Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
И чувствующих грани тьмы и света.
Первопроходцев, всадников, поэтов,
Упавших с неба на песок арены,
Где в поисках единого ответа
Ломавших жизнь, как мирозданья стены.
А люди, нас сочтя за сумасшедших,
В слепой борьбе за собственное счастье,
Не забывая плакать об ушедших —
Не торопясь стреляют в приходящих!
* * *
Опять звонят колокола… Не слишком рано?
Оборвана струна, и даже не смешно…
А время бередит затянутые раны
И, выливаясь в мир, спешит упасть на дно.
Белеют в небесах осколки крыл лебяжьих,
По перышку разнес случайный выстрел их.
Колеблются вдали все оттиски пейзажа
В оттенках городских субботних выходных…
Разложенный пасьянс не сходится упрямо…
И у аптеки вновь зажгутся фонари,
И снова будет ночь, и снова будет драма,
Пусть не на целый свет, так у меня внутри.
По стопкам разложив былые акварели,
Я вспомню имена и подведу итог
Растянутых страниц, неблагозвучных трелей,
Поднадоевших рифм, высокопарных строк.
Пытаясь миновать пороги и овраги,
Вновь совершу один из бытовых грехов.
Оставив на столе лист глянцевой бумаги
И проведя всю жизнь в предчувствии стихов!
* * *
В околесице событий, в бешеном вращенье буден,
В ритме встреч и расставаний, в сутолоке очередей
Вновь мелькают торопливо ноги, спины, лица, груди —
Все в частичном варианте, как осколки от людей.
Словно зеркало большое, отражавшее реальность,
Разлетелось на мильоны искривлений, капель, снов.
И в осколках преломившись, серединой стала крайность,
И послышалась кантата в хороводе странных слов.
«Ты пришел сюда незрячим, ветер шил тебе одежды…
Все твое существованье означало плоть и тлен!
Но, взвалив себе на плечи непосильные надежды,
Ты ломал границы знаний и шатал фундамент стен.
И тебе дарила вечность два крыла, как смену суток.
День и ночь, огонь и воду, жар и холод, тьму и свет,
Предначертанный веками путь сомнения и шуток,
Отрицанье общих мыслей и в один конец билет.
Хрупкий шаг канатоходца между двух великих истин:
Рухнуть вправо или влево — выбор, в общем, невелик.
Балансируя руками, ты пришел к простейшей мысли,
Что канат, похоже, режут, и остался только миг.
Миг на лезвии, на грани, на вершине исступленья,
Где седая пыль Вселенной начинает круговерть.
Миг последнего причастья и светлей, и вдохновенней —
Тех нелепейших понятий, что зовутся жизнь и смерть…»
Мерно тек поток прохожих мимо стекол ресторана,
И никто уже не думал об утерянных стихах.
Голос смолк, и только звуки вознесенного органа
Отражались в недалеких, в предгрозовых, облаках…
* * *
И. С.
Мы живем в едином мире.
Дышим космосом и дымом.
Отражаем вкус предметов в общепризнанных стихах.
Посвящаем их Вселенной, или ветреным любимым,
Или каемся прилюдно в неосмысленных грехах.
Делаем дворцы и горы из песка, золы и пыли.
Стоит только дунуть ветру, — мы изменим весь сюжет.
Но незыблем лишь фундамент, кони загнанные, в мыле,
Перевернутый на рифах, нами брошенный корвет…
Здесь наступит разделенье.
Я останусь — капитаном,
Не оставив свой корабль на возвышенную смерть.
Ты — настроишься на вечность и расчертишь пентаграммы,
Пробуя осколком рифмы — неба пламенную твердь.
А потом навеешь вечер, дальше — ночь.
И я увижу Дом, который ныне — пепел.
Мир, который — позабыл…
Красно-синий флаг с драконом голубей на белой крыше,
В золоченом божьем храме обращенье горних крыл.
Склеп, цветы в высоких вазах, позабытые могилы,
Прадед мой, что в те столетья был шальным и молодым.
Только стрелки циферблата продвигаются уныло,
Но я помню, что когда-то был прощен и… нелюбим.
А теперь, рассыпав время и блуждая наудачу,
От строфы к стихотворенью предваряя ритмов строй,
Мы идем к одной вершине — это что-нибудь, да значит!
Каждый движется своею, непроторенной тропой.
Не попутчик, не конвойный…
Все порой куда как строже.
Разность и еще раз разность…
Кто же знает почему?
Мы живем в едином мире, но не приведи нам боже,
Вдруг достигнуть той вершины и остаться одному!
* * *
Осень… Грустное соседство
Старых писем, прошлых снов.
Уплывает наше детство
В дымке дальних берегов.
Снились мальчикам гусары,
Пробок пьяная пальба,
И металась вдоль гитары
Ошалелая судьба.
Что нашли и что искали
Строго в рифму, точно в такт?
Отшумели, отплясали, отыграли
Первый акт.
Визы, планы, перемены,
С каждым днем слабее боль.
Кто теперь поставит сцену?
Кто теперь напишет роль?
Дуэлянты подустали,
Помирились не спеша,
И взошла на лунной стали
Опаленная душа.
Как же мы, не зная меры,
Словно с царского плеча,
Годы, строки и химеры
Раздарили сгоряча?
Что оставим у истоков
В день, когда услышим вновь
Гордый тон своих высоких
Ненаписанных стихов…
* * *
Я могу не говорить ничего…
Отшумела песен пьяная рать.
В светло-розовом сиянье снегов,
Оказалось, так легко умирать…
Как бродить босым в пуху облаков,
Как расти с травой, по пояс в росе,
Как прислушиваться к ритму шагов
На бетонной, неживой полосе.
Бросит карты мне цыганская дочь…
Выйдут черви и безногий валет.
Потому что за ушедшую ночь
Ни прощенья, ни раскаянья нет…
Если снова запечатан конверт,
В воске оттиск золотого рубля,
И распятый холст прилег на мольберт
В ожидании касанья угля.
Как причастье перед выходом в свет —
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
