонам автомобиля, сразу за нишами для передних колес. Когда Гарри закончил над ней работу, машина с места разгонялась до ста миль в час.
Мы сдвинули колоду, определяя, кто будет сдавать. Я выиграл и мысленно назвал этот выигрыш «плевком в океан»: настолько несущественной была сумма, по сравнению с тем, что ожидалось дальше. Ставки ползли вверх. Я только что сдал себе третьего короля, и, похоже, сегодня Фортуна улыбалась мне, когда вдруг раздался зловещий звук – поворот ключа во входной двери. Я сразу понял, какое бедствие приближается, и оно наступило. Дверь распахнулась, и появился кролик Роджер.
Разговоры за столом прекратились. Мои приятели ошеломленно уставились на мультяшного кролика, возникшего на ковре посреди гостиной.
Нисколько не смущаясь, Роджер весело подскочил к покерному столу и, протягивая пушистую лапу, сказал:
– Привет, я Роджер, новый сосед Эдди по квартире. – Зря я не заполз под стол и не умер там.
Естественно, очередь из тех, кто хотел бы пожать ему лапу, не выстроилась. Билли наклонился ко мне и прошептал в самое ухо:
– Эдди, это мультяшка? Мы, кажется, ясно договорились, когда начинали игру. Никаких женщин и мультяшек.
– Да, Эдди, – вмешался Джесс. – Не мог бы ты объяснить? Что здесь
