Книга (Не) время для любви - Анна Пожарская

– Мне не нравятся твои прогулки с приятелями. Особенно такие…

– Какие?

– Во время которых неудобно поднимать трубку, – он покачал головой, – Не хочу, чтобы вокруг тебя ошивался неизвестно кто. Меня должно быть достаточно.

Рита изобразила нечто похожее на стон. Михаил даже представил, как она закатывает глаза.

– Рокотов, ты сошел с ума. Вдохни поглубже и подумай, насколько абсурдна твоя просьба.

– Где ты? – еще раз поинтересовался он.

– Через пять минут буду дома.

– Сейчас я подъеду и мы обсудим и мой разум, и абсурдность моих просьб, – отрезал мужчина и, не дожидаясь ответа, нажал отбой.

Риту хотелось запереть. Спрятать от всех, как редкую картину. Отругать как девчонку, а потом схватить в охапку и целовать, пока не разболятся губы, не затечет спина и не онемеют руки. Не собирался ни делить ее с кем-то, ни отдавать полностью! Рита – его женщина, и это не обсуждается!

Нарезал круги зверем в клетке, пока ждал такси. Перестал замечать и волшебство вечера, и пение птиц, и галерею рядом. Забыл, что его походы туда-сюда видны на камерах наружного наблюдения. Было плевать на все! Не боялся показаться смешным, боялся, что Рита не захочет быть с ним.

Угомонился, лишь усевшись на заднем сиденье такси. Без пробок ехать было полчаса от силы и следовало привести мысли в порядок. В конце концов, прежде чем он похитит Риту у остального мира, потребуется сказать что-то вразумительное. Объяснить, почему она должна променять своих приятелей на шебутного бывшего.

Свет в знакомом окне заставил забыть все приготовления и аргументы. Сердце снова застучало кузнечным молотом, и Михаил почти влетел в подъезд, чуть не сбив по пути выходящего оттуда молодого человека. Поднялся на нужный этаж и позвонил в дверь.

Рита открыла сразу. Выглядела немного уставшей и растерянной, но такой родной, что замирало сердце. Зовущие губы, внимательные бездонные глаза, выбившиеся из прически русые прядки и знакомые родинки на щеке и шее. Заметил морщинку между бровями и обезоруживающе улыбнулся. Цветочек, должно быть, немного злится, но это не беда, сейчас он все объяснит. А потом стащит с нее этот ужасный, похожий на футляр деловой костюм и заставит забыть обо всем на свете, кроме своего Ежика.

– Будет только хуже, Миша, – предупредила она вместо приветствия, но безропотно пропустила внутрь квартиры. Видимо, не хотела выяснять отношения на лестничной клетке. – Ты без пяти минут женат.

– Глупости, – он захлопнул за собой дверь. – Я пока свободен.

Потянулся к пуговицам ее жакета и принялся расстегивать их одну за одной.

– У тебя есть невеста, – напомнила Рита строго, но даже не попыталась убрать его руки. – Ты чужой мужчина.

– Сейчас я твой. Не представляешь, насколько сильно хочу быть с тобой.

Нырнул ладонью под жакет и погладил Ритино плечо, ключицу, шею. Ухватил свободной рукой за талию и крепко прижал женщину к себе. Жадно втянул носом цветочный аромат ее духов. Думать не хотелось. Говорить тоже. Хотелось только терзать ее губы и проникать в рот настойчивым языком. Снова вернулся к пуговицам. Сейчас он избавит цветочек от лишней одежды и доберется до ее нежной груди. Приласкает острые соски и сорвет с ее губ нетерпеливый стон.

– Прекрати, Миша, – взмолилась она, – так не может больше продолжаться. Давай поговорим, нам надо что-то решить.

Поймала его вопросительный взгляд и поспешила пояснить:

– Насчет нас. Я не хочу быть третьей в чужой постели.

Расстегнул последнюю пуговицу на ее жакете и пробежался ладонями по плечам, сбрасывая его вниз. Скользнул пальцами по щеке Риты к волосам и расстегнул собирающую копну заколку. Позволил той упасть на пол. Запустил ладонь в шевелюру любовницы. Застыл, глядя сверху вниз и поддразнивая обещанием поцелуя.

– Давай что-то решим в пятницу, – прошептал ей в губы, – еду одним днем в Питер, подумаю в дороге, вернусь, и все обсудим. Пожалуйста. Мне кажется, тогда точно будет какая-то ясность. Сейчас я просто схожу с ума. Ничего не соображаю.

– Хорошо, – выдохнула Рита и пробежалась руками по его плечам, обнимая.

Михаилу захотелось стонать. Тело заныло в томительном предвкушении нежного десерта. Шагнул, прижимая Риту спиной к свободной стене, и накрыл ее губы своими. Вторгнется на ее территорию сначала языком, а чуть позже и другими частями тела. Рита ответила на поцелуй и первая пустила в ход язык. Погладила Михаила ладонями по спине и прижалась к нему бедрами.

– Хочу тебя целиком, Ежик, – прошептала сбивчиво и потянулась к брюкам.

Повозилась немного с пряжкой ремня. Слегка дернула за пояс, меняясь с мужчиной местами, заставляя его опереться на стену. Совладала с ширинкой и расстегнула брюки Михаила. Спустила их так, что стало сложно даже сделать шаг. Усмехнулась, мол, никуда не убежишь, встала на колени и грубо нарушила все планы. Не он вторгся на ее территорию, а его нагло захватили в плен самым сладким способом из известных.

Михаил ослабил галстук и расстегнул верхние пуговицы на рубашке. Облизнул пересохшие губы и прикрыл глаза. Если он хотел что-то доказать Рите, в этом отпала всякая необходимость. Сейчас готов был согласиться с любым ее тезисом и предложением. Кипящая наслаждением кровь надолго отправила разум в нокаут.

* * *

Время до пятницы провел как пчела в меду. От Риты мчался в галерею, из галереи опять на встречу к Рите. Или забирал ее с показов, или прибегал в кафешку, где любовница потягивала латте, ожидая, пока он закончит дела. Вечерами много гуляли. Кажется, обошли пол-Москвы, побывали даже там, где не были со студенчества. Ели в незнакомых забегаловках, смеялись и расхаживали по городу, держась за руки. Михаил чувствовал себя юношей без прошлого, давно забыл о проступке бывшей, жадными глотками пил время рядом с ней и никак не мог напиться. Риты постоянно не хватало. Он успокаивался ненадолго перед рассветом, когда, измученные, они засыпали в обнимку, и снова терял разум, любуясь Маргариткой за завтраком. И так каждый день.

Утром в пятницу совместной трапезы не получалось. Сапсан отбывал в семь пятьдесят, а до него следовало заскочить домой и прихватить кое-какие документы. Михаил поцеловал сонную Риту и, мысленно ругая партнера и требующие присутствия в Питере дела, поспешил начать новый день. Страшно хотелось спать, но на душе пели птички, и Михаил не обращал на недосып никакого внимания. Думал о том, что вернется ночью, бесшумно откроет дверь в Ритину квартиру, нырнет в ее кровать и обнимет свою теплую и сонную женщину. Не зря же выпросил у нее комплект ключей! Главная задача – как-то дотянуть без цветочка до вечера.