Она сама и пяти минут не смогла бы выдержать.
Однако, протискиваясь с кофром сквозь толпу, Юлька поневоле вглядывалась в лица за столиками.
«Русская тройка» была престижным ночным клубам с хорошей репутацией. Раз в месяц полностью менялась шоу-программа, и, надо признать, делали ее настоящие профессионалы. Даже обидно, что их искусство предназначалось лишь кучке избранных и жило такую короткую жизнь… Да и в течение месяца клуб периодически приглашал других артистов, однако своих не давал никому.
Юлька еле уговорила администрацию разрешить съемки. Немного поразмыслив, они решили, что это бесплатная реклама, и согласились.
— Ну и где та обалденная девочка, о которой ты все уши прожужжала? — спросил Костя.
— Скоро увидишь, — пообещала Юлька, зыркая по сторонам.
— Ты кого-то ищешь?
— Нет… просто…
Костя обнял ее за талию и легонько прижал к себе. Шутливо шепнул в ушко:
— Смотри, на тебя уже пялятся… Я один не смогу отбивать тебя от такой толпы…
Юлька повернула голову туда, куда указывал глазами Костя, и чуть сквозь землю не провалилась… В двух шагах от нее сидел за столиком Квентин и смотрел на них в упор…
Краем глаза Юлька заметила, что столик накрыт на двоих. Тугие крахмальные салфетки в серебряных кольцах, бутылка шампанского в ведерке, а в хрустальной пепельнице нервно смятый бычок…
Наблюдательность — оружие журналиста. Значит, он недолго ждет, иначе окурков было бы полным-полно…
Но тут девушка в мини-юбочке и красном кокошнике быстро заменила перед Квентином пепельницу.
— Сервис… — заметил Костя. — Грязного на столе быть не должно. Хай-класс!
А Юлька словно в ступор впала, встретившись глазами с голубыми, прищуренными льдинками. Да еще Костина рука, как назло, лежала на ее талии, эдак по-хозяйски, по-свойски…
— П…привет… — выдавила она чуть слышно.
— Мишка ставит свет, — не расслышав, ответил Костя.
А Квентин чуть сдвинул густые брови и холодно кивнул.
Юлька отвернулась. Глупо сейчас вырываться из объятий и бросаться к нему с объяснениями. Если не дурак, сам поймет, что она на работе. А если дурак… Таковые в ее глазах шансов на успех не имели.
Но почему-то она была уверена, что в уме Квентину отказать нельзя. А значит, пусть сам разбирается.
И она решительно занялась делом. Так приятно чувствовать себя главной. Ведь группа выехала по ее заказу, и именно ей решать, что снимать и как.
Настенька смущенно жалась к ней, теряясь в непривычной атмосфере. Она с восторгом смотрела, как уверенно распоряжается Юлька, как магически действуют слова «группа ОРТ» на вставшего на их пути метрдотеля, на услужливо подскочившего администратора, мигом расчистившего удобную площадку для съемки.
А еще задора прибавляло то, что Юлька просто кожей чувствовала неотрывный взгляд глаз Квентина. Смотри! Видишь, как она умеет!
Свет в зале погас, и на эстраду выскочили несколько девочек «а-ля рюс». Зазвучала музыка, замигали разноцветные огоньки…
Костя поморщился.
— Подожди, — шепнула Юлька. — Сейчас…
Эта худенькая малышка, которая вышла на сцену и скромно встала у края, была бы в шоу-бизнесе открытием сезона, если бы нашелся желающий вложить деньги в ее раскрутку.
Юлька сразу же это поняла, как только впервые увидела Анечку. И откуда у малышки такой сильный звучный голос? Ей даже микрофон не нужен — слышно в самом отдаленном уголке.
Романсы сменялись народными песнями, тягучими и печальными, а потом вдруг следовал озорной разухабистый мотив… И никого не смущало, что «Коробейников» положено петь мужчине. Анечка играла за приглянувшуюся молодцу девицу, и млела, и взглядывала искоса, и подвигалась поближе…
Костя включил камеру, не дожидаясь Юлькиной команды.
Танцевальная группа тоже была на высоте, и фокусник — факир, и полуобнаженный кордебалет, и непременная стриптизерша-змейка… Но все это уже совсем не так впечатляло после Анечки.
— Я о ней материал готовлю в «Космополитен», — сказала Насте Юлька. — Мне большое интервью заказали. Костя, ты сможешь несколько кадров вывести на печать, чтоб фото были?
— А что мне за это будет?
— В щечку поцелую, — пообещала Юлька.
— Мало.
— Ты сперва сделай, а потом торгуйся.
Ребята выключили свет и стали сматывать провода. Самая интересная часть закончилась, на смену вышла новомодная рэп-группа, и народ жаждал танцев.
— Ну, у кого сколько? Скинемся? — Костя вынул из кармана сто долларов. — Погуляем после трудов праведных?
— Э, нет, уволь! — подняла вверх ладошки Настя. — Ты здешние цены видел?
— У меня сто тысяч, — порылся в карманах Миша.
— А я пас, — заявила Юлька. — На правах старшей и вам запрещаю.
— Это еще почему? — изумился Костя. — Мы что, не люди? Давай попляшем, тряхнем стариной!
— А аппаратура? — Юлька сделала «страшные глаза». — Заденут, расколотят… Как объясняться будешь? И шофер ждет…
В другое время все эти проблемы она бы решила в один момент. Камеру с машиной в «Останкино», а самим оттягиваться до утра… Но сейчас ей надо было спровадить группу. Квентин все еще сидел за столиком, потягивая из рюмки коньяк.
И она первая подхватила кофр и двинулась к выходу с твердым намерением поскорее вернуться.
Но опять грузились до неприличия долго. Потом шофер отошел на минутку и пропал на полчаса, потом Костя затеял долгий разговор, и Юльке никак не удавалось улизнуть незаметно…
Наконец уселись, и водитель стал выруливать со стоянки.
— Ой! Совсем забыла! — хлопнула себя по лбу Юлька. — Тормозни, пожалуйста. Я быстро! А впрочем, не ждите! Я на метро доберусь!
И, пока они не успели опомниться, помчалась обратно к клубу.
Квентин уже собрался уходить. Он аккуратно поправил шарф и направился к двери, которую швейцар с готовностью распахнул перед ним… И вдруг стремительное нечто с размаху врезалось головой ему в плечо.
Это «нечто» имело короткие светлые волосы, розовую нежную щечку, маленькое ушко с мальчишеским завитком над ним, и оно пахло не духами, а фиалковой туалетной водой «Цветы России»… Это «нечто» само походило на цветок, на тонкий беззащитный одуванчик на длинном стебле…
— Сорри…
— Простите… — одновременно выпалили они.
И одинаково втянули носами воздух… И синхронно подумали, что именно этот запах хранила соседняя подушка минувшей ночью…
Квентин изо всех сил обхватил Юльку руками, так, что она вскрикнула. И тут же, прямо на пороге, принялся жадно целовать полураскрытые губы…
А швейцар по-прежнему придерживал дверь, потому что они умудрились встретиться как раз посередине.
…Уже позже, в гостинице, после долгих нетерпеливых ласк Квентин сказал со скупой похвалой в голосе:
— Ты красива в работе.
— Только в работе? — нахмурилась Юлька.
— Нет, это я неправильно сказал по-русски… Ты очень красива…
— Да? — Она вытянулась на простыне, откровенно позволяя ему полюбоваться собой. — А что во мне красивого?
— Твои ноги… Тонкие и длинные… Я с ума схожу, когда
