сильные, но вам это точно не поможет. А единственный человек на ближайшие сто парсеков, который успешно извлекал таких паразитов из людей, так, чтобы первые дохли, а вторые выжили, стоит сейчас перед вами.
‒ Твою же… — в сердцах бросила девушка, и тут же уставилась на меня: — Слезь, верзила!
— Ага…щаз!
— Я не буду дергаться.
— Угу…будем считать, что я поверил.
— Да хорош уже! Не до тебя… Слезай!
Не то чтобы я прямо вот взял, и ей поверил, но с другой стороны — а что я теряю? На крайняк просто пристрелю эту мамзелю, и всех делов. Так-то, без своей суперброни она не такой уж великий противник. Дерусь я не хуже, уж точно.
Девица встала на ноги, и, совершенно не стесняясь своей наготы (миниатюрное белье ничего, считай, и не скрывало), подошла к доку, предоставляя мне возможность полюбоваться точеными линиями маленькой мускулистой задницы и выразительной спиной. Упс, что-то я не о том думаю…во всем таблетка дока виновата, уверен…
Она внимательно изучила показания сканера, после чего крайне выразительно уставилась на доктора.
‒ И почему вы не извлекли их сразу же, как только обнаружили?
‒ Ха! А зачем это мне? Как мудро отметил молодой человек, вы — сотрудник службы, которая немедленно упечет меня за решетку, если я окажусь в ее руках. Так зачем мне помогать вам, милая леди?
‒ Я могла бы скостить ваш срок, доложив об этом событии.
‒ Не-а! Это все ‒ лажа какая-то. Конкретика: что ВЫ можете предложить МНЕ за спасение своей жизни?
Она стушевалась. Да уж, а вот к такому жизнь точно не готовила «девочку из хорошей семьи». С интересом посмотрю, как она выкрутится.
В этот момент дверь распахнулась, и в нее, пятясь, вошел лейтенант. Он, подняв руки, бросил быстрый взгляд на удивленного меня и буркнул:
‒ У нас серьезная проблема.
‒ Где? Какая?
‒ К сожалению, здесь, в коридоре…
Глава 12
На лице лейтенанта явственно читалось недовольство и разочарование, но никак не страх, или хотя бы тревога. Так что я не стал паниковать, тем более грузить его лишними вопросами, и хотел уже было взять винтовку, покоящуюся сейчас у меня за спиной, как следом за лейтенантом появилась Эллисон и, судя по ее воинственному виду, она-то как раз и являлась нашей «проблемой».
В руках у нее было оружие, направленное прямо на меня.
‒ Эй, уроды! Значит так: кладете пушки на пол и становитесь рожами к стене, и тогда я обещаю не разносить в клочья ваши задницы.
— Чего взбеленилась? Кто вообще тебя трогает, и чего тебе надо? — спросил я.
— Просто заберу дока и уйду.
— Зачем он тебе?
— В обмен на его башку меня точно отпустят, — заявила девушка.
‒ Эллисон, не дури…что происходит?
‒ Радиостанция, баран! Ты оставил ее в режиме активации голосом. Я слышала весь ваш разговор, и не собираюсь тут подыхать, ясно? Если отсюда можно смыться и после всего этого остаться живой, то я намерена это сделать. Им нужен этот хмырь, — она кивнула на дока, — просто отдам его корпоратам.
— Они тебя грохнут при любом раскладе.
— Да хрен там, — усмехнулась она, — я на его драгоценную тушку повешу пару кило взрывчатки, и они меня как миленькие выпустят! Еще и денег дадут, лишь бы поскорее свалила…
‒ Дура, блин! Это можно делать и всем вместе, да только…
Но Эллисон слушать меня вообще не собиралась. Более того, издевательски засмеялась и заявила:
‒ А вы мне на кой черт? Ну уж не-е-ет, с меня хватит вашего «Кельта» и вашего хваленого братства! Все, я отсюда сваливаю, а вы остаетесь. Если вам повезет — сумеете выжить. Не повезет — ну, ваша проблема, точно не моя.
Черт, она явно полностью съехала с катушек. И ведь успела броню девчонки из СОБа на себя нацепить…
Твою мать, и чего нам с ней теперь делать? Наши пушки ее броню просто не пробьют. Во всяком случае, Эллисон сможет прожить столько, сколько потребуется, чтобы успеть расстрелять к чертям нас обоих.
Агентесса тем временем просто посмотрела на нас, как на идиотов, и, как была неглиже, так и вышла на середину коридора.
‒ Слышь, ты, овца! Ты или прямо сейчас вылезешь из моей брони и будешь вести себя…
‒ Или что? — Эллисон расхохоталась. — Ха! Твоей брони! ‒ тут она вдруг резко изменилась в лице, глаза ее сузились, и она злобно прошипела: — Захлопнула свою варежку и упала на пол. Даю две секунды, или изрешечу твою тушку прямо тут!
‒ Я предупреждала… — тяжело вздохнула сотрудница СОБа, и произнесла: — Код — «Омега 74-225».
Эллисон вдруг заорала не своим голосом, лицо ее искривилось в гримасе боли, затем новый вскрик, попытка то ли высвободиться из брони, то ли поднять оружие и застрелить оперативницу, а затем…
Броня застыла, как вкопанная, ствол пулемета опустился.
По-прежнему безымянная дама из СОБа подошла к броне, прислонила руку к наплечнику.
Это что там? Аварийный идентификатор?
Когда на груди брони мигнул красным светом индикатор, оперативница произнесла команду, после которой она открылась, выкидывая наружу Эллисон, пребывающую без сознания.
Черт, а ведь она прямо сейчас влезет в свою броню, и мы получим ту же ситуацию, но только противником будет не истерящая снайперша, не умеющая использовать спецкостюм, а профессионал!
‒ Так, так, дамочка! Ручки приподняли, и два шага назад от брони. Иначе я избавлю вас от паразитов самым простым способом — пулей в затылок.
Она злобно зыркнула на меня, но красная точка прицела «Мисси» на ее груди не располагала к диалогу, так что оперативница не стала испытывать судьбу и покорно отошла на два шага от брони, подняв руки.
‒ Эй, я вообще-то только что спасла ваши задницы от этой истерички!
‒ Угу, конечно! И сразу решила эти же задницы поджарить. Хорош! Кстати, «мисс лучшая задница на сто парсеков», может быть, вы все же представитесь? А то даже не знаю, как к вам обращаться…
‒ Старший лейтенант Службы Общественной Безопасности Элен Сванхельд. И хватит пялиться на мою задницу!
‒ Как скажете, лейтенант, — хмыкнул я, ‒ и, кстати, какая-то странная у вас фамилия…
‒ У моей семьи очень древние норвежские корни, так что не вижу ничего странного, наемник. И вообще, может быть, вы вместо
