Джил спросил:
– Чего вы так все оживились?
– Ты просто в городе не был!
Мы в город выхода лишились,
Мол, плохи ваши результаты.
Сидеть в замке и учиться!
Мы молоды, мы не солдаты,
Нам бы жизнью насладиться.
– А что там в городе такого?
– Там наш отдых от рутины.
Спроси ученика любого,
Он рад сбежать от дисциплины.
Тай для пса вон вечно ищет
Ошейник новый с черепами,
Хоть в карманах ветер свищет.
Пойдёшь на рынок вместе с нами?
Я с улыбкой ей кивнул.
Увидеть город интересно!
Я б на каждый дом взглянул,
Как бы ни было там тесно!
В деревне, где я рос, родился,
Все дома один в один.
И дом лишь для того годился,
Чтоб мог там жить простолюдин.
Я видел крыши с высоты,
Их вид как будто чаровал:
И вычурны, и не просты,
Художник словно создавал.
Чего же ждать тогда от стен,
Я боялся и представить.
Эти мысли брали в плен,
Лишнего нельзя добавить.
Лола нас перенесла,
Используя бродячий круг.
От ходьбы всех нас спасла.
Не наставник – просто друг.
Мы стояли на площадке,
Огороженной забором.
Люди пялились украдкой
Любопытным цепким взором.
Шум набросился на нас,
Шум бесконечной суеты.
Столько звуков всех за раз
Ринулись из пустоты.
Мы молча вышли за ограду.
Лола громко нам сказала:
– Владыкам в городе все рады,
Но этого порою мало.
Не наглеть, не суньтесь в драку.
До заката время есть.
Как день начнет стремиться к мраку,
Уже должны все быть вот здесь.
И ткнула пальцем возле ног.
Тон угрожал и принуждал.
Все дружно сделали кивок,
Дол вовсе дёргался, дрожал.
Все разбрелись, куда хотели:
Хитар и Тара – в здешний сад,
Дак и Дол – на карусели.
Не шли студенты наугад.
Мы вот выбрались на рынок.
Джил и Тай шли впереди,
Поднимая столб пылинок,
Я же плёлся позади.
Мне было жутко интересно.
Головой вертел, вертел.
Я так ходил бы долго, честно!
Весь город рассмотреть хотел.
Колонны, камни и скульптуры
Создавали тот уют,
Который от архитектуры
Люди так усердно ждут.
Каждый дом был необычным.
Не знаю, кто их создавал,
Но архитектором отличным
Я запросто б его назвал.
Джил меня поторопила,
Боясь, что я от них отстану,
Чтоб толпа не поглотила,
Мол, промедлю, так застряну.
Живчик влез ко мне на ухо,
Настолько крошечным он был.
Словно маленькая муха,
На мне усевшись, он застыл.
Меня больно били в плечи,
Будто бы не замечали,
Защищаться было нечем,
А Джил и Тая обступали.
Я как-то с ними поравнялся.
Их взгляд холодный был, как лёд,
Каждый обойти старался,
Со мной же все наоборот.
Я постепенно закипал.
Не в силах больше всё терпеть,
Шар из света я создал,
Любо-дорого смотреть.
Даже Джил чуть не упала,
Вмиг рассеяв важный вид,
В недоумении моргала,
Тай всё видел, подтвердит.
Зато люди расступились,
Наши разошлись пути,
С опаской на меня косились,
Желая просто обойти.
– Ну, молодец! Теперь все знают!
Молва несёт слова вперед!
Цены люди поднимают,
Ведь троица владык идёт.
Светляк погас, но было поздно,
Люди всё равно шептались.
Джил дышала сильно, грозно!
А люди рядом распинались!
Рынок встретил нас едой:
Пирожки, конфеты, тушки,
Запечённые с травой,
И съедобные игрушки.
Медяк, что кинул в руки Тай,
Я обменял на пирожок.
Он мне шептал: "Давай, кусай!"
Удержаться я не смог.
Рынок, словно одеяло,
Из бесконечных лоскутов:
Здесь всего-всего хватало.
Описать не хватит слов.
Каждый норовил продать
Всё, что в закромах имел.
Штаны, рубаху мог он снять,
Если б выгоду узрел.
Тай искал все лавки с кожей.
Торговаться – его дар.
С безразличной хмурой рожей
Он рассматривал товар.
Он так дико торговался,
Что этот бедный продавец
Чуть должен Таю не остался,
Разругавшись с ним вконец.
Джил же изучала тряпки:
Юбки, платья и халаты,
Такие небольшие шляпки
И утепления из ваты.
Словно кошка над сметаной,
Её никак не оторвать.
Не будь одежда под охраной,
Всё решила бы забрать.
Пока они там торговались,
Я достал мешочек Лолы.
Внутри кругляшики валялись
С символом волшебной школы.
Я рассматривал монеты,
На вид на серебро похожи,
Теплом тела разогреты
И медяков в разы дороже.
Хлопок в ладошку, и мешок,
Что только на руке лежал,
Оставив тряпочки клочок,
Просто-напросто пропал.
Мальчишка убегал в толпу.
Найти его мне будет сложно.
Я сильно прикусил губу,
До крови, вполне возможно.
Пока я думал, Живчик прыгнул,
Размер меняя на ходу.
Он мальчика быстрей настигнул.
– Подожди, сейчас иду!
Ящер с добрую корову
Ухватил за зад воришку,
Что вырывался с диким рёвом.
Мне было даже жаль парнишку.
Люди в страхе разбегались,
Но не все, одни глазели.
– Чудовище! – они шептались.
Мои щёки знатно рдели.
Вор кричал мне: "Отпусти!"
В руке сжимая кошелёк.
Еще он умолял: "Прости!"
Мне кто-то пальцем ткнул в мой бок.
В больших доспехах мужичок
Суровым взглядом измерял.
Сам он потом весь истёк,
Смотрел на ящера и ждал.
– Вы нарушаете порядок,
Отзовите тварь свою!
Он омерзителен и гадок.
Пять стуков сердца вам даю.
Сбегалась стража отовсюду:
Три, четыре, пять и восемь.
– Два раза говорить не буду,
Пока мы вежливо вас просим.
Живчик фыркнул-хохотнул,
Смотря презрительно на стражу.
Я сердито так взглянул.
Он не шевельнулся даже.
Я вытянул вперед кулак.
Стража сильно напряглась.
Я создал в руке светляк,
И эта туша понеслась,
Уменьшаясь на ходу.
Он прыгнул на ладонь мою,
В свет нырнув, как тиль в пруду.
И между этими восьмью
Я как дурак всё выжидал.
– Что вообще произошло? –
Главный мне вопрос задал.
И тут мальчишку понесло!
Мол, он нёс домой монеты,
Что просто на земле нашёл.
Как хотел купить конфеты,
Чего он только там не плёл,
Что я решил его убить,
Натравив зверюгу эту,
Никто не смог бы защитить,
Что он молился рьяно Свету,
И стражников тот Свет призвал
Как раз, чтоб тварь вон ту изгнать.
На Живчика он указал,
И начал плакать и стонать.
Монеты главному отдал.
Тот, выпятив свою губу,
Их аккуратно сосчитал,
Да так, что пот полез на лбу.
Робко он меня спросил:
– Ваши деньги в кошельке?
Взгляд вокруг так и скользил.
Но вдруг застыл на пареньке.
– Да, мои! – ему ответил.
– Сколько было там внутри?
Я тогда
