же мы приземлимся…
Я был чертовски зол. Тетка все — таки слетела с катушек, потому что толку от того лечения не было. Она просто вбила себе в голову, что вина лежит на Диане. И никак не могла смириться со смертью сына. Не знаю, чем она думала, когда решилась на такой шаг. Зачем выкрала ребенка, неужели не соображает совсем, что сломает жизнь малышу…
Мысленно проклинал ее и дядю. Не уследил за женой. Закрылся в своем горе, а женщина стала сходить с ума. Да и все их отношение к Диане было отвратительным. Если бы приняли выбор своего сына, все сложилось бы иначе.
Но и для меня тоже. Если бы Ромка остался жив, я бы никогда не встретил эту девушку..
Думать об этом было мучительно больно.
Диана плакала у меня на груди, не зная истинного положения дел. Я обнимал ее и ласково шептал что все будет хорошо. Она постепенно успокоилась. Сходила в туалетную комнату, привела себя в порядок.
Пока ее не было, я размышлял: как же рассказать обо всем? Если она сейчас на нервах, не зная правды, то что будет когда узнает…
А я просто не мог сказать. Не хотел ее пугать. Я ведь сам еще не знаю точно как обстоят дела.
Вот прилетим, там видно будет.
Она смотрела на телефон ожидая чуда. Но так как тот был переведен в режим полета, то ни одного звонка не поступит, до тех пор, пока самолет не окажется на земле.
Я сжал ее руку и поцеловал дрожащие пальцы. Она немного улыбнулась. Глубоко вдохнула и повернулась к иллюминатору.
Вскоре самолет пошел на посадку.
В аэропорту Диана отошла к окну, набирая номер. Я пошел за сумками и тут же позвонил:
— Есть новости? — спрашиваю, а сам наблюдаю, как она нервно, раз за разом, набирает номер.
— Есть. Хорошие. Твою тетку и ее подельника задержали. Ребенок и ее бабушка в больнице. Их жизням ничего не угрожает — быстро ответил мне нанятый человек. Я облегченно вздохнул.
В этот момент вернулась Диана. Глаза в слезах, руки трясутся.
— Хорошо. Встретимся позже, обсудим. Я наберу тебя.
Отключив вызов, взял девушку за руку. Нам предстоял тяжелый разговор.
То что рассказал Сергей, повергло меня в дикий ужас. Паника начала накатывать волной, вытесняя сознание. Его слова, о том, что все уже хорошо и жизни сына ничего не угрожает, доходили с трудом, как сквозь вату.
Руки тряслись. Сердце колотилось как бешеное. Мне нужно было к моему малышу. Сейчас же.
Я выскочила на улицу, не соображая куда бежать. В голове хаос.
Сергей поймал меня и усадил в машину. Вскоре мы подъехали к больнице.
Я выбежала и кинулась в приемный покой, требуя сейчас же отвести меня к сыну.
Я сидела у больничной койке и держала в руке маленькую ладошку сына. Он спал.
Врач сказал что все хорошо. Он проснется к утру.
Мама тоже спала.
Мне дали успокоительное, которое быстро подействовало. Сейчас я ощущала такое облегчение, что сын рядом, что ни хотела отходить от его кровати ни на шаг.
И нет, я не понимала Ларису. Это только больной человек может решиться на такой поступок. Что будет с ней, я не знала, главное, чтоб она больше не появлялась.
И хорошо что сын спит. Не представляю, чтобы он испытал, будь в сознании.
От таких мыслей колючие мурашки бегали по коже.
Сергей ненадолго уехал, обещал вернуться через час.
Я подъехал к дому, где меня уже ждал нанятый мной человек.
Мы прошли на кухню, я заварил кофе. Ночка сегодня будет бессонной.
— Как так получилось, что она смогла выкрасть ребенка? — я отхлебнул горячий напиток и отставил кружку.
— Она вышла одна. То, что с ней в связке был мужик, не заметили даже менты. Женщина уехала, а свет на кухне продолжить гореть. Вот тогда и заподозрили неладное. Они обычно спать ложатся в одно время, а тут — свет горит и горит. В общем, позже стало понятно, что что-то случилось.
Вызвали скорую, женщину забрали. Я отследил вашу тетку. В момент передачи ей ребенка их и накрыли. Вовремя успели. Опоздай мы на пол часа, неизвестно где бы они уже были.
Обсудив произошедшее, я поехал назад в больницу.
У Дианы было сильное потрясение, мне не хотелось надолго оставлять ее одну. Дядя звонил, сказал что заедет в больницу. Хотелось послать его к чертовой матери, но сдержался.
Я сидя задремала, не выпуская руки сына. Страшно было даже закрывать глаза, боялась что кошмар может повториться, стоит мне задремать, как ворвется Лариса и унесет ребенка. Усталость и нервное напряжение сдавливали виски и давили на веки.
Сквозь дрему услышала шаги быстро выпрямилась, глядя на дверной проем.
Дверь открылась и в палату вошел Дмитрий. Мужчина выглядел уставшим и замученным. Он нерешительно остановился, глядя на меня. Я кивнула на стул.
— Как ты? — спросил он тихонько, присаживаясь рядом.
— Рада, что все позади — я погладила сына по голове.
— Лариса больше не потревожит. Она отправлена на принудительное лечение. Мне жаль, что так вышло. Я виноват, не уследил за ней… Теперь ты откажешь мне во встречах с внуком…
Он говорил тихо. Лицо было бледным. Переживал.
— Вы можете общаться и дальше. Я не буду препятствовать — не могу этого сделать. Они с сыном только начали налаживать контакт. Я решила дать ему шанс быть дедом.
Мужчина благодарно улыбнулся.
Дмитрий ушел. Я легла рядом с сыном, прижав к себе спящего ребенка. Проснулась от испуганного детского голоса:
— Мама! Мы где? — сынок растерянно озирался на больничную палату.
— Зайчик мой — я прижала к себе сына, стараясь не расплакаться. Совершенно не знала что сказать ребенку.
— А где баба? Я домой хочу.. — губки задрожали, глаза наполнились слезами. Я быстро встала и начала одевать его, стараясь немного развеселить. Вошел доктор и осмотрев сына, отпустил нас домой.
— Доброе утро, бандит! — Сергей вошел и поднял Даньку на руки. Поцеловал меня — Едем домой? — я кивнула.
Мама уже сидела в машине. Данька сразу попал в ее объятия.
Приехав домой, позавтракали. Сын сел смотреть мультики, я же просто упала на кровать и вырубилась до обеда.
С этого дня Сергей постоянно был рядом. Ночевал с нами.
От работы освободил меня на неделю, дав время прийти в себя. Первые дни мне снились кошмары: я вскакивала и бежала в комнату сына, проверить что он на месте. Засыпала у детской кроватки. Сергей забирал меня и
