тогда прирезать к Черногории ту же Герцеговину. Всё-таки там живут сербы, а не босняки-мусульмане.
— Опять не будем спешить с решением. У меня есть планы именно для Боснии и Герцеговины, да ещё нужно получить эту территорию де-факто.
Конечно, случись эта же беседа лет на десять позже и я имел бы не столь торопливого потенциального партнёра. Всё-таки Петровичу пока лишь двадцать девять лет и он решил ухватиться за первую же козырную карту. Скоро он заматереет и тогда станет прекрасным мудрым правителем, а не просто смекалистым энергетиком на свежих батарейках.
— Кроме того, между нами лежит ещё и Ново-Пазарский санджак, который пока останется под османами.
— А почему бы и его не выкупить?
— Дорогой князь, всё стоит денег, а их приходится заеабатывать, — сделал я попытку сказать с укоризной.
Никола Первый намёк понял и постучался в последнюю, на сегодня, дверь.
— В составе Албании, на северо-западе, страдают христиане и многие из них это сербы.
— Да, я в курсе. но всех вопросов сразу не решить, уважаемый. Давайте ещё раз встретимся через полгода. Тогда многое будет смотреться под другим углом.
Никола Петрович через пару дней отбыл к себе, ничего не добившись в спешке, но вроде обнадёженный. Ему же ни в чём не отказали, а даже подкинули сто тысяч рублей на развитие.
3 ноября, когда французы дружно сдались на милость победителя, начались их толковища с пруссаками. Выбор, в принципе, невелик: или заплатить контрибуцию гигантского размера и отдать кое-что из своих земель, или оккупационная армия не покинет территорию Франции пока не будет исполнен пункт первый. Переговоры обещали затянуться надолго, но в любом случе военные действия закончились.
А у нас начались, хотя и мирные — я заплатил солидную сумму за кусок земли площадью более пятидесяти тысяч квадратных километров (да, начинаем переход на французские меры) и практически с миллионным населением. Таким образом, площадь моих земель более чем удвоилась, а подотчётное население почти удвоилось.
Теперь начнётся процесс — туда «добровольцы» с администраторами, оттуда — турки всех мастей. Впрочем осёдлые османы уже пару месяцев этим занимаются, потому что не ждут ничего хорошего от местного населения. Понимают, что им припомнят всё за последние века, как только войска и беки покинут страну. Мои люди уже скупают освобождаеные земли, предприятия, магазины и жильё, резко начавшие дешеветь. Прямо чудо какое-то, сам удивляюсь столь выгодным тенденциям. А программу деисламизации начну весной следующего года, когда мои бойцы-гуманитарии проведут первичное промывание мозгов на тему финансовой выгодности быть православными. Клин клином вышибают, иного не дано.
— Вольдемар, чего к нам хорваты приехали? Их тоже деньгами одаришь?
— Папа, прибыли сразу четыре делегации, все предлагают дружбу и просят финансовую помощь.
— Ты сам виноват, коли приваживаешь разных нищебродов со всей Европы.
Отец пользуется слухами и сплетнями от знакомых и не очень доверяет мне. Считает, что я вру, чтобы скрыть свою глупость.
— Делегации представляют разные группы населения их королевства. Причём за ними стоят ещё и великие державы.
— Любопытно, объясни.
— После получения независимости они никак не могут выбрать единого короля. Славонцы, например, хотят, чтобы был приглашён представитель Габсбургов, потому что до сих пор ориентируются на Вену.
Жители Далмации, хоть и хорваты в большинстве, но отчего-то хотели бы быть в составе Италии, пусть и на отшибе. Или присоединиться к той части Далмации, которая перешла ко мне вместе с Боснией. За этим и прибыли. Как будто у меня есть волшебная палочка, которая способна помочь Славоно-хорватскому королевству выбраться из неразберихи и начинающегося экономического хаоса. Типичный случай, когда за независимость боролись плечом к плечу, а когда её получили, то пошли враздрай по интересам.
— Представляете, отец, у них две конкурирующие хорватские партии имеются. Одна профранцузского толка, другая расчитывает на помощь Британии почему-то.
— Это, которые из Далмации? — решила уточнить Валевская.
— Нет, Наталья Борисовна, эти из центральной Хорватии.
— Владимир, но почему они к тебе обращаются?
— Просят какую-нибудь гуманитарную акцию организовать, чтобы объединить общество.
Балканский маразм крепчает, так как даже я уже не понимаю, почему они не получают помощь от тех же англичан. Кто сказал, что Владимир Васнецов является решалой сложных вопросов и смотрящим на Балканах? Я на эту роль не претендую, мне своих тараканов хватает. Всё время ожидаю какой-нибудь подляны от Романовых. Блин, может грохнуть всё их семейство и успокоиться в итоге?
Или у меня паранойя, как у Моцарта? Так у того был официальный диагноз от доктора «делириум тременс». Каждый больной белой горячкой имеет свою паранойю. Кому-то зелёные человечки с рогами мерещатся в определённые часы, кого-то розовые слоны посещают, некоторым голос из тёмного угла вещает, а Вольфгангу Амадею человек в маске, то там, то сям виделся. Но я же не пью, откуда белочкин сайдэффект?
— Ну и что ты им пообещал, сын?
— Сказал, что обдумаю их ситуацию и сообщу, если идеи придут. Но только весной, не ранее, так как приближается Рождество и я занят другими делами.
— Хорошо, что денег не дал, иначе на шею сядут.
Пока я отбивался от приходимцев, в Петербурге опять подводили итоги года. Поразительно, но общее производство чугуна по стране увеличилось до 13 миллионов пудов в год. Прирост в 4 миллиона за последние годы, это отрадно.
— Ваше величество, железных дорог в этом году построено более девяти тысяч вёрст.
— Это огромная цифра, насколько помню небывалая прежде.
— Да, именно так. Акционерные общества растут в количестве, а некоторые увеличивают свои же цифры. Количество задействованных на строительстве людей огромно, кроме того растёт и количество тех, кто будет обслуживать железные дороги.
Министр путей сообщения царской России Бобринский (между прочим, правнук Екатерины Второй и графа Григория Орлова) искренне радовался успехам и ратовал за то, чтобы те дороги, которые были построены государством, передавать в частные руки. Передавать на условиях кредита, а не продавать. Ох и выйдет боком казне его неразумность!
— Приятно слышать, Владимир Алексеевич, — поддерживал рьяного министра царь-либерал, — действуйте дальше в том же духе.
Романовым в данный период развития России не хватало здорового консерватизма и твёрдой руки. Это Шеллер занимался строительством за счёт иностранного буржуа, а русские дельцы быстро становились миллионерами в железнодорожной отрасли, используя деньги русских обывателей и царской казны. Именно на этом буме зарождались мощные будущие состояния российских олигархов.
Чуть позже, когда заседали лишь малым советом, обсудили ситуацию на Балканах.
— Как бы Васнецов не скупил все Балканы, пока мы строим армию, — пошутил Горчаков, — уж очень он спелся с султаном.
— У Порты земель много, нам тоже останется, — ответил
