так. Подробностей уж не знаю и тоже был удивлен бумагам о разводе. Он очень хорошо изображал искреннюю заботу о тебе. А по факту, как всегда, сделал все для своей задницы.
Марго нахмурилась, даже пальцы зачесались. Хотел разгладить морщинку между бровей. Не хотел, чтобы она из-за этого мудака расстраивалась.
— Понятно…Ожидаемо. С нашим-то браком.
— Сладкая, я ему поверил. Я когда ехал сюда, у меня была одна миссия: оберегать тебя от негатива. Это потом уже тормоза сорвало. Все вспомнил как наяву и не смог отказаться от тебя. Прости, что сразу не рассказал. Думал, не поверишь.
Сидела напротив и смотрела на меня таким открытым взглядом, что нутро все скрутило от нежности к этой девчонке. Она всегда была для меня. Создана. Рождена. Думайте, как хотите. Нас тянуло друг к другу будто магнитом. И когда пришло время, я просто перестал сопротивляться.
— Давай просто не возвращаться к этой теме опять? Вроде все выяснили?
Не выдержал. Запутался в ее волосах, притянул к себе и припал к ее губам. Желание тут же подняло свою голову, вырывая из меня стон. Она сводила с ума. Лишала рассудка и воли. Я готов был собственноручно вложить в ее руки свое сердце. Только бы взяла…
Моя девочка заворочалась в объятиях и отстранилась, тяжело дыша. У нас даже дыхание общее было. Расширенные зрачки смотрели на меня с каким-то диким вожделением. Не часто я видел ее вот такой.
— Может, поедем.
От хрипотцы в голосе в штанах моментально стало тесно. Черт! Вел себя как озабоченный придурок. Ничего не мог поделать. Готов был брать ее везде, где только можно. Да даже где нельзя тоже хотел. Бесконечно долго двигаться внутри тела моей девочки, ловя ртом громкие стоны. Меня до темных кругов перед глазами заводил ее отклик. Хотелось продлять моменты нашей близости. Наверстывать пробелы.
— Да, конечно, поехали.
У самого голос звучал как из колодца. В груди клокотало от избытка чувств. Обхватил ладонями руль, чтобы не распускать их. А желание было. Ощупать все тело. Прикоснуться к обнаженной коже. Впиться пальцами в ягодицы, оставляя синяки. Похотливый придурок! Но только с ней.
На улице уже начали зажигаться фонари. Сумерки сгущались. Радовало, что до моей квартиры было недалеко и не придется терять время зря. Я все-таки планировал еще раз насладиться страстью моей девочки. Не сдержал смешок, чем привлек ее внимание. В своей манере Марго прищурилась в ожидании незаданного вопроса. Да, я умел читать ее мысли. И сейчас у нее на лице было написано: «Ну и чему ты радуешься?»
Переплел пальцы. Прижал ее прохладную ладошку к щеке. Мне так было проще. Помогало поверить в то, что моя девочка снова рядом. Реальная.
— И что же тебя развеселило?
О да! Я не забыл ее поведение. Она не отличалась терпеливостью и, если долго не слышала объяснение поступку, непременно спрашивала. От осознания, что она не изменилась, хотелось счастливо рассмеяться. Я любил бы ее любой, но именно такая она была ближе, чем остальные.
— Ничего. Просто составляю стратегический план, как тебя затащить в постель, когда мы вернемся с вещами.
— О! А я тебе не сказала, что ты спишь этот месяц на диване в гостиной?
Я чуть не затормозил после этих слов. Спасло, что вокруг ехали другие машины, и мне бы прилетело за такой маневр. Мы не в родном городе, это там всем было бы плевать. Хоть ты помри на дороге.
— На каком, нахрен, диване?!
Самого передернуло от своего рыка. Сердце екнуло, когда Марго вжалась в сидение, а в глазах появилась паника.
— Прости! Прости, у меня с армии такая манера общения, когда я с чем-то несогласен. Лучшая защита, и вся фигня.
Тиски, сжавшие сердце мертвой хваткой, начали ослабляться, когда увидел, что Марго расслабляется. Отвесил себе мысленного пинка и впредь зарекся не гаркать. Не в армии, в конце концов. Пора уже отвыкать.
— А расскажи об армии?
— Что тебя интересует, сладкая?
— Все… — судорожный вдох, — что ты можешь рассказать.
От сожаления в ее голосе во внутренности впились острые когти. Я бы хотел рассказать ей все. И расскажу. Но только когда все закончится. Боялся до одури, что может задеть рикошетом. Затянет в мясорубку, которая скоро намечается. Надеялся просто, что сам выберусь из заварушки целым или хотя бы живым.
— Ну, некоторые обстоятельства…
— О которых ты, естественно, не можешь мне рассказать.
В ее словах слышался сарказм. Но так было нужно…
— Пока не могу, — поправил ее и продолжил, будто возвращаясь в то время. — Так вот, кое-какие обстоятельства вынудили меня пойти служить в армию по контракту. Условия вполне устраивали. И платили хорошо, и кормили, и жить было где. Потом встретил Мишу. Но ему по семейному статусу было положено отдельное жилье. Он мне рассказал о вас, ну я бесился какое-то время. Пришлось смириться, что ты больше не ждешь. Нас один раз даже сослуживцы разнимали. Пытался морду ему начистить из-за тебя. Потом сказали, что нам нужно наладить отношения с братом. Даже вроде как получилось. Ну а потом — то, что я уже говорил. Он кого-то нашел и свалил. Я вернулся на гражданку, четыре месяца занимался открытием фирмы. Но там тоже помогли, потому что денег на это у меня не было. Случайно спас богатого дядечку, пока его телохранители ебалом щелкали. Ну он и оказал мне спонсорскую помощь.
— А Слава, он кто?
— Слава — старый знакомый, я нашел его, как из армии вернулся. Мы с ним очень многое прошли вместе. Он тоже приехал. Ну и я его сделал своей правой рукой. Сама понимаешь, здесь у меня немного знакомых, поэтому выбор был невелик.
За разговорами не заметил, как доехали до квартиры. И с каким-то трепетом и волнением повел Марго в свою обитель. На ходу судорожно вспоминал, в каком состоянии встретит мою девочку берлога.
Открыл дверь, пропуская внутрь Марго. И услышал судорожный вздох и тихое, на грани слышимости:
— Ого...Вот это да…
На стенах квартиры были развешаны наши фотографии. Ежедневно добивал себя, смотря на них. И заставлял двигаться вперед ради будущего, в котором хотел видеть Марго рядом.
Моя девочка с интересом изучала снимки, пока я скидывал необходимые вещи. Радовался до дрожи в коленках, что не пришлось долго уговаривать Марго съехаться и попробовать наладить все.
— Ну все, я готов.
Обратный путь проходил в легкой
