больной, я похоже переоценила собственные силы.
— Езжай домой, Полина.
— Извините, это какой-то вирус, наверное.
— Отлежись тогда пару дней.
— Большое спасибо! — смотрю с благодарностью на начальницу.
— Угу, видела я твой вирус, — хихикает Лена, догоняя меня по дороге к лифтам. — Как ты с ним вчера из бара ушла. Стало понятно почему не обратила внимания на парней. Мы тоже отлично повеселились, но тебе кажется досталось больше.
— Мне правда нехорошо, ты лучше подальше держись, а то заразишься.
Судя по выражению лица коллеги, на нее мое предупреждение не произвело должного эффекта.
Ну счастливо, Вересова. Отоспись как следует.
Выхожу из такси и у меня вырывается отчаянный стон. Только не сейчас! Умоляю!
Закрываю глаза и снова открываю. Увы, вижу то же самое. Машина Леона перед воротами.
Развернуться и уехать? Но я уже написала матери, что еду домой. Она завалила меня смс, хочет поговорить о наших с Владом отношениях. Конечно, я не испытываю ни капли энтузиазма по поводу этой беседы, но честное слово, уж лучше это, чем бывший парень, которого не хочу видеть.
Что мне делать? Почему именно сегодня Леонид решил припереться в мой дом? Первый порыв — задержать такси и уехать, но меня охватывает злость, а она как обычно плохой советчик.
Захожу домой. Мама и Леонид пьют чай на кухне.
— Вот и она! Полина, у нас гости, — улыбается мама.
— Здравствуй, — тихо произносит Леонид, оглядывая меня внимательно. Отводит глаза, но успеваю заметить промелькнувшее раздражение. Интересно, он догадывается, что уже не единственный мой любовник? Что я оставила его далеко в прошлом? Это можно было бы назвать идеальной местью, только я совсем не этого хотела! Я была с Данте точно не из-за Леонида. Даже мысленно не хочу связывать эти события. Опошлять то что произошло. Внезапно понимаю, что эта ночь стала особенной для меня. Важной. Может быть, началом чего-то настоящего. Если я конечно пойму, что к этому готова.
— Здравствуй, — обращается ко мне Леон.
— Привет. Какими судьбами?
— Хочу поговорить. Надеюсь, сможешь уделить мне немного времени?
— Только если очень немного.
— Полина, выглядишь измученной, все хорошо? — встревает мама.
— Голова болит. С работы пораньше отпустили. Может, вирус. Мне бы до постели добраться.
— Я надолго тебя не задержу. Хочешь, поговорим в твоей комнате?
— Нет.
— Почему ты такая негостеприимная, — качает головой мама. — Хорошо, оставлю вас наедине. Тут поговорите.
— Спасибо, Елена, — шикарно улыбается Леонид.
Мама уходит, и мы остаемся наедине.
— Я тебя слушаю, и правда надеюсь, что это будет коротко, — вздыхаю.
— Тебя так на работе измучили? Словно всю ночь не спала.
— Какое имеет значение, спала я ночью или нет?
— Хорошо, — цедит раздраженно. — Ты имеешь право злиться. Я оступился. Обидел тебя.
— Что дальше?
— Есть такая вещь, как прощение. Я виноват и готов признать, искупить вину. С Милой была лишь короткая интрижка. Она никогда для меня ничего не значила. Я люблю только тебя, Полина. Для меня это впервые и по-настоящему.
— Считаешь, что я должна стереть себе память и вести себя как ни в чем не бывало? — усмехаюсь. — Хочешь, чтобы я все это проглотила и забыла? Серьезно?
— Я лишь прошу еще один шанс. Понимаю, что тебе было очень больно вот так узнать о нас. Мила еще наплела чуши про беременность. Все это неправда. Пойми, человек существо слабое. Мила бегала за мной, провоцировала всячески и в какой-то момент я не устоял. Проявил слабость и теперь сам себе противен. Но невозможно всегда поступать верно. Мы все не без греха. Бывают ошибки. Но главное, что я тебя люблю, а она просто очень сильно добивалась бы внимания.
— Я поняла, можешь не продолжать? — морщусь.
— Полина, мы не так много времени вместе. У нас период притирки. Мне тоже было местами сложно. Например, в постели я привык к более горячему темпераменту. Но все неважно, когда есть сильное чувство.
— Я не устаивала тебя в постели?
— Я этого не сказал.
— Сказал. Только что.
— Может быть, я бы хотел добавить темперамента. Но уверен, все может прийти со временем. Так всегда бывает, когда партнеры начинают больше доверять друг другу.
— Идем, — встаю резко со своего места. Направляюсь к двери, Леон следует за мной.
— Куда мы идем? — спрашивает, когда оказываемся на улице.
— Провожу тебя до машины.
— То есть? Ты меня выгоняешь? Мы не закончили разговор.
— Ошибаешься. Мы его закончили. Пришли к обоюдному согласию, что не подходили друг другу. Мила тут ни при чем. Может быть, она даже услугу нам обоим оказала.
— Все не так! Я не говорил ничего подобного! Прекрати пожалуйста, Полина! Я тебя не отпущу. Просто не могу. Ты нужна мне…
— Я не буду спрашивать у тебя разрешения, ясно? Ты не можешь меня отпустить, потому что я не твоя!
— С кем ты трахалась? — спрашивает, неожиданно резко поменяв тему.
— Что? Ты в своем уме?
Краска заливает лицо. Леон считывает мою реакцию. Догадывается, что не ошибся.
— Итак, малышка Полина стала шлюхой? Кто он?
— Ты оскорблять меня приехал? Убирайся! — показываю на его машину.
— Кто он?! — орет не своим голосом.
— Зачем тебе это знать?
— Чтобы убить его.
— Хватит! Я не хочу продолжать этот разговор! Вообще ничего не хочу, понимаешь? Я забыла о твоем существовании. Все было ошибкой. Желаю тебе счастья с Милой.
Вдруг понимаю, что сказала все это совершенно искренне. Мне ни капли не больно. Неужели секс с Данте настолько все изменил?
Хочется о нем думать. Чем сейчас занимается. Что с нами будет дальше. Скорее бы Леон понял, что ничего не вернуть. Сколько можно продолжать невыносимый разговор?
Увы, он не спешит садиться в машину. Разозлен до крайности, его трясет.
Мои слова сильно задели его. В глазах бывшего полыхает ярость.
— Ты кем себя возомнила, а? — больно хватает за руку. — Ни одна сучка не смеет бросать меня!
— Отпусти!
— Я сам решу, когда позволю тебе уйти.
— Убирайся!
— Полина, все в порядке?
Появление матери буквально спасает меня. Я почти уверена, что Леон готов был ударить. Урод!
— Все отлично, только ваша дочь шлюха, — мрачно произносит Леонид.
— Что? Да как ты смеешь? — мама бледнеет, не знает как себя вести. У меня ощущение, что получила удар наотмашь.
— Я его найду, — бросает обещание. — Твой ебарь не жилец.
— Что происходит, Полина?
— До свидания, Елена, — произносит бывший ледяным тоном.
— Полина, ты объяснишь?
— Потом! — бегу следом, меня трясет от злости.
Кем себя возомнил этот подонок? Сделал ребенка моей бывшей подружке, а теперь еще и угрожать смеет?
Руки трясутся, хочется наброситься и расцарапать мерзавцу его самовлюбленную физиономию! Как
