стихий всегда измеряется крупными и тяжёлыми категориями. Белая и чёрная… сложно сказать. Есть там и самые простые заклинания, а есть те, которые почти никто не может сделать. Но вообще мы стараемся сплетать разные магии в одно. Например, если нужно посмотреть сквозь стену. Делаешь "исчезновение преграды". То есть как будто уничтожаешь её чёрной магией, но синяя делает это всего лишь иллюзией. Стена цела, а ты видишь, что за ней.
— И через человека так можно? — глаза Анди горели живейшим интересном.
— Нет, — покачал головой Мастер. — Стена должна быть неподвижной. По-другому не получается.
— А вы хорошо умеете соединять магии?
— Хорошо, — Мастер улыбнулся. — Вообще я больше люблю работать с красной магией и с белой. А дальше — руками и оружием. Что ещё надо, если ты укрепил себя и своё оружие? А вот Рай, — он указал на друга, — швыряется всем понемножку. Поэтому часто сбивает с толку.
— Ага, а ещё я путаю синюю магию с белой и вместо настоящего оружия создаю из воздуха, — сказал Рай в небо.
— Это такая шутка, — пояснил Бак. — Некоторые Мастера говорят, что Рай лучше бы пошёл в Отдел Чистой Магии — там учатся не Мастера. Он отвлекает всех иллюзиями и часто использует чёрную магию для ослабления противника. Чёрный Мастер он у нас. Ну, и стихии зачем-то в бой вплетает…
— Огненный меч — это очень актуально, сам же говорил, — хмыкнул Рай.
— Вот потому не больно-то и злорадствуют, — согласился Бак. — Силён мой друг, ох, силён…
Рай ничего не ответил. Бак решил, что надо бы ему тоже полежать. Анди тихо выспрашивала у Телуны о смысле слова "актуально".
****
— Тига-а!!! — раздался крик со стороны сада.
— Покою от него нет, — покачала головой старенькая женщина с седыми волосами, заплетёнными в пучок на затылке. — Чего?
— Тига-а!!! — надрывался голос. Женщина поднялась, отложила вязание. Это здесь, на дальнем севере, в сельце Бирфи, вязание было привычным делом. Южнее же, где не водились овцы и не изготовлялась шерсть, считали это редким ремеслом. А здесь все женщины, как и Тига, промышляли вязанием с молодости.
— Да иду, иду! — она поднялась, поправила слетевшие тапки. Накинула шаль. Потом медленно вышла на крыльцо, посмотрела направо. Со стороны сада с яблонями и грушами, который принадлежал ещё её родителям, шёл старик. Да, уже старик… полностью белые волосы, чуть сгорбленный, тощий. Когда-то был высоким, сейчас чуть стоптался. Хотя Тиге показалось, что он как будто стал немного выше.
Мужчина нёс в руке яблоко и счастливо улыбался.
— Гляди, что принёс тебе! — он протянул жене подарок. Та насмешливо поморщилась.
— Спасибо уж… только вот не пойму: и так каждый день яблоки едим, чем это-то особенное?
— А вот чем! — старик развернулся и лихо припустил к ближайшей яблоне. Как-то нелепо, скачками. Тига удивилась, округлила синие, всё ещё достаточно яркие глаза. И увидела, как старик — всё-таки тридцать пять лет уже! — начинает забираться на нижнюю ветку. Задрал ногу, уцепился за следующую ветку, подтянулся…
— Эй!!! Кодиш! Куда?! — разволновалась женщина и, подхватив подол длинного платья, сбежала с крыльца. Кинулась к яблоне. — Опять сляжешь со спиной, а ну быстро назад!
— Э-гей! — он уже выпрямился и стоял на дереве, держась одной рукой за ветку, а другой махая жене.
— Слазь, говорю! — она нахмурилась. — И чего нашло на старости лет!
— Молодость нашла! — смеялся дед. И как-то… искренне смеялся. Было понятно, что и вправду не мучает его нога, из-за которой он хромал последние три года, и спина в порядке, и видит он не в пример дальше обычного. Почти чудо.
— Давай-ка вниз. Тридцать шестой год, а ты — на деревья…
— Да ладно, Тига! — он сказал это, как всегда говорил в молодости, возвращаясь домой с синяком под глазом после потасовки или совершив очередную шалость. Правда, полез обратно. Протянул ещё одно яблоко. — И не болит ничуточки! Ни спина, ни нога!
— Дитя малое! — Тига огрела проказника по спине, мягко, полушутя. — Иди-ка в дом. Сядь в кресло, отдохни, весь день сегодня забор мастерил.
— Вечером пойдём к речке гулять? — чуть посерьёзнев, спросил Кодиш.
— Ох… ну, хочешь — пойдём. Только надо плащ взять, дождь обещался с утра…
Муж и жена вернулись в дом. Они уже давно жили здесь вдвоём. Дети их разъехались давно: обе дочки вышли замуж и уехали в Вокс, сын в самый Сташ отправился, в гвардии Кромедона сейчас служит. Внуков Тига и Кодиш видят редко, лишь когда те приезжают с родителями погостить. Бабушка каждый раз то свитерок преподнесёт, то носочки тёплые. А в остальном — тиха и спокойна жизнь на хуторе близ села Бирфи. Уже десять лет как из Каменной Долины ушёл страшный Тёмный Колдун, и не насылает болезни, не требует податей и не выжигает землю где ни попадя. Правда, четыре года назад западные сёла, что на краю тёплого леса, Царству Ратарскому отошли. Так укрепились, что на замки похожи стали, башен понастроили. А Бирфи осталось, пока что Кромедонское оно. Да кто знает, что там дальше-то будет…
Наступал вечер. Тига закрыла дверь, но чуть помедлила. Прохладный ветер подул ей в лицо, словно что-то сообщил. Она поёжилась и постаралась вслушаться. На склоне жизни начинаешь прислушиваться к ветру, к журчанью реки, шелесту листьев. Прислонишься к яблоневому стволу — и стоишь, глаза закрыв, разговариваешь с деревом. Пусть и не Маг, и в предках никого не было с волшебной силой — а как будто чувствуешь землю. Как будто знаешь, что скоро в неё сойти придётся.
****
Сургун был виден вдалеке. Каменные дома в несколько этажей за стенами из того же камня. Такой чёрный, крепкий материал добывали в шахтах: здесь, недалеко от Щели, камень находился на небольшой глубине. Издалека город казался мрачным, соответственно, не очень привлекательным.
— Стены какие-то чёрные, — тихо сказал Эник. — Это потому что вражеский город, да?
— Нет, — улыбнулась Грапиша. — Это потому что здесь в округе только чёрные камни можно найти. Из чего же ещё строить? Деревьев, как видишь, нет.
— А у нас деревянные дома.
— Сейчас въедем в город и посмотришь. Может быть, там очень даже весело.
Грапиша с мальчиком ехали на тонконогом сером коне. Девушка решила, что правильнее будет привезти посылку для Кога скорее, ведь если бы её вёз Старкан, он-то ехал бы на коне. Поэтому она в одном из встречных сёл подозвала дворовую собаку и, заведя её за забор, подальше от глаз людских, обратила лошадью. Сначала пёс был несказанно удивлён, пришлось успокоить его и хорошенько накормить. После чего двое суток пёс-конь по
