перевёл камеру на стоящего перед столом убийцу.
Капитан Зур Галли несколько секунд рассматривал изображение, а потом закричал:
— Гохар, это точно не мой, да я даже такой расы не видел!
— Ты в этом уверен, мой мальчик? — ехидно улыбнувшись, переспросил проповедник.
— Я же сказал, что это не мой! — рявкнул капитан.
Взгляд проповедника переместился на стоящего перед ним киллера, мысли которого до сих пор полыхали в подсвеченном действием артефакта пространстве тревожным алым цветом.
— Ну, и кто же ты у нас такой? А? Отвечай, твоё имя, откуда ты, и кто тебя послал?
— Меня зовут Шир, — медленно проговорил сибурианец, и в следующую секунду раздался крик Зура Галли.
— Гохар, убей его, убей немедленно!
Голова дагорианина резко дернулась в сторону стоявшего перед ним чужака и успела уловить момент, когда из его руки сорвалась вторая заточенная арматура и полетела ему в грудь, пробив её навылет и пригвоздив его к спинке кресла. Непонимающий взгляд проповедника опустился на свою грудь, по белому балахону которой растекалась голубая кровь.
— Гохар, Гохар⁈ — кричал капитан пиратского корабля, в поле зрения которого попала именно арматурина.
Великий проповедник судорожно сжимал в кармане балахона предмет, олицетворяющий его власть. Ранение было не смертельным, строение внутренних органов проповедник знал прекрасно и понял это сразу, поэтому решил сосредоточиться на разуме убийцы. Он посылал пси-волну за волной в сторону этого странного ксеноса, но тот лишь с дебильной улыбкой наблюдал за происходящим.
— Почему ты не подчиняешься? — прохрипел Ар Гохар, достав из кармана левую руку, сжатую в кулаке, и вытянув её перед собой.
— Не хочу, — с улыбкой ответил убийца и лёгкой походкой направился в обход стола.
— Это невозможно, это невозможно, — твердил немолодой дагорианин, яростно сжимая в своей руке какой-то предмет, — я не понимаю, почему!
— Не понимаешь? — постучал пальцем себя по виску Шир и, наклонившись к растерявшему выражение превосходства лицу проповедника, пояснил. — Аграфский имплант, аграфский адаптивный пси-имплант. Просто он не сразу подстроился.
Его рука взялась за кисть, сжимающую странный предмет, и необычные глаза убийцы уставились в глаза жертвы.
Прозвучала практически ласковая просьба:
— А теперь выключи связь, нам надо поговорить без свидетелей, — сибурианец посмотрел на голографический экран наручного искина и увидел там человека, — надеюсь, ты не против? У нас тут дружеский разговор.
Собеседник на другом конце видеоканала несколько секунд размышлял, а потом задал вопрос:
— Значит, он не смог тебя остановить?
Шир отрицательно покачал головой.
— Тогда сделай так, чтобы этот мерзкий старик подыхал в муках, — попросил пират, и связь отключилась.
— А теперь разожми руку и отдай это мне, — ласково попросил киллер проповедника, который всё это время пытался послать волну за волной, чтобы остановить нежданного посетителя, — не заставляй меня просить дважды, — вытаскивая из-за пояса боевой нож, произнёс Шир, — иначе тебе будет очень больно.
Дикий взгляд проповедника метался попеременно от своего левого кулака к лицу убийцы и обратно, в какой-то момент он понял, что все его усилия напрасны, и кулак разжался. Шир молча взял двумя пальцами небольшой цилиндр из серебристого металла, в центре по кругу шли какие-то письмена, но символы сибурианцу были незнакомы.
— Так, значит, ты у нас не псион? — поинтересовался киллер.
— Нет, — прохрипел в ответ проповедник, с тоской уставившись на цилиндр, перешедший к Ширу.
— Тогда это я возьму себе. Рассказывай, проповедник, рассказывай, — рука, облаченная в перчатку, спрятала цилиндр в карман комбинезона, и Шир приготовился слушать, установив режим протокольной записи.
Борт штурмовика «Задира»
Фотонные двигатели моего маленького кораблика, не предназначенные для полётов в атмосфере, натужно гудели, вырывая «Задиру» из цепких лап гравитационного колодца планеты Отунар, но постепенно мы поднимались всё выше и выше. И вот наконец-то это нам удалось, мы прорвали верхние слои атмосферы и вышли на орбиту. Я сразу же ощутил неимоверное облегчение, давящая тяжесть гравитации исчезла. В первый момент жутко заболела голова, это сердце, привыкшее проталкивать потяжелевшую кровь, не сразу успело перестроиться на другой ритм работы. Но через пару минут давление снизилось, и я смог наконец-то выдохнуть с облегчением. Само собой, что на этом древнем корыте никаких систем искусственной гравитации предусмотрено не было, поэтому пришлось пристёгиваться к пилотскому ложементу специальными ремнями архаичной конструкции.
Изучив данные древнего радара, сопоставившего моё местоположение с картой звёздной системы, я взял курс к четвертой планете. Эта планета была обозначена на карте под названием Мидгар, на ее спутнике и должен находиться мой рейдер.
— Только бы успеть, только бы успеть, — твердил я сам себе, выжимая из старенького допотопного штурмовика всё, на что только был способны его двигатели.
Должен сказать, что хоть и выглядел он внешне неказисто, но у него имелся свой собственный, хоть и не очень мощный энергощит, да и четыре противокорабельные ракеты, хоть и старье полное, но всё-таки укусить больно могут. Полёт к спутнику занял у меня около двух часов, надо сказать, что для такого расстояния это вполне неплохой результат. Я даже попробовал на всякий случай проверить манёвренность этого старичка, и она оказалась вполне даже сносной. Маневровые двигатели отрабатывали штатно и позволяли достаточно в широком спектре менять направление движения, а также корректировать угол атаки.
Как только до цели осталось всего ничего, и довольно крупную планету уже можно было увидеть невооружённым глазом, я снизил скорость, чтобы ненароком не нарваться на пиратов. Всё-таки они могли быть уже здесь. К моей превеликой радости, никаких посторонних отметок на радаре я не обнаружил. Несколько раз облетев спутник Мидгара, я завис над местом, в котором мы оставили наш рейдер. К счастью, он находился на том же самом месте и, судя по данным оптических систем, был цел и невредим.
Разумно рассудив, что искин моего корабля вполне в состоянии определить частоты, на которых своё время общались дагорианские военные, я попытался наладить связь, и буквально через минуту он отозвался.
Приняв от меня коды подчинения, искин с радостью закричал в эфир:
— Командир, наконец-то ты вернулся! — видимо, личностная матрица искина по мне соскучилась.
— Конечно, вернулся, — пробурчал я в ответ, — у меня тут, кстати, новая лошадка, по случаю обзавёлся. Встречай меня и предупреди Серёгу.
— Принято, командир, лётная палуба готова к вашему приёму.
Осторожно опустив бот рядом с рейдером, я завёл его на лётную палубу, места для него там было достаточно, можно было ещё парочку таких установить без особых проблем. Я плавно опустил его на палубу, выставив опоры, и заглушил двигатели. Здесь уже чувствовалась искусственная гравитация, и тело опять ощутило свой привычный вес. Датчики показывали, что за бортом в отсеке уже восстановлена привычная для меня атмосфера. Открыв аппарель, я сложил шлем и вышел наружу, чтобы тут же попасть в объятия своего старого боевого товарища.
— Женёк, собака, живой! — крикнул он меня, сжимая в объятьях. — А это что за пепелац⁈ — гаркнул он, рассматривая старый дагорианский штурмовик у меня за спиной.
— Да вот, видишь, махнул не глядя!
— Ты где такой скаф отхватил, дружище? Я бы от такого тоже не отказался, выглядит круто, — хлопнул он меня по плечу.
— Да вот, братишка, приобрёл по случаю, я тебе потом всё расскажу.
— А где наши? — спросил Пластун, смотря в открытый шлюз штурмовика.
Я серьёзно посмотрел ему в глаза и не стал скрывать правду.
— Трое точно мертвы. Про Стакса я не уверен, про него ничего неизвестно, вполне возможно, что он сейчас на Дагоре.
— Что, попали в переплёт? Что там происходит? — весёлость товарища словно корова языком слизала, и он моментально переключился на серьёзный лад.
— Попали, дружище, ещё как попали. Хуже всего другое, в системе находится пиратский корабль, и они знают о том, что мы здесь, и о том, что мы практически беззащитны. Честно говоря, я удивлён, что они ещё не здесь, я спешил как мог в надежде добраться к вам раньше них.
— Так какого хрена мы тут с тобой тогда стоим? Давай братву на ноги поднимать!
— Ну, и чем они нам смогут помочь? Сейчас бы Стакс оказался как нельзя кстати, но тут, кроме меня и Мунса, нейросети нет ни у кого.
— И что? Самое главное, у нас есть пилот, а для того, чтобы выполнять определённые функции на корабле, нейросеть нужна не всегда, во всяком случае, у нас есть команда абордажников. Парни уже
