Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
Шушун отобрал в поход всех людей Нерля и добавил слободскую молодежь с десятком совсем молодых отпрысков из семей корабельщиков. В результате драккары укомплектовались по «нормам боевого расписания». Глядя на разношерстную толпу от пятидесяти до четырнадцати лет, Норманн тяжко вздыхал и обреченно махал рукой. К тому же никаких учений или тренировок, каждый сам по себе, хочешь, отрабатывай стрельбу, удар или укол, не хочешь – сиднем сиди. Есть, правда, один стимул: дружина имела право изгнать из своих рядов нерадивого или трусливого, так что тренировались. Но, по мнению новоиспеченного «боярина», слишком мало, бессистемно и без должного руководства со стороны старших командиров. Увы, сейчас не до обучения собственной армии. По нескольку раз в день заходил на кузницу и смотрел на результаты. Он хотел выбрать одного, кто в дальнейшем станет работать в «монетном дворе». После возвращения устроит еще одно испытание, чтобы выбрать человека со способностями ювелира. Здесь вопрос не в навыках, а в природном таланте, научить совсем не сложно, особенно если знаешь чему и как.
– Боярин, мы готовы. – Слова корабельного старшины прозвучали приговором.
– Я не знаю немецкого языка. Подскажи, где можно найти переводчика. Может, в Ревель зайдем?
– Тоже мне нашел проблему! Все корабельщики немецкий знают, самый лучший Неяд, он в Любеке морскому делу обучался.
– Тощий парень семнадцати лет? Ты его на второй драккар поставил.
– Так и есть. Если в тумане разойдемся, сам до места дойдет и с парусом ловок.
– Уходим с первыми петухами, пришлешь ко мне двух воинов покрепче.
– За деньгами? – догадался Шушун. – Ловко ты придумал с чеканкой монет!
– Два кошеля положишь себе, два отдашь Нерлю.
– Сделаю. Сегодня пришлю свою жену, вещи тебе соберет.
– Я не маленький, сам соберусь.
– Не перечь, одежды выходной надо три комплекта да уложить правильно. А то достанешь в Любеке штаны с зелеными пятнами да белыми разводами.
– Да? Спасибо, я как-то не подумал, что вещи могут отсыреть.
– Это твои мурманы одни штаны натянули и носят до дыр, пока голым задом не начнут сверкать.
– Скажешь тоже! Я за собой слежу.
– Мы тебе от общества меч красивый с поясом приготовили. Из трофеев, так что другого не бери.
– Спасибо за уважение, но я свои возьму.
– Так и пойдешь по Любеку с двумя мечами за спиной поверх камзола?
– Зачем? Мои мечи для боя.
– А мы тебе дарим по улицам ходить, боярам дозволено.
– Надо ли каждому выставлять свое звание?
– Еще как надо! Там народ злой, затопчут и не заметят. Ворья с ножами на каждом углу десяток. Пырнут – и ходу с твоими деньгами.
– В таком деле меч не помощник, достать не успеешь.
– И кинжал дарим, не волнуйся, без охраны не отпустим.
Норманн все же волновался, и очень сильно. За свою жизнь как раз был спокоен. Вот выход за границу в качестве дворянина да вдобавок предстоящее оформление важной бумаги – здесь сплошная неизвестность. С тяжелыми думами отправился в свое временное жилище на период строительства боярских покоев. Там на втором этаже в специальном хранилище лежали коробки с главным богатством – китайской бижутерией. Кроме пудрениц подобрал несколько «золотых» ожерелий и колье с крупными разноцветными стекляшками. К ним в комплект шли серьги, браслеты и перстни – безвкусица, но блестит. Отложенные предметы побросал в приготовленные кожаные мешочки, отдельно сложил заколки для волос, тщательно все завязал и подошел к спорным коробкам. Он никак не мог для себя решить вопрос с пластмассовой бижутерией. Те же бусы под жемчуг даже в сумраке одинокой свечи сверкали золотыми искрами. Нет, брать нитку огромных, двухсантиметровых «жемчужных» шариков он и не собирался. О северном жемчуге знали все, покажи это – и вся Европа построится в воинские колонны, не отбиться. Норманна терзали сомнения по поводу всяческих фенолов и прочей гадости, что, собственно, и является пластмассой. Человек двадцать первого века давно адаптировался к синтетике. А что может случиться с современным людом, выросшим на натуральном молоке и хлебе на дрожжах? Экспериментировать на собственном благополучии он не хотел, добавил несколько стекляшек и отправился спать.
Глава 7
Первый поход
Сумерки раннего утра разлились спокойной тишиной, только у берега мелкие волны обегали валуны и игрались с песчинками. Дружинники подхватили Норманна под руки и ловко перенесли на драккар. Провожающие навалились плечами на штевни, стронули с места и, разбегаясь, вывели на глубину.
– Весла на воду! – скомандовал Шушун.
Первая смена гребцов накинула ременные петельки и приготовилась к развороту.
– Правые вперед! Левые табань! И, раз!
Дружина разделена на три смены по восемь гребцов в каждой, свободные начали укладываться досмотреть прерванные сны. Норманн с удивлением увидел обычные спальники, наклонился и недоверчиво пощупал.
– Держи, барин!
Шушун протянул самый настоящий спальный мешок, с той лишь разницей, что сшит из нерпы, а внутри толстый грубоватый мех.
– Всем волчьи шкуры, а тебе на медвежьем меху. Зимой на льду не замерзнешь!
– Где взял? Среди мурманских трофеев такого не видел.
– Твои селяне дали, они с ними зимой на морского зверя ходят.
Норманн скинул меховую безрукавку, снял высокие сапоги, носки из мягкой юфти и нырнул досыпать. Сначала принюхивался, пытаясь уловить неприятный запах псины, которым обычно несет от плохо выделанного меха, но нет, ощутил едва уловимый аромат сушеных трав, так и уснул. Проснулся от яркого солнца и запаха каши, немного полежал, желая оценить удобство едва ли не античного спального мешка. А что, вполне! Руки-ноги не затекли, под боком не чувствуются неровности настила, отдых не хуже чем в постели. В носовой части драккара на песке стояла жаровня с догорающими углями, а на ней исходил паром котелок с пшенной кашей. Вторая смена гребцов заканчивала поздний завтрак и промывала за бортом свои миски. Дружинники третьей смены дремали в спальниках или неторопливо беседовали за жизнь. Соблюдают очередность, догадался Норманн, сначала сядут уставшие гребцы, затем наступит их время стучать ложкой.
– Что будешь есть, боярин? – спросил Шушун. – Пшенная каша на козьем молоке или просто молоко с хлебом?
– Не, дай кусочек рыбы или колбасы.
– А пить что будешь?
– Кипяток есть, завари чай китайский.
Он еще в Новгороде узнал, что под словом «чай» подразумеваются различные варианты травяного сбора. Утром пили взбадривающий, днем – для улучшения пищеварения, вечером – для крепкого сна. Привычный чай продавался в избытке, купцы его привозили из какого-то торгового города под названием Сарайчик.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
