была голодна в последнее время, я съела тонну закусок, заменив свое пиво имбирным элем.
Тео разворачивается после очередного удара и скользит к нам в своих ботинках для боулинга. Они не похожи на дурацкие клоунские ботинки, которые можно увидеть в боулинге, они больше похожи на обувь профессионалов со сменной подошвой. И все же мы все выглядим в них глупо. По какой-то причине мои теперь слишком тесные, из-за чего в них труднее ходить.
— Твоя очередь, Кит-Кэт, — кричит Тео, прижимая ладони ко рту.
— Я слышу тебя и без всех этих криков, — возражаю я, вставая со стула.
Дин пристально смотрит на то, как я кладу руку на живот, как будто может понять, что я немного прибавила в весе. Дерьмо. Запаниковав, я быстро опускаю руку и подхожу, чтобы занять свою очередь. Я ищу свой шар и засовываю пальцы в захваты. Остин просверлил все наши шары этими дурацкими вставками. Он клянется, что они помогают мячу лучше вращаться, пока он надирает нам задницы.
Прекрасно понимая, что Дин наблюдает за мной, я подтягиваю локти, надеясь скрыть свой живот от посторонних глаз, и двигаюсь по дорожке, чтобы бросить шар. Он слетает с кончиков моих пальцев, вращаясь по направлению к кеглям, и слегка поворачивает влево, оставляя позади три кегли.
— Ты не победишь нас такими ударами, — говорит Такер, как только я оборачиваюсь. Он допивает остатки своего пива и рыгает мне в ухо, когда я прохожу мимо него.
— Спасибо, идиот, — я прикрываю рукой ухо и хмуро смотрю на него.
— Давай, Кэт, — Такер обнимает меня, удерживая на месте. — Перестань быть такой занудой.
Тео подходит к нам сзади и со всей силы сжимает нас, будто хочет выдавить из меня свою жизнь. Как только они выпускают меня из своих объятий, Такер хватает со стола пиво и протягивает его мне. Даже если бы я могла пить, Такер налил его мне перед началом игры. Одна только его температура вызвала бы у меня тошноту.
Я выставляю руку перед собой и качаю головой.
— Нет, все в порядке. Я все еще пью то, что у меня, — стакан, который я опустошила и наполнила имбирным элем.
Я прокралась за стойку, пока они были заняты спором о счете, и заменила пиво содовой. По внешнему виду выглядит достаточно похоже. Но из-за отсутствия пены я большую часть игры не притрагивалась к своему напитку, боясь привлечь внимание.
— Ты будешь тянуть его до смерти, — Тео снова пытается передать мне пиво. — Пей.
Я отказываю ему еще раз:
— Мой желудок все еще беспокоит меня, ясно?
— Ты все время это говоришь, — добавляет Тео.
Дин встает со своего стула и приходит мне на помощь:
— Ребята, вы просто злитесь, что мы вытираем о вас ноги.
Тео выдыхает струю воздуха, попутно выплевывая на нас немного своего пива. — Чушь собачья. Вы опережаете нас на двенадцать очков. Мы сможем наверстать упущенное к концу игры.
— Это не просто так зовется пьяный боулинг, — Такер указывает на меня пальцем. — Кэт жульничает.
— Нам не нужно быть трезвыми, чтобы победить вас, — Дин обхватывает меня рукой за спину и притягивает к себе.
— Как скажешь, — Тео отхлебывает пиво, которое он протянул мне. — Твоя очередь, братан, — говорит он Такеру.
После того, как Такер допивает очередную кружку теплого пива, он с грохотом ставит ее на стол и подходит к шару. Я сажусь рядом с Дином и кладу голову ему на плечо, как будто ничего и не менялось.
— Все еще ешь безглютеновую пищу?
Слова Дина заставляют меня на мгновение замереть.
Я ненавижу себя за то, что лгала ему и всем остальным о своей поддельной аллергии на глютен. Я даже попросила нашего шеф-повара начать готовить мне блюда без глютена, и все это время тайком проносила закуски с большим количеством углеводов к себе в спальню.
Это было лучшее, что я смогла придумать после того, как Бекка упомянула об этом. Тогда я думала, что, возможно, у меня аллергия, но оказалось, что мое положение такое же постоянное. Теперь я вынуждена лгать людям, которых люблю, потому что я слишком труслива, чтобы сказать им правду. Мой отец даже пожертвовал деньги фонду борьбы с целиакией, что заставило меня чувствовать себя еще хуже из-за лжи. По крайней мере, моя ложь могла бы помочь организации найти лекарство.
И все же, я должна признаться во всем, особенно пока Дин здесь. Но, возможно, это стало бы еще худшей идеей. Что бы Дьюк сделал с Дином, если бы узнал об этом таким образом? Даже не хочу думать об этом. К тому же, это испортило бы поездку Дина. Единственные каникулы, которые у него когда-либо были, были те, когда я заплатила за то, чтобы отвезти его к себе домой. Ему нужен этот перерыв и нормальная жизнь так же сильно, как он нужен мне здесь по эгоистичным причинам.
— Да, а что? Хочешь попробовать что-нибудь из моей еды? — шучу я, подталкивая Дина локтем в плечо. — Это вкусно.
— Я никогда не был таким большим любителем углеводов, как ты, — говорит он, — но я думал, тебе должно было стать лучше после того, как ты перестанешь есть вредную пищу.
Я пожимаю плечами. Мое чувство вины заставляет желчь подниматься из желудка, удушая меня.
— Думаю, требуется время, чтобы все вышло из моего организма.
— Я беспокоюсь о тебе, Котенок. Ты всегда ставишь всех остальных превыше себя.
Я провожу рукой по его бедру:
— Я в порядке.
Он опускает взгляд на мою руку, и, клянусь, он делает глубокий вдох. Наша близость заставляет меня слишком остро осознавать ту реакцию, которую я испытываю на Дина, и ту, которую он испытывает на меня. Дин пригвождает меня к месту своим пристальным взглядом. На этот раз я та, кто задерживает дыхание.
Независимо от того, как сильно я пытаюсь избавиться от этого чувства внизу живота, мне это не удается. После того, как мы отправились в неизведанные воды, мой лучший друг всегда будет оказывать на меня такое влияние. Мы никогда не будем прежними. И наш ребенок меняет все. Если бы только я могла набраться смелости сказать ему об этом.
ГЛАВА 17
Неделя после драфта в НХЛ
Дин
После изнурительного лета мне нужна была эта неделя отдыха от моей жизни, чтобы пообщаться с Кэт и ее братьями. Но завтра мой отпуск заканчивается. В ближайшие несколько месяцев наша жизнь кардинально изменится. Я надеялся, что драфт приведет меня в Чикаго, чтобы я мог быть
